своего брата, а я убью свою сестру. Только так я смогу по-настоящему спасти свой народ. – Я сделал последнюю затяжку и кинул окурок в лужу.
– Это… – Крэйн подыскивал слова, – просто безумие.
Я подмигнул ему.
– Глаголешь истину. Вероятность смерти составляет всего девяносто девять процентов, но из-за розовых очков Лиф… у меня есть что-то похожее на надежду. Правда, даже для такого малейшего шанса нам нужен Фалько.
– Я тоже хороший экзорцист, – почти обиженно сказал парень.
– Да мне не нужны ваши ничтожные способности.
– Тогда зачем он тебе?
– Он нужен не мне, а Лиф. Их объединяет нечто, называемое в кругу демонов «Краидреахас».
– Чего-чего?
– В переводе это означает что-то вроде альянса. Это как… – Я пытался подобрать слова, как если бы мне пришлось объяснять цвета слепому. – Что ж, давай так. У демонов нет любви. Она есть лишь у людей, но тем не менее у нас иногда возникают глубокие чувства, которые соприкасаются с нашими душами.
– Разреши уточнить, у демонов же нет души.
Я вздохнул.
– С нашим существованием, ладно. Можешь назвать это связью. Редко, но такое происходит. За все века у меня ни разу не было такой связи, но я ее сразу чувствую. Демон устанавливает связь с человеком, и это навечно. Такой союз невероятно силен, а сила бесконечна. Однако, как только союз будет заключен, Лиф не сможет больше питаться энергией других существ.
– Питаться? – с легким отвращением спросил Крэйн.
Я цокнул.
– Ей некуда деваться. Она должна есть, но я знаю Лиф лучше тебя. Она не будет есть, лучше умрет с голоду или будет питаться паразитами, пока не слетит с катушек, и тогда ее точно убьют. Я не могу этого допустить.
– Потому что если умрет она, то умрешь и ты?
– Если мы не разъединимся, то в любом случае кто-то умрет. Когда все закончится, я найду себе новое тело. У меня есть причины. Лиф должна выжить, что бы ни случилось. К сожалению, я не могу контролировать ее тело вечно. Когда Лиф очнется, она будет злой и голодной. Опасно голодной из-за всех этих ран. Мне много тысяч лет, но даже я еле сдерживаюсь, чтобы не выпить из тебя все до последней капли.
– Как обнадеживающе.
– Отведи ее к Фалько и проследи, чтобы она поела.
Крэйн сухо рассмеялся.
– Фалько? Он убьет ее, если она его тронет.
– Связь сильна, даже если они не знают о ней. Лиф слаба, нам она нужна сильной. Единственный способ – поесть. И Фалько, к нашему сожалению, единственный, кто может накормить ее и при этом не умереть.
– Ты понимаешь, что твоя просьба просто безумие? – прорычал экзорцист.
Я похлопал его по плечу.
– Это не невозможно. Постарайся заинтересовать Фалько, и все пройдет гладко. А я пока подумаю над планом.
– Ладно, – недоверчиво сказал Крэйн. – Еще вопрос. А Лиф знает об этой… связи?
– Нет. У нее лишь появляется очень большой аппетит рядом с Фалько, – я весело ухмыльнулся.
– Почему ты говоришь об этом мне, а не ей?
– Всему свое время. Если она узнает о том, что будет связана с Фалько Чепешом до конца жизни, когда отопьет даже глоток, то сойдет с ума.
– Ты прав. Но я не уверен, нравятся ли они друг другу. Что-то странное происходит между этими двумя.
– Именно.
– То есть ты просишь меня солгать?
– Недосказанность – это не ложь, а стратегия, – я повторил его слова, – и если я умру, то ты станешь небольшим облаком информации.
– Какая прелесть. Ладно, значит, нам надо найти Фалько. Только вот где?
– Вон он, впереди, – сказал я, указывая рукой на старинный магазин, из которого выходили Фалько и Зэро.
– Ты ищешь лучше, чем Лиф.
– Спасибо за комплимент.
Мои глаза закатились, тело стало ватным, и я упал в обморок.
40
Лиф
О боже, моя голова! Что произошло? Череп раскалывался, будто меня переехал поезд после двухдневной беспросветной пьянки. Тело болело во всех мыслимых и немыслимых местах, и с каждой секундой становилось только хуже. Неужели я потеряла сознание в баре?
– Лор? – спросила я, чувствуя демона так же хорошо, как и саму себя. Как будто нет больше ни его, ни меня, а только мы. Несмотря на это единство, почему-то мне казалось, что меня использовали. Почему во рту был привкус отвратительных сигарет? И почему горло так пересохло, а желудок так урчал? – Лор?
– Как ты, милая? – нежно спросил он, словно ласковая кошка на моих коленях.
– Что случилось? – пробормотала я, напрягая мышцы, чтобы привстать. Однако тело совершенно не слушалось, боль пронзала каждую клеточку организма, и я отбросила идею встать на ноги.
– Устроили небольшие разборки в том демоническом баре, куда ты нас затащила.
– Тело так болит, словно мы сражались с Суперменом и в итоге проиграли.
– Ну что ты, конечно, мы победили. Просто нам пришлось вытащить несколько десяток пуль из тела.
– О боже, Лор… зачем? – спросила я и внезапно увидела в темноте перед собой демона, спокойно пожимавшего плечами.
– Нервишки слегка сдали.
– Слегка? Завтра это «слегка» будет во всех новостях?
– Тебя это беспокоит?
– Не особо, просто я подумываю поднять арендную плату кое-кому за такие выходки, – ответила я. От глубокого вдоха все мышцы сжались, и я застонала от боли. Даже дышать было больно. – Пожалуйста, только не говори, что мы валяемся в грязи где-нибудь в стремном переулке.
– Если Крэйн вытащил нас, то точно не там.
– Прекрасно. Значит, мы сейчас либо в борделе, либо в наркопритоне, либо в подземелье Академии, утыканные иглами.
– Это была твоя идея пойти таким путем.
– Спасибо, спасибо. Ты и так делаешь все, лишь бы свернуть с него.
– Вообще-то, я не собираюсь сворачивать.
– Правда? Почему это?
– У меня есть на то причины. Не зазнавайся, они абсолютно эгоистичные.
– То есть ты мне поможешь?
– Чем смогу. Я все еще в раздумьях, как доработать твой самоубийственный план и сделать его чуть менее самоубийственным. Но это моя забота, а пока у нас есть дела поважнее.
– Какие?
– Ты проснешься через несколько секунд и почувствуешь ужасный голод. Тебе нужно что-то поесть, иначе и пяти метров не пройдешь.
Голод. Слова Лора словно пробудили его во мне или скорее заострили на нем мое внимание. Как же я хочу есть!
С резким вдохом я распахнула глаза и уставилась на странный потолок. Я лежала на не менее странной кровати. Шелковая простыня и… стоп. Почему я в нижнем белье? Еще ночь или уже ночь? Повернув голову, я увидела открытую балконную дверь с видом на Манхэттен. Легкий белый тюль колыхался от слабого ветерка. На перилах сидел знакомый ястреб, начищающий перья клювом. Риша? На балкон медленными шагами вышла высокая темная фигура, облокотилась локтями о перила и склонила голову вниз. Длинные черные волосы слегка развевались, послышался глубокий вздох.
Я пробормотала что-то нечленораздельное, чем привлекла внимание Фалько. Он повернулся на сто восемьдесят градусов и посмотрел на меня яркими золотыми глазами.
– Лиф.
Его голос отозвался в моей груди. Желание, которого я еще не испытывала никогда в жизни, подошло ко мне так близко, что пришлось сдавить зубы от ужаса. Фалько был как яркое солнце, его Арканум
