не привело к немедленному освобождению ана Дарсинссо, поскольку УМБ воспользовалось своим правом задержать его на трое суток до выяснения обстоятельств без официального объявления подозреваемым.
— Его отвезут в тюрьму? — ужаснулась Инса.
— Нет, — успокоил её адвокат, — мне удалось добиться, чтобы ана Дарсинссо содержали прямо здесь. ЦМУ — очень старый университет, и в нем имеются помещения, ранее использовавшиеся как карцер. Сейчас они пустуют, но вполне обеспечивают приемлемый уровень изоляции.
— А его можно навестить?
— К сожалению, нет, в период задержания до выяснения обстоятельств возможно только общение с адвокатом. Но ан Дарсинссо просил передать вам, что с ним всё в порядке, кормят его хорошо, и кровать достаточно удобная. Ему даже разрешили заниматься, так что он проводит время с пользой, только сожалеет, что не может готовиться к соревнованиям.
— Весьма вам благодарна!
— Ну что вы, ана Ларисентсен, это моя работа, — улыбнулся ан Терсе и добавил: — Если у вас появятся вопросы, или вы узнаете, что-то, имеющее существенное значение для дела, звоните, номер моего магофона у вас есть.
— Обязательно, — заверила его Инса и покинула кабинет, спеша успокоить друзей.
***
Воскресенье никаких новостей не принесло. Инса, конечно, не верила, что Ренца действительно могут официально обвинить в нападении на Хосимо Венья, но всё равно опасалась каких- нибудь гадостей от влиятельной семейки. Οна даже позвонила Белу с просьбой разузнать про защищающего Ренца адвоката, и тот пообещал это сделать как можно быстрее. Перезвонив через пару часов, отчим её успокоил: он выяснил, что Ирдисио Терсе — очень опытный и высококвалифицированный специалист с безупречной репутацией.
Поскольку помочь в данной ситуации она всё равно ңичем не могла, Инса, поддавшись на уговоры друзей, сходила с ними в воскресенье с утра в Солнечную Горку, но пойти после обеда вместе погулять отказалась, не желая быть «третьим лишним». Вместо этого она решила сходить в библиотеку, чтобы снова почитать что-нибудь об общении с призраками, поскольку в прошлый раз ничего стоящего на эту тему ей обнаружить так и не удалось. Вернее, книги об общении с призраками имелись, и немало, но везде говорилось о том, что этот дар либо есть, либо нет, а о возможности его развития вообще не упоминалось. К разочарованию девушки, и этот визит к источникам знаний оказался бесполезным — она просмотрела оставшиеся неизученными издания только для того, чтобы обнаружить, что и их авторы придерживаются мнения, что никакого особого способа развивать способности к общению с призраками не существует, единственная возможность — развивать ясновидение как таковое в надежде, что это сработает в отношении всех граней дара.
Когда она возвращалась в общежитие, у крыльца к ней подошел незнакомый парень, и представившись дознавателем УМБ Игнио Релья, предложил пройти с ңим в административный корпус, чтобы ответить на несколько вопросов.
Уточнив на всякий случай, что на вопросы ей предстоит отвечать в качестве свидетеля, Инса заметила ему, что уже практически время ужина, так что она, безусловно, готова ответить на его вопросы, но только после того как поест, поскольку насколько затянется эта беседа — неизвестно, а кормить её отдельно никто не будет. Дознаватель в ответ скривился, но спорить не стал и предложил Инсе прийти после ужина в кабиңет секретаря ректора, где он будет её ожидать.
Узнав, что подругу собираются допрашивать, Кита страшно встревожилась и даже попыталась убедить Инсу, что ей не стоит отвечать на вопросы без адвоката. Однако Терд подобных опасений не разделял, считая, как и Инса, что это в большей степени формальность, а когда свидетель сразу же приходит с адвокатом, могут начать подозревать Тьма знает в чем. Так что, оставив друзьям на всякий случай номер магофона Бела, Инса направилась на допрос в гордом одиночестве.
Усевшись на тот же самый стул, на котором она сидела накануне, беседуя с адвокатом Ренца, Инса приготовилась отвечать на вопросы. Однако дознаватель Релья задавать их не торопился, внимательно разглядывая девушку. Предположив, что это такой метод психологического давления, Инса сделала несколько глубоких вдохов и беззастенчиво уставилась на него в ответ. При ближайшем рассмотрении Игнио Релья оказался не только довольно симпатичным, но и довольно молодым. В лице его не было ничего такого, что вызывало бы неприязнь или подозрение в наличии каких-нибудь ужасных черт характера, однако же Инса ни на секунду не забывала, что накануне именно этот человек хладнокровно спровоцировал Ρенца на драку, чтобы добиться своей цели. Следы синяка под глазом она, кстати, тоже разглядела, ведь даже лучшие целители не могут мгновенно убрать серьезную гематому.
Минут через десять, хотя сколько точно прошло времени, Инса не знала, поскольку из принципа не смотрела на часы, дознаватель наконец-то соизволил задать первый вопрос:
— Назовите, пожалуйста, свое имя.
— Неринса Ларисентсен.
— Ваш род занятий?
— Я студентка, учусь в Циннаверрском магическом университете на третьем курсе бытового факультета, в шестой группе.
— Где вы проживаете?
— Я проживаю в университетском общежитии в комнате триста два.
— А постоянно вы где проживаете?
— Постоянно я проживаю в Аллиумии, в Стадстрене, улица Белоснежная, дом сорок восемь, квартира тридцать один.
— А в Циннаверре у вас есть жилье?
— Лично у меня — нет, у моего отчима, Белинсио Ирлибана, в Циннаверре есть служебная квартира, когда я приезжаю в город, я останавливаюсь там. Адрес: проспект Интарто Хелинсио, дом восемь, квартира двадцать три.
— В каких отношениях вы состоите с Корренцем Дарсинссо?
— Мы встречаемся. Кроме того, я являюсь его избранницей.
— Но вы ему не невеста?
— Нет, пока нет.
— Почему?
— Ну-у-у, — Инса сделала вид, что раздумывает, — вероятно, потому что спешить нам некуда, мы ведь оба еще учимся.
— Но Корренц Дарсинссо предлагал вам стать его женой?
— Не совсем, — с загадочной улыбкой ответила Инса.
— Простите, но я не понимаю, — с явно демонстрируемой растерянностью, об искренности которой судить было сложно, сказал дознаватель, — как это может быть, чтобы ан Дарсинссо предлагал вам стать его женой, но не совсем.
— Ну, он выразил твердое намерение на мне жениться, но официального предложения не делал.
— Отчего так? — удивленно поднял брови дознаватель.
Инсе страшно хотелось сказать, что это не его дело, но она понимала, что в ответ услышит, что дознаватели вправе сами решать, что относится к делу, а что нет, так что пришлось отвечать:
— Потому что я сразу обозначила ему, что до окончания учебы, то есть в ближайшие четыре с половиной года не готова вступать в
