– Помнишь, у меня в МТС подружка работает, Розочка?
– Где мне их ужо упомнить, подружек твоих! – вздохнул Кирсанов.
– Да, их у меня немало, и я этим горжусь. А иногда, когда надо, то и пользуюсь. Каждая на вес золота. Аллочка – банковский работник, пожалуйста, любой кредит пробьет. Галочка – аудит и финансы. Сонечка – адвокатура. Мариночка – Генпрокуратура. Валечка…
– Давай вернемся к Розочке, – взмолился Кирсанов, – а то у меня от твоих Мюзет и Жоржет крыша сейчас навернется!
– Ой, Денис, ты старый пердун, никакого у тебя масштаба. Ну, где это видано: по всей России с одной и той же бабой чучукаться? – но, взглянув в лицо друга, замахал руками. – Ладно, ладно. Я что, я ничего! Розочка моя вмиг узнает адрес наглого хмыря, который посмел Ликочку у тебя из-под носа уволочь.
– А если телефон не на него оформлен?
– Я тебя умоляю, зачем этому Федечке-педечке шифроваться? – набирая номер подружки, отмахнулся Стас.
И оказался прав, уже через десять минут они знали, как разыскать непокладистого дамского угодника. Розочка позвонила какой-то дежурной инспекторше, дежурная проверила номерок по базе, и все готово.
Кирсанов летел к нему, как на крыльях, очень уж хотелось приложиться кулачком к наглой харе, чтобы в следующий раз не умничал по телефону. Но дверь им открыла дородная бабенцая, ростом не ниже Стаса, которая окинула их с ног до головы суровым взглядом и не только не предложила пройти, а грозно рявкнула в лицо.
– Че надо?
– Супруга вашего, Федора, – доложил по-военному четко Стас.
– Зачем?
– Для дела.
– Для какого?
–Для важного.
– Ты мне зубы не заговаривай! – подалась она грудью вперед.
Не известно, чем бы дело кончилось, если бы в коридоре, за ее могучей спиной, не материализовался сухопарый мужичонка.
– Аленка, ну ты че? – залепетал он ласковым голоском. – Это же от Свиридова. Вы от Свиридова, господа?
– От него родимого, Федя, – душевно пропел Кирсанов и счел нужным наябедничать, – а жена вот твоя допрос учинила.
– Вот, ты даешь, Аленка, ты мне всех клиентов распугаешь! – шутливо подпихивая ее в бок, заворковал Федор. – Иди, иди, женщина, у нас тут деловой мужской разговор.
И только он на лестничную клетку выскользнул и оставил за дверью настороженную тушу жены, которая проводила их подозрительным взором, как Кирсанов прижал его к стенке, сжимая кадык, и зашипел в лицо.
– Или ты мне выложишь адрес, или мокрого места от тебя не оставлю. Ты что думал, телефончик отключил, и все дела?
Федя задергалась нервно, понимая, насколько был не прав, избавившись от жены, как свидетеля их делового разговора, но ничего поправить уже было нельзя, горло сдавила жесткая длань – не пискнуть.
– Говори адрес, а то удавлю! – повторил Кирсанов и немножечко разжал хватку, чтобы клиент мог глотнуть воздуха.
– Я все скажу, – просипел Федор, вылупив на него глазки.
–И, действительно, честно признался, куда доставил Лику, заверив, что номера квартиры не запомнил, потому что она не захотела, чтобы он ее до дверей провожал.
– Если обманул, – пригрозил ему Кирсанов, – вернусь и порешу на месте. Усек?
– Я правду сказал, клянусь своими детьми! – воскликнул Федька, перепуганный не на шутку. – Что я, дурак, врать-то?
– Вот урод, еще и детьми клянется, – сплюнул на пол Стас, выражая полнейшее презрения ко всему окружающему.
– Надеюсь, что не настолько дурак, как кажешься, – прошипел Кирсанов и, развернувшись на пятках, стал спускаться вниз.
Когда друзья оказались в Мерседесе, стали держать военный совет. Хоть Федор и был искренен, но в данной ситуации этого было мало. На дворе, считай, ночь, дом, по его словам, девятиэтажный, пусть даже и подъезд известен, но поле для деятельности широко. – Как тут найдешь Лику, в какой-то квартире?
– Поехали, посмотрим, – предложил Стас, – может, на месте какая мысля придет в голову.
– Ага, можно под окнами проорать какую серенаду или еще чего, – мрачно предположил Кирсанов.
– Вечно от этих баб, нам мужикам покоя нет, – завздыхал Стас.
– Особенно тебе бедняге достается, у тебя же их немереное количество!
– А знаешь, между прочим, чем их больше, тем с ними легче.
– Я слышал другое, – проворчал Кирсанов, разворачивая машину, – наличие многих говорит об отсутствии единственной.
– Слишком мудрено, – заржал Стас, отхлебывая минералочку.
Они добрались до указанного дома на Большой Пироговской. Дом как дом, ничего примечательного. Они потоптались у нужного подъезда.
Девять этажей по четыре квартиры на лестничной клетке. Всего тридцать шесть, если разделиться, то получается по восемнадцать, – подсчитывал Кирсанов.
– Учти, что кто-то откроет, а кто-то и нет, – вздохнул Стас, который больше всего на свете хотел оказаться у себя в квартире с пивом у телевизора. – Жаль, что вы так мало знакомы и не знаете, к кому она могла бы податься в таком случае.
– Стас, ты гений! – возликовал Кирсанов, которого тоже печалила перспектива бегать по квартирам. – Я знаю, как зовут ее единственную близкую подругу – Алевтина.
– Ну и что это нам дает? Будем орать под окнами: Ау, Алевтина, выходи, скотина?!
– Нет, друг, ошибаешься, – замотал головой Кирсанов, и заглянул в подъезд. – Запоминай, у нас второй подъезд, номера идут с тридцать седьмого. You understand me?
–Пока нет, – не стал скрывать Стас.
– Мы сейчас едем в наш офис и пробиваем адресок Алевтины по программе «Адресная книга». Помнишь, ее Ленчик установил на компьютере, чтобы базу клиентов в порядок привести?
– Ты гений, чистой красоты! – поразился Стас. – У тебя есть в машине комплект ключей от офиса?
– А как же, обижаешь!
Через час они уже сидели в своей клинике и терзали компьютер, пытаясь разобраться в программе, которой обычно пользовались их администраторы. Оба жадно приникли к монитору, вчитываясь в фамилии и имена владельцев жилплощади дома на Большой Пироговской. И одновременно раздался их победный клич, когда, наконец, увидели имя Ликиной подруги. Хлопнув друг друга по рукам, они помчались к машине, потому что понимали, нужно было спешить.
***
Он бесшумно зашел в спящее пространство чужого дома. Ключ лишь слегка заскрежетал при повороте, почти не заставив сердце биться сильней. Входную дверь он оставил приоткрытой. На всякий случай. Он умел двигаться абсолютно бесшумно. И сейчас это умение ему пригодилось. Он медленно крался по длинному коридору, заставленному старой громоздкой мебелью. Как можно так жить?
Первая дверь справа оказалась не запертой. Они даже не замкнулись на ночь. Глупые гусыни чувствовали себя в безопасности за тем хлипеньким замком входной двери. Он усмехнулся и спрятал в карман второй ключ. Не пригодился.
