- Ну, а что дальше? Мы бы ходили в кино, в театры, на выставки там всякие, я бы встречал и провожал тебя из школы. И постепенно мы бы начали разговаривать, подружились бы и начали встречаться. И я наконец-то уже сказал бы тебе, что люблю. Что дурак. И что жить без тебя не могу, – его ладонь легла мне на затылок и принялась мягко массировать мышцы.
- А я все ждала, что ты переедешь и уйдешь учиться в другую школу. Только этой надеждой и жила.
- Я остался только из-за тебя, Алёна, – его рука поднялась выше и сладко потянула за волосы. Снова и снова, пока я блаженно не прикрыла глаза.
- Это был один из худших дней в моей жизни, – честно призналась я.
- А мой, когда ты согласилась пойти в кино с Карташовым.
- Это ты его избил? – распахнула я глаза и тут же прищурилась.
- Я, – честно кивнул Никита и я поджала губы, – но он ударил первым.
И я не усомнилась в правдивости его слов. Вот ни капли.
- А ты? – замялся парень и вдруг затих.
- Что? – подалась я ближе.
- Ну…ты…продолжаешь с ним общение? – и в его глазах заплескалась такая надежда на то, что это не так.
- Ой, – улыбнулась я, – я и забыла про него совсем.
- То есть? Это значит «нет»?
- Нет, – кивнула я и тут же меня сгребли в охапку. Сильно!
- Капец, Княжина, я такой ревнивый! Боже, я чуть Макова без зубов не оставил, – горячо зашептал мне парень.
- А я думала тебе все равно. И еще этот твой перевод. Зачем, Никита? – с болью в груди выдавила я.
- Ты попросила тебя отпустить, – коротко, но очень страстно поцеловал меня парень, – и я сделал это, чтобы ты была счастлива.
- Я не хочу, чтобы ты переводился, – произнесла, а я сама с ужасом поняла, что мой подбородок дрожит, – я счастлива, когда ты рядом. Максимально! Ты слышишь меня?
- Так надо, – стал короткими поцелуями покрывать мое лицо Никита.
- Но почему? – непонимающе уставилась я на него.
- Потому что я должен научиться доверять тебе и в себя поверить, а не вечно скалиться цербером в поле твоего зрения. Понимаешь?
- Понимаю, – кивнула ему, хотя и чувствовала, что у меня в душе абсолютный раздрай.
Ну как я теперь буду жить без своего психа? Как?
- Учеба теперь превратиться в ад. Не хочу без тебя, Никит, – сама подалась ближе и обняла его, вздыхая с отчаянием.
- Быстрее соберешь вещи и вернешься сюда. Ко мне. А я буду ждать тебя. Столько, сколько потребуется, Алёна.
Закусываю губу и не знаю, что ему сказать. Меня будто бы несет куда-то на сверхзвуковой скорости, а куда и не знаю. Еще пару дней назад я ментально умирала, думая, что, между нами, все кончено, а теперь я лежу и млею в лучах его любви. И да, его предложение заманчиво, очень заманчиво, черт возьми!
- Я подумаю, Никита, – зажмурившись, отвечаю я все же.
- Думай, а я пока тебе еще кое в чём признаюсь, – говорит он, а я вся напрягаюсь.
- В чём? – уточняю осторожно.
- Ты тут сегодня не случайно, – теперь уж я отклоняюсь и вопросительно смотрю на него.
- Я не понимаю.
- Я подкупил Пелагею, – смущенно улыбается Никита.
- В каком смысле подкупил?
- В прямом. Чтобы она тебя в общагу не пустила.
- Соболевский! – выдыхаю я потрясенно.
- Что? Я просто хотел провести эту ночь с тобой. Да и, согласись, на этом диване намного удобнее лежать, чем бы это могло быть на твоей шаткой и скрипучей кроватке, – уже откровенно смеется парень, пока я потрясенно хлопаю глазами.
- Кто бы тебя бы еще пустил на мою шаткую и скрипучую кроватку? – прищуриваюсь я сурово, всеми силами пытаясь скрыть ответную улыбку.
Вот же жук!
- В окно влез бы, – легко пожимает этот конспиратор плечами.
- На четвертый этаж? – откровенно изумляюсь я.
- К тебе хоть на сороковой, – вдруг как по щелчку пальцев делается серьезным Никита, и мы тут же зависаем в моменте, глядя друг на друга.
- Ты невозможный, – бормочу я, пока он медленно тянет меня на себя.
- Угу. Я невозможно тебя люблю, Алёнка…
И после этих слов я замерла в его руках, прислушиваясь к стуку наших сердец и к звукам фейерверков, что все еще бомбили за окнами. Так мы и лежали долго-долго, пока сон не накрыл нас своим ласковым покрывалом.
Здесь. В этой квартире. Где когда-то все и началось.
52.1
POV Алёна
Медленно открываю глаза и понимаю, что за окном уже утро. Я почему-то нахожусь не на диване, а в спальне и на мягкой подушке. Позади меня Никита. Спит. Его сильная рука крепко прижимает меня к его поджарому, длинному телу. Наши ноги переплелись и затылком я чувствую его тихое, спокойное дыхание.
Прикрываю глаза на секунду и напитываю всю себя этим восхитительным моментом. Он и я, остальное неважно.
Аккуратно, чтобы не разбудить парня, я поворачиваюсь в его руках. И таю от любви. Ведь от Никиты невозможно оторвать взгляд. Смоляные густые ресницы веерами лежат на щеках. Волосы растрёпаны. Чуть отросла щетина. Во сне он совсем похож на мальчишку.
Приподнялась на локтях, окинула его еще раз взглядом. Господи, ну какие же красивые у него губы. Я так их люблю…
Да что уж там? Я люблю Никиту Соболевского всего, с ног до головы. Вопреки всему люблю и всем своим сердцем, что сжалось в этот самый момент в груди в жалкий дрожащий комочек.
Но это от счастья! Потому что чувства мои взаимны. А вот, через что пришлось пройти этому парню…
Боже!
С рождения совершенно никому не нужный. Ни родной матери, что бросила его еще в роддоме. Ни отцу, что винил его в смерти любимой женщины. Ни мне, что видела в нем заклятого врага.
И он барахтался в этой тотальной к себе ненависти. Жил в ней годами.
Один.
Рычал, побитым и израненным животным, скулил и кусался, хотя на самом деле просто хотел капельку любви и ласки. И как бы ему не было страшно склонить голову, он это сделал. Даже тогда, когда точно знал, что ничего не получит взамен.
Футболка на его боку чуть задралась, и я осторожно прикоснулась кончиками пальцев к татуировке Джокера. В этом весь Никита – всегда в маске, даже тогда, когда на глазах слезы.
Я так больше не хочу. Пусть все это останется в прошлом.
Аккуратно пригладила ему волосы, встала и двинула в душ, где с улыбкой обнаружила заранее приготовленные для меня чистые вещи, полотенце, новую зубную щетку, ягодный гель для душа и шампунь с бальзамом ополаскивателем.
- Все-то он знал, – пробормотала я, покачала головой и встала под упругие капли горячей воды.
