К счастью, смотрел я магическим зрением, потому обычное, человеческое заволокло дымкой и играло сугубо вспомогательную роль. Поэтому обнаруженный странный эффект я лишь отметил и легко перебил, не был захвачен им в плен. Сопровождавшие же меня бойцы застыли, будто окаменели, и смотрели, смотрели, смотрели…
Не сразу удалось разглядеть и человека, остановившегося за одним из выступов с крохотным солнцем в руке. И уже на этом, как приходилось себе признаться, я потерял возможность атаковать внезапно. Маг, готовивший какое-то чародейство, уже знал, что происходит. Пусть хоть отчасти, но был готов.
— Сын чародея? — осведомился я, делая шаг вперёд. Дурацкая идея, конечно, такие вопросы задавать. Но ничего другого мне в голову не пришло. Вид странной залы привёл меня в состояние неуверенности — я чувствовал какую-то странную её особенность и насторожился, боясь, что первый безрассудный удар может оказаться опасен для меня самого. Хорошо бы затянуть противника в диалог.
Маг не ответил. Он уронил с пальцев золотистое солнышко, разбившееся на мельчайшие искорки, и в этом действии тоже был свой смысл. Я поспешно подготовил защиту и бросил сопровождающему чародею:
— Ну-ка, в коридор!
Глава Гильдии выступил из-за зеркальной пирамиды. На осунувшемся лице лежали глубокие тени — то ли мужик допоздна работал, то ли слишком рано встал. Первое вернее. Собственно, о том, что, скорее всего, так и будет, нас как раз Эндилль предупредил. Привычка Сына чародея, закончив дневные дела, ночью заниматься магическими исследованиями, а потом отдыхать до полудня или часа дня, была известна всей гильдейской верхушке, не только магам Претория.
Но случалось, конечно, всякое.
Говорить он был явно не расположен, на провокацию не поддался. Ненадолго я ощутил, как впивается в меня взгляд этого человека, настолько острый и болезненный, что поверить в его естественную мощь было трудно. Магия, конечно. Кажется, он пытался что-то рассмотреть во мне, и потому медлил. А может, ждал чего-то? Приободрившись, я сделал осторожный шаг вперёд. Если чего-то ждёт, значит, что-то у него не складывается. Может, ждёт подмоги своих людей? Это уж извините.
— Обходи, — кто-то тихо сказал у меня за спиной.
Я рефлекторно обернулся, удивлённый, кто это мне предлагает обходить, кого обходить, и что неведомый советчик вообще имеет в виду. В результате вместо полноценной защиты пришлось выдавать парирующий импульс, и брошенное в меня ошеломляющее и скручивающее заклятье заметалось по зале, как резиновый мячик. Первый импульс был — попробовать защитить моих спутников. Но противник уже метил в меня чем-то новым.
Мы заметались по зале-ракушке. У моего противника было тут передо мной значительное преимущество — он-то знал свою лабораторию до последнего закутка. То и дело мне под ноги попадалась то ли мебель, то ли декоративные конструкции, которых я даже не мог разглядеть из-за танцев света в зеркалах и муаровых переливах на перламутре и мраморе. Разок навернувшись через такую пирамиду и без малого не влепившись физиономией в подставку для факелов, я стал намного осторожнее.
Айн молча бесилась, но не решалась затевать спор — чувствовалось, она не меньше меня заинтересована в исходе этого поединка. Вот странно — почему? Неужели перспектива попасть на запястье к Сыну чародея нисколько её не привлекает?
— Нисколько, — всё-таки вступила она в диалог.
— Ну и почему? — Я с трудом отпарировал чары, которые немедленно попытались оплести меня прямо поверх эфирного щита. Отмахаться от этой дополнительной атаки оказалось непросто. Поэтому от разряда, последовавшего через миг, пришлось нырять за зеркальную стойку. Защитить она ни от чего, конечно, не могла, разве что подарить иллюзию.
— А я сомневаюсь, что совладаю с ним.
— Мать твою!.. Что теперь-то делать?
— Уводи на свою территорию.
— Чего?
— Дурак совсем, да? Как тебя Хтиль учил? Так и ты давай… Тяни его за собой в своё ментальное пространство.
— Ты совсем дура, что ли? Как это делать-то? Может, организуешь?
— Не-ет, это ты сам должен. Я не могу. Вспоминай…
Снова пришлось нырять рыбкой за очередную деталь интерьера и ещё оставлять за собой ловушку для чужой магии. Маг гвоздил меня заклинаниями, но явно не собирался убивать. Отзвук используемых чар не давал гибельного послевкусия — что с моей стороны, что с его. Мне-то он был нужен в целости, со мной понятно. С ним, видимо, тоже. Надежда заполучить айн вместе с моей возможностью держать её на расстоянии, видимо, помрёт только вместе с Гильдией. А для отъёма моих чисто беллийских способностей я им нужен целёхоньким. Пригодным для обряда.
— Вот интересно, а совладать со мной ещё надеешься, значит?
— Надеюсь, — нехотя отозвалась демоница и подсунула мне очередную боевую конструкцию, которую можно было применить и так, чтоб только сшибить с противника защиту, а дальше уже ошеломлять, усыплять или что там ещё успеешь сотворить, пока он не восстановит щит.
— Вот жеж ты дрянь такая!
Ярость уже в который раз оказалась полезной. В один миг я вдруг понял, что имела в виду моя Тилька, говоря о личном ментальном пространстве, и вспомнил, как надо правильно закидывать крючок, чтоб выдернуть чародейского сынка на свою территорию.
Ненадолго мы сошлись лицом к лицу. У Сына чародея было морщинистое старческое лицо и юные, яркие, как два осколка пламени, глаза. И осанка, которой иные модели на подиуме позавидуют. В этом человеке чувствовалось могущество, но его уверенный вид сейчас будил во мне не сомнения в собственных силах, а ожесточение. Ах вот ты как, значит?! Думаешь, я не справлюсь? Думаешь, отступлюсь? Хрена тебе лысого! Ещё посмотрим, кто кого завалит!
Очередное заклятье, уж не понял, моё или его, разметало в мелкие осколки одну из зеркальных конструкций. Живое пламя вспыхнуло на обломках, и пригасло, ушло в трещины, как вода в песок. Должно быть, нарушилась продуманная, просчитанная система, потому что в один миг зала перестала втягивать в себя взгляд и блокировать его в таинственных глубинах полированного серебра. Она теперь просто походила на лихо завитую раковину и оставалась красивой, хоть и слегка разгромленной. Но не более.
Я рывком окружил себя защитным коконом. Кокон был с сюрпризом — эту конструкцию я теоретически освоил ещё в демоническом мире, позже на досуге обдумывал так и эдак и теперь вот решил осуществить на практике. Мой противник попался: попробовал разбить, разбил — и открылся, дал мне возможность зацепить себя и потянуть за собой в «испытательное пространство», как я его называл. Айн подоспела ровно посередине этого процесса и ловко подпихнула Сына чародея, чтоб тот не успел сообразить и вырваться.
Повезло. Первый раз противник трепыхнулся уже в тот момент, когда пространство сомкнулось за ним, как толща вод над утонувшим. Поздно. Теперь уже он мог безопасно бить плавниками. Чтоб выбраться отсюда, потребуется кое-что другое. А вдруг Сын чародея не знает, что именно!
