Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
кажутся нам больше, чем в небесной вышине, между тем как темное на светлом фоне кажется нам меньше. Таким образом, при стрельбе по мишени белый кружок на черном фоне гораздо удобнее для стрелка, чем черный на белом фоне.
25
Усматривать чувственность только в неотчетливости представлений, а интеллектуальность – только в [их] отчетливости и таким образом проводить лишь формальное (логическое) различие сознания вместо реального (психологического), которое касается не только формы, но и содержания мышления, – это было большой ошибкой лейбницевско-вольфовской школы, усматривавшей чувственность только в некоем недостатке (в неясности частичных представлений), следовательно, в их неотчетливости, а свойство рассудочного представления – в отчетливости; на самом же деле чувственность представляет собой нечто весьма положительное и служит необходимым дополнением для рассудочного представления, чтобы создать познание. Собственно говоря, виноват в этом Лейбниц. Он, последователь платоновской школы, признавал врожденные чистые рассудочные созерцания, называемые идеями, которые имеются в человеческой душе теперь лишь в смутном виде; только познанием объектов, как они существуют сами по себе, мы обязаны расчленению и освещению их через внимание.
26
Так как здесь речь идет о познавательной способности (а не о чувстве удовольствия или неудовольствия), следовательно, о представлении, то ощущение означает здесь только чувственное представление (эмпирическое созерцание) в отличие как от понятий (от мышления), так и от чистого созерцания (от созерцания пространства и представления о времени).
27
Один протестантский священник в Шотландии, еще в этом столетии, выступая по такому делу на допросе в качестве свидетеля, сказал судье: «Милостивый государь, клянусь вам честью священника, что эта женщина – ведьма (Нехе)». На это судья ответил: «А я клянусь вам честью судьи, что вы человек недалекий (Hexenmeister)». Слово Нехе, которое теперь стало немецким, происходит от начальных слов принятой на мессе формулы при освящении гостий, которую верующий физическими глазами воспринимает как небольшой круглый хлебец, а по совершении освящения духовными очами должен воспринимать как человеческое тело. В самом деле, к словам hoc est вначале прибавлялось слово corpus, a hoc est corpus постепенно стали выговаривать как hocuspocus – вероятно, из благоговения, чтобы не произносить и не профанировать настоящее слово, как обычно поступают суеверные люди при упоминании сверхъестественных предметов, чтобы не посягнуть на них.
28
Трамонтано или Трамонтана – так называется Полярная звезда; и perdere la Tramontana, потерять эту Полярную звезду (путеводную звезду для моряков) – значит быть сбитым с толку, растеряться.
29
Я не говорю здесь о том, что` не служит средством для цели, а составляет естественное следствие того положения, в какое попадает человек и из-за которого только его воображение сбивает его с толку. Сюда относится головокружение, когда смотрят вниз с края крутого обрыва (или даже с узкого моста без перил), и морская болезнь. Доска, по которой идет человек, чувствующий себя плохо, не нагоняла бы на него страха, если бы она лежала на земле; но если она в виде мостика положена над глубокой пропастью, то мысль уже об одной возможности оступиться действует так сильно, что человек, ступая по ней, действительно подвергается опасности. Морская болезнь (которую я сам испытал при переезде из Пилау в Кенигсберг, если только это можно назвать морским путешествием) с ее приступами тошноты зависела, насколько мне это удалось заметить, исключительно от моего зрения, так как, наблюдая из каюты качание корабля, я видел то залив, то гребень волны, и то, что корабль постоянно опускался и поднимался, возбуждало посредством воображения через мускулы желудка антиперистальтическое движение кишок.
30
Поэтому и святая троица – старик, юноша и птица (голубь) – должны быть представлены не как действительные, сходные с их предметом фигуры, а только как символы. Именно это означают образные выражения нисхождения с небес и восхождения к ним. Для того чтобы подвести под наши понятия о разумном существе созерцание, мы можем поступать только одним способом, а именно прибегать к антропоморфизму, но беда или ребячество возводить символическое представление в понятие о вещи самой по себе.
31
Вот почему тот, кто затевает разговор в обществе, должен начинать с того, что близко ему и свежо в памяти, и постепенно переходить к более отдаленному, чтобы разговор мог быть интересным. Хорошим и обычным предлогом для этого служит дурная погода для тех, кто только что с улицы приходит в общество, собравшееся для беседы. В самом деле, если, войдя в комнату, начинать разговор с известий из Турции, только что прочитанных в газетах, то это значит совершать насилие над воображением других, которые не видят, что навело его на это. Душа требует порядка для всякого сообщения мыслей, причем как в разговоре, так и в проповеди очень многое зависит от подготовительных представлений и от начала.
32
Оба первых вида соединения представлений можно называть математическими (увеличения), а третий динамическим (порождения), благодаря чему получается совершенно новая вещь (как в химии нейтральная соль). Игра сил и в неживой природе, и в живой, в душе и в теле зависит от разложения и соединения неоднородного. Правда, мы познаём их, испытывая их действия, но высшая причина и простые составные части, на которые может разложиться их материя, для нас недостижимы. В чем может заключаться причина того, что все организмы, какие мы знаем, могут продолжать существование своего вида только путем соединения двух полов (которые называют тогда мужским и женским)? Нельзя ведь считать, будто Творец только ради курьеза пошутил и лишь для того, чтобы на нашей планете ввести такой порядок, который ему так понравился; нет, по всей видимости, никак нельзя было организмам дать возникнуть из материи нашего земного шара через размножение, не сотворив для этого двух полов. В каком мраке теряется человеческий разум, когда хочет исследовать или по крайней мере угадать причину этого!
33
Где хорошо, там и родина (лат.).
34
Так, азбука с картинками, как и Библия с картинками или даже пандекты* в картинах, представляет собой волшебный фонарь школьного учителя, который хочет сделать своих учеников еще более ребяческими, чем они были. Примером последнего может служить заглавие пандект, рассчитанное на такого рода запоминание: de heredibus suis et legitimis. Первое слово наглядно представлено ящиком с висячими замками, второе – свиньей, третье – двумя скрижалями Моисея.
* Пандекты –
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
