на пещеру отрезка Паутины. Можно было различить альдарские развалины — уходящие ввысь эстакады и маковки куполов, возвышающихся над округлыми сооружениями. Воспоминания о чем-то прекрасном.
— Город почти не пострадал, — продолжил Фабий. — За прошедшее после возвращения столетие я обеспечивал работы по его восстановлению и подготовке к использованию. Там есть запасы пищи и воды, а также средства, чтобы производить то и другое. Подготовлены обширные комплексы для строительства промышленной и военной техники. Там есть даже копия моего лабораториума…
— И твоя копия тоже, держу пари, — заметила Савона.
— Нет, — Фабий на мгновение замолчал, затем продолжил: — Там нет места таким, как мы. Ни один космодесантник не переступит порог редута «Омега». Тайна его местонахождения умрет вместе со мной с этой версией меня.
Глориан прищурился:
— Тогда при чем тут мы?
— Для того, чтобы закончить эвакуацию, нужно время.
Глориан рассмеялся. Волюп и остальные посмотрели на него в замешательстве. Он огляделся по сторонам.
— Вы что, не поняли? Он созвал нас сюда умирать. Мы должны держать оборону, пока его драгоценные уродцы не убегут в потайной рай!
За этой вспышкой последовало молчание. Волюп и остальные повернулись к Фабию.
— Это правда, лейтенант-командующий? — промурлыкал Вилий.
Фабий улыбнулся:
— Несомненно.
Снова наступил долгий миг молчания. Затем Рамос хохотнул. От этого звука воздух болезненно завибрировал. Карадистрос и Волюп присоединились, и вся комната заполнилась раскатами их хохота. Савона с озадаченным выражением лица огляделась по сторонам.
Глориан подался к ней с чересчур широкой улыбкой на своем лике потрескавшегося мрамора:
— Вам еще многому предстоит научиться, госпожа Савона. Я буду счастлив стать вашим наставником, если вы пожелаете…
Савона оскалила зубы:
— Тебе следует знать, что я ношу доспехи последнего, кто предложил стать моим наставником.
Глориан отпрянул, сузив глаза.
Вилий хрипло рассмеялся и хлопнул его по плечу:
— А у нее острые зубки. Она мне нравится.
— Еще бы, — отозвался Глориан.
Вилий показал Савоне свои осколки железных зубов.
— Само собой, если бы она мне сказала что-то подобное, я бы открутил ее хорошенькую головку и оставил себе как сувенир.
— Если вы уже закончили… — обратился к ним Фабий.
— В самом деле, — заметил Горг. Он стукнул покрытым шрамами кулаком по столу. — Мы должны обсудить стратегию. Я собираюсь возглавить наступление!
Он с вызовом оглядел собравшихся космодесантников Хаоса. У одного или двух был такой вид, словно они собирались поспорить. Остальные, казалось, были только рады уступить. Горг прославился своим дурным нравом даже среди легионеров-отступников.
— Не будет никакого наступления, — отрезал Фабий. — Это будет оборонительная кампания. Враг близко. Они выследили нас неизвестными методами — хотя у меня есть подозрения, — и, я не сомневаюсь, вскоре нападут всеми силами. — Он махнул рукой, и над столом появилась трехмерная карта города. — Семнадцать из примерно двадцати трех узлов Паутины в границах города уже уничтожены.
— Жаль, что у друкари есть свои, — заметила Савона.
— Да. — Фабий улыбнулся, — К несчастью для них, это старушечий мир. Это означает, что они не могут рисковать использовать свои порталы: слишком много помех, слишком большой риск, что какая-нибудь малоприятная тварь увяжется за ними домой. Поэтому альдари придется воспользоваться одним из узлов, расположенных в этом мире. Вот почему я намерен оставить шесть других открытыми.
— Счастливое число, — подметил Саккара.
Фабий пропустил замечание мимо ушей.
— Пока мы здесь разговариваем, мои слуги минируют все оставшиеся узлы. Не так, чтобы остановить врагов, но кровь им подпортить хватит.
— А зачем их вообще впускать? — спросил Волюп.
— Потому что за ними числится должок, — напрямую ответил Фабий. Он обвел взглядом собравшихся военачальников. — Честь никогда ничего для меня не значила. А вот месть… Месть всегда была моим любимым пороком. Они причинили мне боль. Оскорбили меня. Преследовали и гнали меня. И я отплачу им сторицей.
— Хорошо сказано! — рыкнул Горг, припечатав ладонью стол.
— В самом деле. Пожалуй, в твоих жилах еще что-то осталось, кроме гноя, — заметил Вилий. — Я даже жду не дождусь этого.
— А я так и не услышала, в чем состоит этот твой грандиозный план, — сказала Савона.
— Как я уже сказал, никакого грандиозного плана нет. Есть шесть вероятных точек входа. Пять малых ворот и одни центральные — под этим самым дворцом. Каждые врата должны продержаться как можно дольше. — Фабий сделал паузу. — Я не жду, что вы умрете ради меня, братья. — Он намеренно использовал это слово, и Рамос одобрительно кивнул. — Я жду, что вы вернете свой долг, — и ничего больше.
— Шесть врат, — сказал Рамос. Он встал и по очереди оглядел всех остальных. — Это то, о чем вас просит Слаанеш. Шесть врат.
— Шесть врат, — повторил Волюп и кивнул. — Вроде легко.
Он оглянулся. Вилий и остальные согласно забормотали.
— И все? Это и есть твой план? — Савона покачала головой, — Стоять насмерть?
Фабий посмотрел на нее:
— А что ты предлагаешь?
— Что-нибудь другое. Что угодно!
— Нет ничего другого. Дорогу к редуту «Омега» нужно защищать до окончания эвакуации.
— Я уже слыхал эту сказку, — заметил Беллеф. — Старая история, но хорошая.
Фабий развернулся к нему:
— Какая?
— Новое человечество взывает о помощи, — ответил Беллеф. — Армия страшных ксеносов выползает из черных, как ночь, пещер Паутины. И вот воины Третьего собираются в последний раз. Последний бой против кровавой волны. — Он оглядел сидящих за столом: — Последняя вспышка древней славы перед тем, как всех нас поглотит долгая ночь. Разве не этого мы желаем всеми сердцами? Шанса доказать Фениксийцу, что мы достойны, как доказали когда-то давным-давно? — Он вскочил на ноги и ударил себя кулаком в грудь — Шанса стать героями, какими мы были до того, как Хорус затащил нас в грязь.
Остальные закивали. Даже Вилий и Глориан. Их взгляды засверкали жаждой славы, и все жадно подались вперед. Готовые сыграть в героев последний раз в жизни.
— Да, — сказал Фабий. — Давайте заставим отцов гордиться нами.
Квин стоял на вершине разрушенной башни, глядя на труп города. Вдалеке сквозь тучи пыли пробирались великаны. Судя по облику, богомашины: помеченные варварскими символами, с незнакомой геральдикой.
Впрочем, нынче он многое не узнавал. Он так долго прожил в уединении, что Око изменилось необратимо. По дороге на Велиал IV он изучил всю информацию о текущем положении дел, собранную Фабием, — в основном о Третьем. После того как Фулгрим бросил их, легион раскололся. Квин надеялся предотвратить это, исправить ущерб, пока тот не стал непоправимым.
Глупая цель. Он знал это уже тогда. Но все равно, кто-то ведь должен был попытаться. Остальные, похоже, особого желания не испытывали. Эйдолон. Юлий. Люций. Даже Фабий. И поэтому он сделал то, что не сумел ни один другой
