яркие вещи. Меня не волнуют ни слова, ни церемония. Единственное, что имеет значение, — это огромная, неописуемая любовь, которую я испытываю к женщине, стоящей передо мной, и взгляд в ее глазах, говорящий о том, что она чувствует то же самое.
—. Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа. Гм… — Священник прочищает горло. — Для этой части мне нужна Библия.
Не отрывая пристального взгляда, я подталкиваю к священнику пистолет, который оставил лежать на столе.
— Это моя Библия. Приступайте.
— Гм… да. Итак… И Сына, и Святого Духа, и ныне, и присно, и во веки веков…
— Ты не можешь обвенчать нас с помощью пистолета, — шепчет Нера, пока священник поворачивается к востоку, поднимая оружие так же, как он поднимал Священное Писание.
— Я не так много знаю о брачных обетах, тигренок, но я знаю, что в них упоминается любовь, забота и безопасность партнера. И в хорошие, и в плохие времена. Я не буду клясться тебе на куче старых бумаг. Я дам тебе клятву на этом оружии, которое лишит жизни любого, кто вздумает причинить вред тебе или нашей дочери. — Я подношу ее руку к своим губам и целую кончики ее пальцев. — Я — твой. И ты моя.
— Я твоя, — шепчет она в ответ, ее глаза блестят. — И ты мой, Кай.
— …соедини их, ибо Ты соединил жену с мужем ее. Соедини их вместе…
Потянувшись в карман брюк, я достаю пару колец из белого золота. Я купила их сегодня утром, пока мой приятель-флорист убирал пыльцу с тюльпанов.
— Не станешь ли ты моей женой, тигренок?
— Всегда, демон.
Я надеваю меньшее из двух колец на ее палец и, затаив дыхание, наблюдаю, как она надевает второе на мой. Затем обхватываю жену за талию и прижимаюсь к ее рту.
— Аминь, — в унисон произносят три голоса.
Комнату заполняют бурные аплодисменты, но их внезапно прерывает звук удара чего-то большого об пол.
— Черт, Мазур, — восклицает Сергей. — Твой священник номер три только что упал в обморок!
— Он правда берет их с собой? — спрашиваю я, наблюдая за тем, как светловолосый друг Кая пытается запихнуть бедного судью в багажник своего внедорожника. Два священника сидят связанные и с кляпами во рту на заднем сиденье.
— Похоже на то, — отвечает Кай.
Белов захлопывает багажник и, насвистывая про себя, садится за руль. Два быстрых гудка, и он уезжает, направляясь к воротам. Кай крепче сжимает мою талию.
— Нам сразу же заключить брак или сначала проверить нашего пленника?
Черт. Я совсем забыла про Армандо.
— Может, нам стоит…
Я не успеваю закончить фразу, потому что Кай толкает меня за спину и достает пистолет. Оглянувшись вокруг него, я замечаю элегантный черный автомобиль, подъезжающий к нашему подъезду.
— Кто, блядь, пропустил эту машину через ворота? — Кай кричит.
Машина останавливается в дюжине футов от каменных ступеней. Водительская дверь открывается, и из нее выходит мужчина. Я не сразу узнаю его без тюремной формы. На нем стильный серый костюм, а под ним идеально отглаженная белая рубашка, как и в ту ночь, когда полиция вывела его из нашего дома. Но это единственное сходство с тем двадцатилетним мужчиной, которого я помню.
— Привет, сестренка. — Массимо провожает меня взглядом.
— Все в порядке. — Я беру Кая за запястье и опускаю его руку. Только когда он убирает пистолет, я снова встречаюсь взглядом со своим сводным братом. — Массимо, я не ожидала увидеть тебя на свободе еще несколько месяцев.
— Я тоже. Но, похоже, кто-то важный потянул за ниточки и освободил меня раньше. — Массимо поднимается по лестнице и останавливается перед нами. — Надеюсь, ты не против?
— Думаю, я буду праздновать этот день как свой второй день рождения, — говорю я. — Я выполнила свою часть сделки. Ты собираешься выполнить свое обещание?
В глазах Массимо вспыхивает угрожающий блеск, когда он пронзает меня своим неумолимым взглядом. Затем он переключает свое внимание на Кая. Он оглядывает моего демона, словно оценивая уровень потенциальной угрозы, и его внимание падает на наши соединенные руки. Брови Массимо слегка приподнимаются.
— Да, — говорит он, когда его глаза снова встречаются с моими. — С тебя снимаются все обязательства перед Cosa Nostra. Я прослежу, чтобы все в Семье были в курсе.
— Этого недостаточно, Массимо. Мне нужно письменное заявление о том, что я больше не считаюсь частью Семьи. И я хочу, чтобы внизу стояла подпись каждого капо.
— Ты хочешь, чтобы Коза Ностра официально отреклась от тебя? Этого никогда не делали, Нера. По крайней мере, не в Бостоне.
— Мне все равно. Ты обещал мне полную свободу. На меньшее я не соглашусь.
Массимо скрещивает руки на груди — из-за его огромных бицепсов пиджак грозит лопнуть по швам — и сужает глаза. Ему не нравятся мои условия, но он не смеет нарушить свое слово.
— Ладно, — говорит он.
Бремя, которое давило меня последние четыре года, растворяется и исчезает с моим следующим вздохом. Наконец-то я свободна.
— Ты останешься здесь или вернешься в дом Нунцио? — спрашивает он.
— Я не останусь здесь ни на секунду дольше, чем необходимо. И ты можешь забрать дом моего отца, если хочешь. — Я сжимаю руку Кая. — У моей семьи другие планы.
— Хорошо. Я переведу сумму, равную стоимости дома, на твой счет. Ты скажешь мне, куда ты поедешь?
— Может быть, — говорю я. Нелегко будет простить его за то, что он заставил меня сделать.
— Очень хорошо. Пойдемте сейчас к Армандо и все завершим. Судя по тому, что я слышал, вы были слишком заняты, чтобы расспрашивать его.
Я не стала спрашивать, откуда он знает про Армандо. Даже сидя взаперти, Массимо всегда был хорошо осведомлен. Я поворачиваюсь, чтобы пойти внутрь, но рука Кая выскальзывает из моей. Я оглядываюсь через плечо и вижу Кая, стоящего перед Массимо, его рука обхватывает горло моего сводного брата.
— Единственная причина, по которой ты не истекаешь кровью на этом пороге, заключается в том, что по непонятной мне причине моя жена все еще заботится о тебе. Даже после всего, что ей пришлось пережить, пока твоя задница была в тюрьме. — Его голос звучит низко и угрожающе. — Будь осторожен, потому что если это когда-нибудь изменится, я найду тебя и вырву твою гребаную глотку.
Уголки губ Массимо приподнимаются.
— Вижу, ты выбрала правильного мужчину, сестренка. Думаю, мне больше не придется о тебе беспокоиться. — Он берет Кая за запястье и убирает руку. — Идемте к Армандо.
Когда мы спускаемся в подвал, вонь мочи и других биологических жидкостей
