– Да я бы к тебе не притронулся, даже если б ты мне заплатила!
Ссора продлилась не дольше минуты. Мимо проезжало такси, и Талья остановила машину. Садясь в нее, она на прощанье одарила Чунг-Нама последней порцией оскорблений.
– Проклятье!
Чунг-Нам пошел по Лан Квай Фонг в сторону Квинз-роуд-сентрал. Повсюду бродили пьяные, плейбои и ярко одетые дамочки, чьи улыбки не оставляли сомнений. Только он шел мрачный.
«Если б я был важной шишкой, – думал он, – эта баба отдалась бы мне, как течная сучка».
Когда Чунг-Нам добрался до станции МТЖД на Театр-Лейн, он обнаружил, что его несчастья не закончились: последний поезд ушел, и работники станции опускали тяжелые металлические створки на входе.
Чунг-Нам тяжело опустился на ступеньки около входа, думая о том, как унять разбушевавшуюся злость.
Постепенно он успокоился, сунул руку в портфель и вытащил листки бумаги – те, что показывал Сзето Ваю. Вот это было важно, а то, что его отвергла девица и наорала на него при людях, – это была сущая ерунда.
Убирая бумаги, Чунг-Нам заметил в портфеле свой телефон и вытащил его.
Ни единого сообщения. Он быстро набрал несколько слов и отправил сообщение. Было больше часа ночи, но он был уверен, что адресат не спит.
Сунув телефон в карман, Чунг-Нам отправился к Педдер-стрит, чтобы там дождаться такси. Довольно скоро появилась пустая машина, и он остановил ее.
– Лунг-Пун-стрит на Даймонд-хилл, – сказал он водителю.
Тот спокойно кивнул и включил счетчик.
Как только они тронулись с места, Чунг-Нам вытащил телефон и посмотрел на экран. Отправленное им сообщение было прочитано, но ответа не было. Телефон молчал все время, пока они ехали по подводному туннелю. Это было немного странно. Он давал четкие инструкции: на его сообщения следовало отвечать незамедлительно.
Ожидая ответа, он вдруг вспомнил слова Хао, намекнувшего на то, что он «педофил».
Безо всякий причины Чунг-Нам вдруг почувствовал себя немного неловко.
001
Вайолет То открыла глаза и увидела белый потолок. Она повернула голову и посмотрела на будильник. Короткая стрелка замерла между восьмеркой и девяткой. Легкий ветерок шевелил бледно-голубую штору. В комнату проникали лучи нежного рассветного солнца, пятная ее лодыжки.
«Как тихо», – подумала она.
Начались летние каникулы, и она не заводила будильник – давала себе возможность поспать сколько захочется. Обычно она просыпалась раньше звонка будильника – не давали спать голуби, усаживавшиеся на карниз, прикрывавший наружный короб кондиционера. Но сегодня птицы словно бы прочитали мысли Вайолет и избавили ее от своего воркования, чтобы она могла поспать подольше.
Ей уже давно не спалось спокойно. Последние месяцы нервы были на пределе. Она никак не ожидала, что Ау Сиу-Ман покончит с собой.
Пятого мая Вайолет послала ей последнее анонимное письмо. Ответа долго не было, и Вайолет решила, что одержала победу. Она подумала, что Сиу-Ман наверняка стерла все письма и зарылась головой в песок. Но от правды не убежишь. Вайолет хотела, чтобы Сиу-Ман поняла: у поступков есть последствия, и высшие силы пользуются смертными как оружием, чтобы преподать грешникам урок.
Но откуда ей было знать, что к этому времени Сиу-Ман уже не было в живых?
Когда Вайолет прочитала новость о самоубийстве Сиу-Ман в Интернете, у нее голова пошла кругом. Она стала думать – может быть, это случилось с тезкой Сиу-Ман, а может быть, это какая-то ошибка. Но потом она более внимательно перечитала краткое сообщение, и еще раз, и еще, и осознала, что натворила. Сиу-Ман убила себя из-за ее посланий. И даже при том, что Вайолет не вытолкнула ее из окна своими руками, все равно вина лежала на ней.
«Я – убийца».
Два голоса принялись ожесточенно спорить у нее в голове.
«Это не твоя вина. Ты ей пистолет к виску не приставляла, ты не заставляла ее прыгать из окна», – говорил один.
«Хватит врать себе. Ты написала письмо, где велела ей умереть, и она умерла», – отвечал другой.
Вайолет постоянно старалась отделить себя от смерти Сиу-Ман, но голос разума постепенно заглушал первый голос. Снова и снова он кричал ей одно и то же обвинение: «Ты – убийца!»
Она пришла в себя, обняв унитаз. Ее тошнило.
Она и не думала, что жизнь может быть настолько тяжела.
В тот день, в точности как сегодня, ее отец уехал по делам на север и оставил ее одну-одинешеньку в их огромной квартире. Они жили на Бродкаст-драйв в Коулун-Сити, одном из немногих роскошных жилых районов Коулуна. Начинавшаяся от пересечения Джанкшн-роуд и Чун-Йен-роуд, Броудкаст-драйв длиной в полмили, там же и заканчивалась, словно уроборос[50], огибающий сердцевидную зону на Бикон-хилл. Когда-то здесь располагались все теле- и радиостанции Гонконга, и две улицы, пересекавшие Бродкаст, носили названия Маркони и Фессенден – в честь пионеров радио, но впоследствии все станции, одна за другой, выехали отсюда. Остались только РТГК (Радио и Телевидение Гонконга) и Коммерческое радио Гонконга, а также жилые кварталы с заоблачно высокими ценами. Семья То обитала в десятиэтажном здании, где на каждом этаже находилось по две квартиры, и в их квартира на двоих занимала около трехсот квадратных метров площади. Окна гостиной выходили на балкон и смотрели на восток, к хозяйской спальне примыкала отдельная ванная комната. О такой жизни боэльшая часть чиновников в Гонконге могла только мечтать.
Но когда умерла Сиу-Ман, Вайолет стало душно в этой квартире. Она включала все лампы, телевизор и радио, но это не могло изменить того, что дома она была совсем одна. Ее мучали мысли и сомнения, а поговорить было не с кем. Была у них домработница-филиппинка по имени Розали, и она работала у них так много лет, что Вайолет считала ее родственницей. А потом, в мае прошлого года, отец ее уволил и стал нанимать домработниц по договорам, и Вайолет стало еще более одиноко.
В тот вечер Вайолет вдохнула поглубже и дрожащими пальцами набрала и отправила эсэмэс единственному человеку, которому доверяла: своему брату.
Она мертва!!!
Щелк. Воспоминания Вайолет были прерваны звуком открывшегося замка. Каждое утро, ровно в девять, приходила домработница, мисс Вонг, чтобы сделать уборку. Потом она приходила в шесть часов вечера, чтобы приготовить ужин для Вайолет и ее отца. В те дни, когда Вайолет не надо было идти в школу, мисс Вонг готовила для нее какой-нибудь простой ланч. На завтрак Вайолет съедала бутерброд, а отец уезжал рано и завтракал в кафе.
