«Ты Чумба, или теперь Оружие?» — поинтересовался я у бурбона.
«Я теперь Чумборужие, хозяин. Как хочешь, так и называй — можешь даже флюгегехайменом. Все как пожелаешь», — ответил бурбон. Который теперь был и Чумбой, сохранив почтение поданного, и мечом, сохранив его (мой) стиль общения.
«Смотри в оба, флюгегехаймен, нам сейчас предстоит непростой разговор»
«Есть смотреть в оба, хозяин», — в голосе меча-Чумбы все более явно проскальзывали так знакомые мне насмешливые интонации.
Насчет непростого разговора я, конечно, же имел ввиду претензии, которые хотел озвучить Николаеву и Елизавете. Причем справившись с собой в вопросе передачи Николаеву оставшегося от Георгия клинка, сейчас сдерживаться я совершенно не собирался. Потому что если кто-то конкретно переел рыбного супа до такой невероятной, даже неоцениваемой нормальными словами охамевшей степени, я не смогу промолчать. Даже если судьбы мира на кону как цена моего спокойствия.
Просто не делаются так дела, и они оба должны это понимать.
Елизавета, впрочем, прекрасно мое состояние чувствовала. Она легко, едва касаясь носками ледяного пола, подбежала и положила руки мне на плечи, заглядывая в глаза.
— Прошу, удержись от резких суждений. Я тебе все-все-все объясню, — произнесла Елизавета. И я вдруг почувствовал знакомое эхо ощущений.
Прислушался к себе. Ну да — именно это чувство я испытывал, когда уклонялся от атак Георгия здесь, в этом зале. Тогда казалось, что происходящие чудеса — следствие того, что богиня Кали мне помогает. Но сейчас понимаю — это была Елизавета.
— Мы тебе все объясним, — сделав ударение на «мы», пожал плечами Николаев. — Только сначала у нас с тобой есть несколько неотложных дел, — произнес он с непроницаемым лицом.
— Каких, например?
— Например, нам нужно привести сюда Ольгу, которая поможет Лизе с разделением твоей души с душой Абаддона. Но так как алтарь немного разрушен, ритуал мы будет проводить здесь, во Льдах. А значит, также сюда нужно привести и Анастасию. Которая, в этом ледяном мире, Лизу и Ольгу во время ритуала подстрахует и обеспечит необходимой поддержкой. Кроме того, именно с помощью Анастасии нам нужно переместить сюда монсеньора Бергера, пока он не задохнулся окончательно в ледяном коконе, или не нашел способа из него выбраться. Но прежде нужно подготовить это место для ритуала отделения Абаддона от твоей души, причем это нужно сделать быстро.
— И каким образом это нужно сделать?
— Жечь.
— Что именно?
— Всех и все вокруг. Кого увидишь, того и жги, своих тут нет.
— Так у меня и связи с Огнем нет — здесь же Лед кругом.
— Так и у меня связи с Огнем нет, — усмехнулся Николаев.
— Будет вам обоим сейчас связь с Огнем, — негромко произнесла Елизавета. — Я же не просто так сюда пришла.
Глава 23
Елизавета, а в особенности Анастасия и Ольга, оказались буквально выжаты ритуалом разделения души. Разделением моей души с проснувшейся душой Абаддона — повелителем не только демонического пламени, как оказалось, а самой бездны.
Ольгу так и вовсе мне пришлось нести из остатков ледяной башни на руках. Анастасия прикладывала неимоверные усилия, чтобы остаться на ногах, держалась за меня и шагала рядом. При этом злилась на себя — досадуя, что не додумалась потерять сознание первой. Злилась, но все же шагала — на ручки к Николаеву или Чумбе она, кстати, совсем не хотела.
Лучше всех выглядела Елизавета. И насколько я понял, она по своим возможностям сама уже, как и Георгий, приблизилась к той черте, за которой заканчивается человеческое и начинается… пусть не божественное могущество, но очень к этому близкое.
И могущество ее, как понимаю, было уже сродни видению временных развилок возможных развитий реальности, как полагаю. Гораздо ближе к тем возможностям, которыми пользуются архидемоны для изменения путей развития мира. Но в поединке Георгий бы не оставил ей шансов, это точно — именно поэтому Елизавета и подставила ему меня, как приманку.
Сам я, кстати, после ритуала чувствовал себя прекрасно. Меня перед началом Ольга подлечила, а само изгнание демона никаких неудобств не доставило — как будто зуб под наркозом достали. И я сейчас пребывал в состоянии легкого ошаления, даже эйфории. Еще окончательно не поверив в то, что история с так неудачно приобретенном мною соседом по разуму закончилась.
В портальном зале, когда мы туда добрались, Елизавета создала портал в Лахту, куда отправились очнувшаяся Ольга и Анастасия — приводить себя в порядок и восстанавливаться после ритуала. Чумба, который теперь был не только Чумба, но и меч, в свою очередь отправился в пространственный карман. После того, как симбионт мутанта и меча поглотил энергию душ Бергера и Абаддона, мне если честно было даже не очень уютно находиться рядом с такой мощью. Намного превосходящей человеческую. Но не божественную — теперь, после того как меч перестал быть самостоятельной сущностью, став частично преданным мне мутантом, оно превратились словно в инструмент. Которым я действительно мог открыть портал в иные миры настолько огромный, что в него может авианосец пройти.
«А если бы еще и нож Георгия себе оставил…» — напомнил внутренний голос.
Спасибо, но нет. Я уже хапнул кусок, который проглотить не смог — только сегодня развязались. И какой еще ценой — поднявшись наверх, выходя из под сводов здания Академии, глянул я на изуродованную Старую площадь.
К разрушениям добавилась и премерзкая погода. Шел мелкий колкий снежок, порывы стылого ветра задували в лицо — пусть на дворе и весна, март месяц, но новый день принес последнее дыхание уходящей зимы; вместе с утром пришло похолодание.
Елизавета куда-то затерялась, и надвигающийся рассвет мы встретили вдвоем вместе с Николаевым. Город вокруг ожил, пространство буквально бурлило деятельностью — в небе чертили круги звенья конвертопланов, вокруг собирались, рыча моторами, колонны бронетехники, на первый взгляд хаотично перемещались группы бойцов.
— Подожди немного, — попросил меня Николаев, а сам пошел к группе офицеров, которые расположились у штабной машины рядом с памятником Героям Плевны — который во всем окружающем хаосе разрухи удивительно сохранился.
Собравшиеся офицеры наблюдали за тем, как большая, явно сводная группа одаренных — в форме самой разной ведомственной принадлежности, готовится к сносу башни. Десятка три адептов огненной стихии выжигали ледяные стены, намного большее количество адептов иных стихий — и Воздуха, и Воды, и Земли, и Льда, готовились контролировали падение отдельных частей башни.
Зачем сносить такое строение спрашивать я даже не собирался — понятно, что подобное чудо в самом центре Москвы привлекает внимание, и от него нужно избавиться как можно скорее. Не ждать, пока само растает.
Пока Николаев был занят общением со взбодрившимся после его появления генералитетом, я двинулся к замеченному поодаль передвижному фургону полевой кухни. Правильно, война войной, а завтрак по расписанию. И здесь, рядом с теплой едой и горячими напитками, неожиданно встретил знакомые лица.
