Книга Заземелье. Романы 1-6 - Терри Брукс

дно оврага и крушил скалы. Из одного кратера с громовым кашлем вырвался фонтан огненной лавы. Дракон ревел и сжигал все вокруг. Не было видно ничего, кроме огня и дыма. Паладин исчез. Источники пропали. Бен скрючился в своем убежище, надеясь, что удрал достаточно проворно и дракон не заметил, куда он спрятался.

Через некоторое время дракон утихомирился. Бен терпеливо ждал, прислушиваясь к шороху медленно ползущей туши. Извержение Огненных Ключей прекратилось, источники лишь мирно шипели.

— Холидей!

Голос дракона был злым и расстроенным. Бен оставался в своем убежище.

— Холидей! Это ведь была Звездная Пыльца, Холидей? Целый стручок Звездной Пыльцы! Где ты его раздобыл? Ведь ты сказал, что ты не из племени фей! Ты солгал!

Бен ждал. Пока что он не услышал ничего разумного для себя. По хрусту камней он понял, что Страбон находится слева от него, — тяжелое тело дракона волочилось по камням.

— А тебе известно, как опасна такая магия, Холидей? Ты знаешь, какой вред мог причинить моей особе? Зачем ты так поступил со мной?

Движение остановилось. Бен услышал, как дракон поворачивается, потом — как лакает воду. И вдруг подумал, что мог ошибиться. Может быть, целого стручка Звездной Пыльцы было слишком много даже для такой огромной гадины. Может быть, дракон сильно пострадал.

Раздался продолжительный вздох.

— Холидей, зачем ты так поступил со мной? Что ты от меня хочешь? Скажи и оставь меня в покое!

Теперь дракон говорил не злобно, но с болью в голосе. Бен решил рискнуть.

— Поклянись, что не причинишь мне никакого вреда! — прокричал он.

Ответом было слабое шипение:

— Считай, что я дал слово.

— Я хочу, чтобы ты сказал, что будешь подчиняться мне, что бы я ни приказал сделать, и не делал ничего более. Ты знаешь, что тебе все равно придется мириться с этим.

— Знаю, Холидей! Я согласен! Скажи, что тебе нужно!

Бен осторожно выбрался из укрытия. Дым все еще стоял над Огненными Ключами, заслоняя свет. Страбон сидел на задних лапах между горящими лужами, словно свирепый, загнанный в ловушку зверь. Уродливая башка медленно повернулась — и дракон заметил человека. Бен напрягся, готовый в любой момент нырнуть обратно за камни. Но дракон только смотрел на него и ждал.

— Подойди сюда, — приказал Бен.

Дракон кротко подчинился. В его взгляде сквозила неприкрытая ненависть. Бен наблюдал за приближением чудовища. Бочкообразное туловище держалось на мощных, покрытых толстой чешуей лапах. Крылья поднимались и опускались, а хвост молотил из стороны в сторону почти безостановочно. Бен показался себе красоткой Фэй Рэй, к которой приближается Кинг-Конг.

— Освободи меня! — рявкнул Страбон. — Сейчас же освободи меня, и я сохраню тебе жизнь!

— Не могу, — твердо ответил Бен.

— Ты хочешь сказать, что не сделаешь этого? — прошелестел дракон. — Но ты же не можешь держать меня здесь вечно, и когда я избавлюсь от тебя…

— Давай оставим угрозы, ладно?

—..от тебя не останется ничего, что могло бы поместиться в наперсток или насытить мельчайшую пещерную тварь. И я сделаю тебе так больно, что ты не поверишь…

— Ты готов меня выслушать?

Дракон презрительно вздернул голову:

— Я не поклянусь тебе в верности, Холидей! Данная таким образом клятва не будет ничего стоить!

Бен кивнул:

— Я понял тебя. Мне не нужна твоя клятва.

Дракон долго молча рассматривал его. Ненависть в глазах чудовища сменилась любопытством. Это означало, что худшее позади. Дракон был у Бена в руках — по крайней мере пока. Бен почувствовал долгожданное облегчение, его страх прошел. Он был в восторге. Серебряная пуля в третий раз пролетела мимо. Он спрятал медальон под рубаху. Взглянул туда, где видел Паладина, но рыцарь исчез.

— Как призрак… — пробормотал он.

Бен повернулся к дракону. Страбон продолжал разглядывать его. Ядовитый язычок его беспокойно мелькал в тумане.

— Ладно, Холидей. Я сдаюсь. Ну, что тебе от меня надо?

Бен улыбнулся:

— Устраивайся поудобнее, и я расскажу тебе.

Глава 20. АБАДДОН

Сумерки уже сгущались, когда Бен закрепил последний ремень самодельной упряжи на драконе, велел ему пригнуться и вскарабкался на чешуйчатую спину. Он осторожно примостился в седле, пристроенном среди нескольких пучков костистых шипов, подергал ремни, чтобы убедиться, что они не соскользнут, и всунул ноги в железные стремена.

По крайней мере у него была упряжь. Ему повезло. Это было неуклюжее приспособление, собранное из ремней, постромков, подпруг, пряжек и колечек, некогда принадлежавших всяческим рабочим животинам, павшим жертвой дракона и принесенным им в Огненные Ключи, чтобы полакомиться на досуге. Бен собрал всю эту сбрую среди костей и скрепил, как мог, в одну большую упряжь. Она охватывала драконью шею непосредственно над передними лапами и под ними и крепилась к седлу. Поводья были привязаны к шее, там, где она срослась с заскорузлой головой. Бен даже и не помышлял управлять драконом, как лошадью, поводья были сделаны для того, чтобы держаться за них.

— Если ты свалишься, Холидей, тебе конец, — предупредил его дракон.

— Ну так постарайся, чтобы этого не случилось, — ответил Бен. — Считай, что это приказ.

И все же он не был уверен в том, что Страбон, даже наглотавшись Звездной Пыльцы, будет стараться нести его осторожно. Они собирались спуститься в подземный мир, в Абаддон, где оба могут оказаться в опасности. Страбону будет нелегко оберегать его даже при лучшем стечении обстоятельств, а намеченное путешествие в преисподнюю не обещало быть легким.

Восседая на драконе, Бен оглядывал пустыню. Они выбрались на край оврага Огненных Ключей, где не было ни кратеров, ни густых колючек. День подходил к концу; солнце садилось за далекие горы, тени и туман заволакивали долину. Заземелье погружалось во мрак. Бену казалось, что ночь наступает стремительно, — долина словно пропадала на глазах. У него было нехорошее предчувствие, что он никогда больше не увидит ее снова.

Он глубже вдвинул ноги в стремена и попытался отогнать мрачные мысли. Он даже выдавил мрачную улыбку. Вот он, Бен Холидей, готовый отправиться в путь, отважный рыцарь на боевом коне, защитник несправедливо обиженных. Вот умора-то! Дон Кихот, готовый сражаться с ветряными мельницами! Какое фото он мог бы послать домой, если бы у него был фотоаппарат! Черт, он ведь и не думал, даже не мечтал, что когда-нибудь в жизни будет делать нечто подобное! Сколько лет он провел за железобетонными стенами, в затхлых судебных залах и пыльных библиотеках, сколько проштудировал толстых томов. сводов и кодексов, сколько раз произносил одни и те же речи — как далеко все это было от того, чем он занимался сейчас!

И вдруг он понял —