Веклемишев не сомневался, что сейчас «уазики»-«буханки» стоят где-то в отстойнике на каком-нибудь складе или в ангаре, заранее подготовленном Мадаевым для этой цели. Обнаружить их в Москве и ближайшем Подмосковье, откуда можно нанести стремительный удар по намеченным целям, было, пожалуй, куда тяжелее, чем отыскать иголку в стогу сена.
Попробовали выйти на Халифа, пробив через компанию мобильной связи поступавшие на мобильник Султанова звонки, однако и здесь потерпели фиаско. Номер, с которого Мадаев мог звонить своему земляку, вычислили, однако SIM-карта была приобретена на имя того человека, на чей потерянный паспорт была зарегистрирована строительная фирма, закупившая «УАЗы», а сам телефон числился как украденный. И последние десять дней с него не было ни одного звонка.
Немало времени занял опрос охранников, дежуривших последние две-три недели на московских электроподстанциях. Интересовал лишь один вопрос: не видели ли они вблизи объектов машины «УАЗ» серого цвета с надписью «Аварийная» на борту и багажником на крыше.
Из более чем пятидесяти опрошенных охранников только один, несший службу на подстанции в Химках-Ховрине, припомнил, что приезжала подобная машина. Она остановилась у самого забора в отдалении от въезда на территорию подстанции, постояла несколько минут, потом на ее крышу влез человек в рабочем комбинезоне. Он потоптался по багажнику, огляделся, после чего спустился вниз, и машина уехала. Собственно, охранник его и запомнил, потому что ему непонятны были действия этого рабочего. Остальные не видели и этого, что совсем не означало, что такие же машины не подъезжали к подстанциям, на которых они дежурили. Как и не являлось непреложным фактом то, что именно в Химках-Ховрине Халиф запланировал провести диверсию. Появление около этой подстанции переоборудованного Халифом «УАЗа» могло быть, да, собственно, и было рекогносцировкой местности. Его люди, без всякого сомнения, проехали по всем точкам, чтобы установить наиболее удобные маршруты подъезда и скрытного ухода с места проведения теракта, а также определили позиции для стрельбы по объектам. А зная Халифа, его стремление к конспирации, можно было предположить, что задачу исполнителям о том, где им предстоит «работать», он поставит непосредственно перед выездом.
Работа шла более чем напряженно, однако видимых результатов она не давала. Халиф значительно опередил идущих по его следам охотников. Его след то появлялся, то пропадал, и тогда появлялось горькое чувство бессилия.
Второго февраля Ветлугин устроил очередное совещание, точнее — разнос подчиненным. Керосина в огонь подлил руководитель аналитиков. Он доложил, что его люди просчитали статистику запланированного Мадаевым террористического акта. При температуре от минус девятнадцати до минус двадцати четырех градусов, если на ликвидацию последствий аварии потребуется от шести до восьми часов, поражение объектов городской сферы составит не более двенадцати процентов. Ежели подачу электроэнергии восстановят от восьмого до двенадцатого часа, ущерб городу возрастет до двадцати пяти процентов. От двенадцати до двадцати часов — в столице замерзнет пятьдесят два процента жилого сектора. И ликвидация последствий теракта более двадцати часов при этой температуре, но менее суток, сулит городу поражением на восемьдесят семь процентов.
Аналитик попытался было сообщить, что произойдет с Москвой при температуре от минус двадцати четырех градусов до двадцати восьми, однако Ветлугин взорвался и в популярных выражениях объяснил, что может произойти с самим аналитиком при самой что ни на есть комнатной температуре и в какое место тот должен засунуть свои статистические записки.
На совещании всем были поставлены общие задачи — усилить действия и умножить результаты. А по его окончании в полном соответствии с классикой отечественного кинематографа Вадим услышал в свой адрес:
— Все свободны. А вас, полковник Веклемишев, попрошу задержаться.
Генерал сообщил Вадиму, что сегодня состоялось заседание ограниченного круга высших руководителей, отвечающих за безопасность страны в целом и Москвы в частности, эдакая тайная вечеря. Это было сделано с целью не допустить утечки информации.
В связи с тем, что надежда выйти на Мадаева и его людей до того, как они перейдут к активной фазе действий, ничтожно мала, было принято решение сосредоточиться не на их поисках, а на предотвращении самого террористического акта. Тем более что сценарий Халифа им был в целом известен. Да и по времени можно было ждать проведения диверсий в ближайшие пять суток. К седьмому февраля синоптики обещали резкое понижение температуры в Москве и области: днем до минус двадцати градусов, ночью — до минус двадцати шести.
Ветлугин попросил Веклемишева до утра третьего февраля подготовить план мероприятий и необходимые силы и средства.
— Любые, — подчеркнул генерал, — для предотвращения теракта.
А попросту это означало, что террористы должны быть уничтожены при попытке совершения диверсий и замысел Халифа при любом развитии событий не должен осуществиться. Вадиму, как специалисту по антитеррору, предлагалось разработать эффективную и скрытную систему охраны и обороны всех московских подстанций.
Также Ветлугин сообщил, что и энергетики активно готовятся к устранению возможных последствий теракта. Уже определены к заступлению на дежурство двенадцать сменных аварийных команд ремонтников, готовых заменить вышедшее из строя оборудование подстанций. Есть проблемы с резервными трансформаторами, но обещают к шестому числу необходимым оборудованием обеспечить. Именно на это число назначена общая готовность к отражению атаки террористов.
В ночь на шестое февраля температура не опустилась ниже двенадцати градусов. Пик холода ожидался через сутки. Но уже этой ночью снайперы и группы захвата заняли позиции согласно боевому расписанию в районе всех московских электроподстанций.
Операция проводилась в режиме полной секретности. О ней знал лишь ограниченный круг людей. Даже командиры боевых групп, созданных на базе отрядов «Альфа» и Отдела, получали задание прямо перед выходом. Труднее всего было набрать роту снайперов. Их для защиты каждой подстанции, чтобы создать зону сплошного поражения, требовалось как минимум двое. Вышли из ситуации просто. Объявили внеочередные сборы снайперов спецподразделений ФСБ и МВД по Центральному, Северо-Западному, Южному и Уральскому округам. То есть по тем, откуда успевали к шестому февраля добраться до Москвы, а точнее, до Реутова, где на базе ОМСДОНа якобы должны были проводиться сборы. По прибытии их немедленно распределяли по боевым группам.
Были определенные трудности и с выбором позиций. Прийти в квартиру к мирным людям и сообщить, что у них несколько суток будут сидеть мужики с винтовками, было не совсем просто. То же касалось и учреждений, и коммерческих организаций, чьи здания и офисы попадали в зону внимания антитеррористических подразделений. Да и прежде чем просто «свить гнездо» снайперу на чердаке, надо туда еще было скрытно просочиться. Около двух подстанций, стоящих в отдалении от жилых массивов, пришлось поставить строительные вагончики, где и расположились снайперы. К вечеру шестого февраля все эти вопросы были решены.
