Неспешно, зато уверенно мы отвоевывали Эклер! Архимаг и невидимка исчезли… Через сутки ко мне подоспели гады, которых я прежде усыплял туманом, еще когда слонялся вором по замку. Сияна перевела их шипения — архимаг говорил им, что возможно, однажды исчезнет, тогда передаст управление своей армией и свои владения своему сыну — мне то есть.
Сияне он такое же сообщил. Отчего мне лично не сказал? Тоскливо. Паскудство…
Предаваться тоске оказалось некогда. Я с трудом отыскал помощника архимага — тот запрятался в самый дальний угол подвала и любовно успокаивал фрейлину — и потребовал от него отвлечься от утех и временно взять на себя управление замком, пока мы с Сияной и драконами будет оттеснять ратрхов к границе Ибискира.
Набрали провизии в котомки, оставили тытхобэя за шпиона и ринулись в путь. Шли по освободившимся улицам, выбирали высокие здания, карабкались на крышу и оттуда дудели в рога Ратрхоборы. На много-много гражней вокруг ратрхи впадали в спячку. Так их!
Едва драконы унесли ратрхов от Королевского дворца, а мы спустились с колокольни, нам навстречу выбежала Ее величество — переполошенная, аж запыхалась. Стражники семенили за ней, все пытаясь тщетно образумить и остановить. Она отдала им приказ возвращаться.
Мы с Сияной замерли на полуразрушенных ступенях. Чудесные белые стены и колоны побиты, покарябаны, подраны. Натерсия приосанилась перед нами и спрятала волнение за вежливой улыбкой. Сияна поклонилась. Я опомнился и тоже голову склонил. Королева обратилась ко мне.
— Прошу вас забыть о былых неурядицах между нами и принять мою благодарность за спасение Эклера.
О былых неурядицах — это о том, как я обворовывал шкатулки в покоях королевы в замке, украл Сияну, которая понадобилась Ее величеству, унес Кринтару из-под самого королевского носа. Я не против. Но…
— Благодарность за спасение Эклера я принимаю. Но так же выразите ее леди Сияне, артефактору, армии архимага и драконам.
— Разумеется. Благодарю и вас, — скромно улыбнулась она Сияне. — А герцог Деян Розен не нашелся?
Мы покачали головами. А моя снежноволосая леди неожиданно огорошила:
— Деян не был архимагом. Он кто-то наподобие полубога. Может, Рюи забрала его с собой?..
— Посланница богов? — оторопела королева.
Значит, я намеревался одолеть полубога? Одуреть, ратрх его бахни.
— И давно ты узнала про архимага? — осведомился я. Тросы ощутили мое негодование и зашуршали под жилеткой.
— Когда случайно убила его, а он воскрес, — пожала она плечами. Натерсия ахнула и прикрыла рот веером.
— Вот оно что! Значит, вправду умер он тогда… — пробормотал я задумчиво.
Сияна толкнула меня плечом. Чего пихается? На сладких губах гуляла улыбка.
— Я его потом еще раз случайно убила. А что? Поплатился за то время, когда… мучил меня.
Улыбка потухла, небесно-голубые глаза — самые прекрасные на свете — потускнели. Я приобнял Сияну, погладил по волосам.
— Спасибо, что украл меня тогда у Деяна, — голос ее подрагивал, отчего у меня под ребра мириады иголок впились. Я крепче укутал Сияну в объятья, чмокнул в висок и прошептал ей в волосы у уха:
— Клянусь, что никому не позволю тебя обидеть. Никогда не оставлю.
Сбоку повеяло ветерком — королева лихорадочно обмахивалась веером. Мы с Сияной отстранились друг от друга на пристойное расстояние.
— Вам всегда будут рады во дворце, госпожа Сияна и господин… — Ее величество запнулась, вопросительно вскинула брови.
Раз у меня в хозяйстве не просто хижина, а целый замок, огромные угодья, а еще армия и, главное, рядом любимая пара — то пора оставить имя Туман в прошлом вместе со словом «вор». Теперь, когда драконы общаются со мной на равных, а в руках именной артефакт, созданный посланниками богов, чувствую себя немного героем. К тому же будущему архимагу стоит иметь длинное и красивое имя.
— Антанариос, — произнес я с гордостью. Королева отшатнулась, округлив зенки.
— Что у вас с глазами?
Сияна прижала ладошки к моим щекам, уставилась на меня в изумлении.
— У тебя зрачки вытянулись! Как… у дракона!
— Шутишь?! — прыснул я, а в груди заворочался рык. Дивное ощущение. Нечеловеческая сила наполнила тело, по крови прокатилась лава, одежда показалась тесной — я отступил, инстинктивно расстегивая пояс и освобождая тросы. Руки плохо слушались, ибо увеличивались в размерах, и из пальцев вырастали когти. Полностью раздеться не успел, только котомку и жилетку скинул, как ткань рубахи и штанов затрещала.
Сияна, поймав мой Ратрхобор, прижимала его к груди, уменьшалась в размерах. Или это я рос?
Боль не обжигала, лишь дикая мощная сила распирала. Страх холодком метался по коже. Серой, чешуйчатой? За спиной раскрылись крылья. Я невольно взмахнул ими и сшиб что-то хвостом, взлетая.
Вот это да! Вот это да-а-а-а! Площадь перед королевским дворцом осталась внизу, а я с восторгом взмыл в голубую вышину. Ветер ласкал крылья, взор охватывал весь громадный полуостров целиком, я втянул мощными ноздрями воздух и, распахнув пасть, громогласно прорычал. От моря возвращались драконы за новой порцией ратрхов, заприметили меня, мать с отцом закричали:
— Антанариос!
— Это я, это я! — завопил я и кинулся к ним навстречу.
Едва я закружился с ними в каком-то нелепом танце, полном искренней драконьей радости, меня осенило: я Сияну на площади бросил! Она там еще в большем переполохе, чем я.
Так-так… А в человека я обращусь? Ужас заскреб под чешуйками. Я неуклюже выписал пируэт, косо разворачиваясь, и метнулся ко дворцу. Все-таки чуток подводило драконье тело — отвык быть огромным и махать крыльями.
Там, на площади, сидела белая драконица и с недоумением вертела головой. Ни Сияны, ни королевы не видно. Последняя, разумеется, с перепугу сбежала, но Сияна где? Где моя снежноволосая…
Драконица тоскливо взрыкнула, приморозила льдом полдома и от неожиданности отскочила, сбила хвостом брошенную кем-то карету.
Не может быть!
Я осторожно опустился на каменную кладку — чуток взрыл ее когтями. Ай, растерял грациозность. Драконица повернулась ко мне, и ее голубые глаза озарились. Несуразно и несмело шагая, она двинулась ко мне. Ее крылья смешно торчали — она неумело помогала ими себе держать равновесие. Я скорее подоспел к ней, подался вперед и потерся носом, головой о ее белоснежную шею, будто пытался погладить.
Это словно сон. А мне давно не снилось, как я летаю. И в самых дерзких мечтах я не позволял себе представлять рядом с собой Сияну. Потому что это невозможно. Моя снежноволосая леди — человек.
А теперича она стояла, неуклюже расставив мощные лапы, оперлась на меня, подергивала крылом, пытаясь его то ли расправить, то ли сложить. Смешная, но до чего красивая, изящная, величественная! Ее белоснежная чешуя переливалась на свету всеми нежными оттенками драгоценных камней.
