переплетах и кинжал с камнем в рукоятке.
Купец говорил на незнакомом языке. Почему-то я сразу отличила, что это не хванский. Я слышала несколько раз, как Альгидрас говорит по-хвански. Это звучало напевно и красиво. Речь купца была резка и отрывиста. Альгидрас внимательно слушал, не отрывая взгляда от лошадиной головы.
– Интересно, это правда с его острова? – прошептала Злата, с тревогой глядя на хванца.
Я кивнула, потому что было видно, что Альгидрас забыл обо всем на свете. Наконец он встрепенулся, снял с пояса кошель и вытряхнул все, что в нем было, оставив только две самые мелкие монеты. Все остальное он передал купцу, вызвав у того улыбку и беспрерывный поток речи. Отчего-то мне было противно слушать этого чужака. Хотелось, чтобы он наконец замолчал. Я ожидала, что Альгидрас сейчас заберет голову лошади. Да вообще все заберет, потому что, судя по тому, сколько денег он отдал, сумма была гораздо больше той, что выдал мне Радим. А Альгидрас сказал, что купить на это можно почти все, кроме коня и оружия. Но к моему удивлению, Альгидрас взял три книги из шести. Даже не заглядывая под обложки. Я подумала, что это странно: там ведь может быть все что угодно.
Сперва я надеялась, что Альгидрас просто придумает, как упаковать книги, потому что они были большими и тяжелыми, а потом заберет остальное. Но он отошел от прилавка, даже не заметив нас, и прошел бы мимо, если бы Злата не перехватила его за рукав. Альгидрас непонимающе оглянулся; мне показалось даже, что он с трудом нас узнал. Он был бледным и снова выглядел моложе своих лет.
– Это из дома? Да, Олег? – прошептала Злата.
Тот кивнул и добавил что-то по-хвански. Потом натянуто улыбнулся и кивнул нам в сторону выхода.
– Ты подожди нас немного. Нам… нам купить еще надо, – Злата взмахнула рукой, указывая неизвестно куда.
Альгидрас снова кивнул и направился к выходу, крепко прижав к себе книги.
Злата проводила его взглядом, тихонько всхлипнула и сказала словно сама себе:
– Всегда так. Как сильно расстроится, так по-хвански говорит.
Она покачала головой и украдкой утерла глаза рукавом, а потом открыла кошель и начала сердито его перетряхивать. Я заметила, что денег у нее почти столько же, сколько у меня. Злата быстро их пересчитала и решительно направилась к прилавку. Оказалось, что купец понимал по-словенски, хоть и говорил с сильным акцентом. Злата о чем-то с ним переговорила и вернулась заметно расстроенной.
– Больно дорого просит, – прошептала она.
– За что?
– У меня даже на одну книгу не хватает.
Я решительно протянула Злате свой кошель:
– Бери сколько нужно.
– Всемилушка! Спасибо! – Злата звонко меня поцеловала и бросилась обратно к прилавку. – Я верну после, – крикнула она через плечо.
Вернулась Злата быстро, прижимая к себе книгу.
– Тяжелая, страх!
Она протянула мне изрядно похудевший кошель.
– А почему одну? – спросила я.
Мне так хотелось, чтобы у Альгидраса было все. И еще злило то, что он сам не попросил. Ну что за балбес. Это же не тот случай, когда стоит играть в гордость.
– Только на одну самую большую и хватило, – сокрушенно покачала головой Злата.
– А Радима здесь нет? Может, у него денег взять?
– Он должен быть в оружейном ряду, – откликнулась Златка. – Они там с утра. Да только у него коль и есть, то общие деньги. Свои он себе разве что на сласти какие берет. Все мне да тебе отдает. Но я все равно побегу. Спрошу. Вдруг есть что-то? Вдруг как-то сможем? Ты побудь тут!
Злата умчалась, не дожидаясь ответа и прижимая к себе тяжелую книгу, прямо как Альгидрас перед этим.
А я посмотрела на прилавок. Купец, исподтишка наблюдавший за нами, тут же расплылся в улыбке. Возможно, самому ему она и казалось приятной, я же едва удержалась, чтобы не поморщиться. У меня еще оставались деньги. Интересно, хватит ли мне хоть на что-то? Едва я решилась направиться к купцу, как почувствовала, что моего плеча коснулась чья-то рука, погладив весьма по-хозяйски. Резко обернувшись, я встретилась взглядом с улыбающимся Миролюбом. Видимо, в последний базарный день здесь решили отметиться все. Миролюб поздоровался, не переставая улыбаться. Я поздоровалась в ответ и попыталась посмотреть на него по-новому: внимательно, придирчиво. Предсказуемо ничего не вышло. Или я совсем не разбираюсь в людях, или… «Не всяк, кто целует, вправду добра желает». Я нахмурилась и пожалела, что рядом нет Златы.
– Что хмуришься, ясно солнышко? – весело спросил Миролюб.
– Устала, – коротко ответила я и стала оглядываться в ожидании увидеть Злату.
– А я тебя искал. Радим сказывал, вы здесь со Златкой быть должны.
– Нашел, – выдавив улыбку, ответила я, чувствуя себя все более неуютно. Миролюб, кажется, заметил возникшее напряжение и перестал улыбаться.
– Случилось что?
На миг я подумала, что можно прямо спросить его, откуда он узнал о фонарях, но я быстро отбросила эту мысль. Бред это все. Сколько я его знаю? День? Два? Даже если он мне соврет, я никак этого не пойму! Поверила же я Альгидрасу про отвар. Воспоминание об Альгидрасе заставило сердце сжаться. Я бросила взгляд на прилавок с книгами.
– Нет. Хорошо все. Просто правда устала.
Миролюб взял меня за подбородок и заставил посмотреть в глаза. Его взгляд был внимательным и напряженным. Несколько мгновений он словно что-то искал на моем лице, и я вдруг подумала, что он раньше, вероятно, робел перед Всемилой, а мое поведение вселило в него уверенность. Обращался он со мной почти собственнически.
Наконец Миролюб разжал пальцы и снова улыбнулся. На этот раз менее уверенно.
– А я тебя искал… Подарок хотел сделать.
– Так ты уже сделал, – ответила я, отступая на шаг.
– Еще хотел. Когда снова свидимся? А тут славно вышло. Базар этот. Ты выбери себе все, что по нраву будет.
Первой мыслью было отказаться – не усложнять себе жизнь еще больше, суженый он там или нет. Но меня тут же осенило, и взгляд сам собой метнулся к книгам на прилавке.
– Я… я выбрала уже. Только дорого, – смущенно пробормотала я, понимая, что прошу слишком многого.
– Ну уж не дороже тебя, – снова улыбнулся Миролюб.
– Я… книгу хочу. Вон ту.
– Книгу? – брови Миролюба взлетели вверх, и на секунду я похолодела. Вдруг Всемила не умела читать? Я же ничего об этом не знаю. – На что тебе?
– Я…
Спасла меня Злата. Она вернулась запыхавшаяся и расстроенная. Книги в ее руках уже не было.
– Радиму отдала, – пояснила она, проследив за моим взглядом. – Нету у Радимушки денег тут. В Свирь надобно. А кого пошлешь? Не мальчишку же за такими деньжищами посылать? Да и взять их там как без нас? А дотемна не успеем – они добро свое собирают уже.
Многие торговцы и вправду уже собирали свой товар.
– Как же плохо, что мы в последний день, – с досадой проговорила Злата и только тут заметила брата.
– Миролюб, – прищурилась она. – Миролюб! Тебя нам боги послали! Скажи, что ты при деньгах.
– Здравствуй, любимая сестрица! – весело произнес Миролюб. – И я тебе рад.
– Да ну тебя, – отмахнулась Злата. – Сам же знаешь, как я тебе рада. Мне деньги очень нужны.
– Выбирай подарок! – усмехнулся Миролюб. – Обе выбирайте.
– Всемилка, – Злата обернулась ко мне. – Выберем книги! Я на следующем базаре все-все тебе куплю, что захочешь.
Повинуясь внезапному порыву, я крепко обняла сестру Радима. Какая же она все-таки!
– Книги! – торжественно провозгласила я.
– На что девкам книги?! – возвел глаза к небу Миролюб и повернулся к прилавку.
– Олегу это, Миролюбушка. Хванские книги.
Миролюб резко обернулся к сестре:
– Почем знаешь? Купец сказал? Так они соврут – дорого не возьмут.
– Да нет же! Олег купил себе часть. Да больно дорого. Купец говорит: мол, Святыни это. Вот он цену и задрал. А Олег бы не стал просто так покупать.
– Хванские, значит, – пробормотал Миролюб, и я вдруг испугалась, что он передумает покупать. Любим ненавидел хванов. И пусть Миролюбу на пиру не понравились слова отца, это еще не значит, что он станет помогать Альгидрасу.
Но Миролюб двинулся к прилавку.
