Было мертвенно тихо, как всегда в этот час, но, казалось, над городом нависла гнетущая атмосфера.
Как только его люди выстроились в шеренгу позади него со щитами, прикрепленными к их левым рукам, Хуэй вытянул руку вперед, и марш начался. Пройдя немного, он остановился, чтобы прислушаться, но не услышал ничего, кроме топота кожаных подошв. Должно быть, дозорные спят. Они наверняка видели появление военного отряда на пороге своего дома, но не подняли тревогу.
С каждым шагом, приближавшимся к воротам, у Хуэя все сильнее сдавливало грудь. Он не мог найти этому никакого объяснения. Он оглянулся и увидел, что его люди тоже это почувствовали. Глаза переместились, руки нависли над эфесами мечей. Неужели их заманивают в ловушку? В былые времена так не поступали: ворота были заперты, со сторожевых башен доносились сигналы тревоги, а стражники и те немногие лучники, что у них были, спешили на стены. Возможно, гиксосы применили новую стратегию.
Хуэй поднял руку, чтобы замедлить шаг своих людей. Он не сводил глаз с ворот, наполовину ожидая, что они распахнутся и оттуда хлынет поток колесниц со стрелами, выпущенными из этих ужасных луков.
Ничего не двигалось.
Тау подошел к нему и сморщил нос.
- Что это за запах?
Хуэй принюхался к воздуху. Теперь он тоже мог уловить его - слабый, неприятный аромат ночного бриза. Он почувствовал, как по спине поползли мурашки.
Когда они приблизились к стенам, Хуэй посмотрел на башни. Все они казались пустыми. Калитка была приоткрыта и колыхалась на ветру, каждый скрип сопровождался глухим стуком, когда она открывалась и закрывалась.
Хуэй дернул рукой влево и вправо. Колонна его людей разделилась, и они бросились занимать позиции по обе стороны ворот. Мечи взметнулись в руки, щиты были подняты. Глаза устремились на него, ожидая его приказа.
Он кивнул, и двое воинов прокрались вперед, прижались плечами к воротам и открыли их.
Из темноты на них хлынул запах гнили. Рука Хуэя взлетела ко рту. Мальчик подавился, а люди Хуэя задохнулись.
Хуэй обмотал шарфом рот и нос и кивнул своим людям, чтобы они сделали то же самое. Он знал, что означает этот запах. Он прошел мимо своих людей и через открытые ворота вошел в свой дом. Перед ним расстилалось море тьмы. Ни одна лампа не горела ни вдоль стены, ни в одном из домов, поднимающихся от стен к Верхнему городу.
Он почувствовал движение в темноте впереди себя. Он выхватил меч и поднял его.
- Кто там? - спросил он. - Не подходи.
Шаги захрустели по каменистой земле. Медленными шагами появился силуэт, более темный, чем окружающий мрак, но по мере того, как он продвигался вперед, Хуэй разглядел за ним еще большее движение. Тени зашевелились. К нему приближалась толпа.
- Ко мне! - крикнул он.
Его люди проскочили через ворота и выстроились по обе стороны от него, глядя поверх щитов, подняв мечи.
Полоса яркого лунного света тянулась вдоль улицы рядом со стенами. Первая фигура шагнула в него, и Хуэй ахнул. Это была женщина, но она выглядела так, словно выбралась из могилы. Ее щеки были впалыми, глаза глубоко запали. Ее руки были не более чем костями, покрытыми пергаментной кожей.
- Пожалуйста, помогите, - прохрипела она, протягивая к нему руку.
Толпа, двигавшаяся за ней, протискивалась к свету – мужчины, женщины, дети, одетые в лохмотья, все они умирали от голода.
- Пожалуйста, помогите, - взмолился старик.
- Пожалуйста, помогите.
- Пожалуйста, помогите.
- Какие ужасы здесь произошли? - услышал Хуэй чей-то возглас позади себя.
Толпа напирала, протягивая руки за помощью. Их мало заботило, что мечи могут зарубить их на месте. Голод подгонял их.
- Они думают, что мы здесь, чтобы помочь им, - пробормотал Тау.
- Мы, - ответил Хуэй, его голос был тихим, но наполненным огнем.
Он поднял руки. - Слушайте меня! - прогремел он. - Мы были посланы из Фив самим фараоном, чтобы принести надежду Лахуну!
По всей линии людей раздались рыдания, и многие упали на колени, стеная и сжимая руки в знак облегчения.
Хуэй подошел к женщине, которая заговорила первой, и заглянул ей в лицо.
- Что здесь произошло? Скажи мне.
- Пожалуйста, помогите, - всхлипнула она, обезумев от голода. - Пожалуйста, помогите.
Хуэй повернулся к своим людям.
- От них мы ничего не добьемся. Мы должны выяснить все сами. - Он подозвал двух своих самых доверенных лейтенантов и прошептал: - Возьмите десять человек и принесите все припасы, которые у нас остались на борту кораблей. Раздайте их голодным. Этого будет недостаточно. И мы не сможем накормить их всех. - Он повернулся к толпе. - Ждите за стенами. Мои люди позаботятся о вас.
- Что теперь? - спросил Тау.
- Мы отправимся в город и узнаем, что вызвало этот ужас.
И найти Исетнофрет и Кена, решил он.
- Разумно ли это? - спросил мальчик. - Что, если гискосы ждут?
Хуэй оглядел залитую лунным светом улицу.
- Ни лошадей, ни колесниц. Нет, варвары давно ушли.
Он зашагал вверх по склону, сжимая в руке меч. Его люди следовали за ним, держась близко друг к другу.
Полная луна освещала путь в темноте. Хуэй едва мог дышать от удушливой вони. Когда они двигались по безмолвному городу, со всех сторон внезапно возникло движение, и они бросились прочь от него по узкой улице. Мальчик подпрыгнул и спрятался за ним.
Море крыс двигалось повсюду, хвосты били по воздуху, когда они разбегались, настолько густо, что невозможно было разглядеть землю под их извивающимися телами.
- Город паразитов, - выдохнул Хуэй.
И когда они двинулись дальше, он понял, почему грызуны теперь правили этим городом. Повсюду валялись трупы - в дверях домов, на мусорных кучах, на обочинах дорог, гниющие и обглоданные крысами и птицами. Люди были зарублены мечами, одни защищали свои жилища и скудные пожитки, другие пытались спастись бегством.
Хуэй подавил в себе отчаяние. Так много трупов. Лахун был многолюдным городом. Теперь он казался почти безлюдным. Он молился, чтобы хоть кто-то спасся в пустошах.
- Это сделали варвары? - спросил Тау.
- Гиксосы - благородный народ, - ответил Хуэй
