председателя КГБ товарищем Бобковым, или с кем-то из его секретариата. Там вам всё объяснят.
— Мне не нужно ничего объяснять, — осклабился майор. — Я прекрасно знаю, кто ты такой и с кем общаешься. У меня личная санкция Владимира Александровича Крючкова. Знаешь, кто это такой?
— Председателя КГБ? — внутри все оборвалось. На мгновение устало прикрыл глаза. Возникло ощущение полета со скалы, предчувствие удара о камни, превращения тела в кровавую мешанину осколков костей и лопнувших внутренностей.
— Его самого, — довольно подтвердил Прохоренко. — Так что, поедешь со мной сразу, или желаешь получить полный набор всех удовольствий: стрельбы, силового задержания с ударами по печени и почкам?
«Если он настоящий комитетчик, а, похоже, так и есть, сопротивляться нельзя. У ребят стволы. Начнут палить, будет большой скандал, никакой Филипп Денисович не отмажет. Ещё убьют или ранят кого-то, то точно все поедем на десяток лет в Сибирь лес валить. Это в лучшем случае. Парней подставлять нельзя. Придется рискнуть и поехать», — я принял решение, и на душе стало легко и спокойно. Делай, что должен, и будь что будет.
— Поеду, куда я денусь, — буркнул я. — Можно на своей машине последую за вами? Обещаю, никуда не убегать.
— Нельзя, — отрезал майор. — Сядешь в нашу.
— Тогда у меня ещё одна просьба будет.
— Какая? — насторожился седой.
— Пару слов ребятам скажу, чтобы без кипиша было.
— Говори, только быстро, — Прохоренко многозначительно глянул на часы. — За минуту управишься?
— Управлюсь.
Я подошел к стоящим в отдалении ребятам.
— Парни, это гэбэшники. Чего-то от меня хотят, приглашают прокатиться. Придется ехать, — и, понизив голос, добавил. — Следуйте за нами на некотором расстоянии. Не выпускайте их машины из виду. Сильно не наглейте, действуйте разумно, по ситуации.
— Понял, — кивнул Артём. — Сделаем.
Я уселся на заднее сиденье «волги» к здоровенному мужику с габаритами штангиста. Худощавый подпер плечом с другой стороны. Майор устроился спереди, рядом с водителем.
— Поехали, — скомандовал он.
Спустя минуту две черные «волги» выехали на трассу. Знаменитые московские пробки появятся через пять-семь лет, а сейчас дорога была относительно свободной. Мелькали «жульки», желтые волги «такси», протащился, громыхая железом одинокий троллейбус.
— Виктор Андреевич, за нами едут обе машины, «БМВ» и девятка, — сообщил водитель, бросив взгляд в зеркало заднего вида.
— Сейчас всё решим, — осклабился майор. Достал из бардачка рацию, нажал пальцем на кнопку.
— Седьмой, пятый на связи. Как слышите?
— Пятый — это седьмой. Слышим нормально, — отозвалась рация густым басом.
— За нами хвост — две машины, «девятка» и иномарка. Видите?
— Так точно, товарищ майор, видим.
Отсекайте, — приказал Прохоренко.
— Понял, сделаем, — прогудели в ответ.
— Сеня, как они начнут, действуй, — седой кинул быстрый взгляд на водителя.
Водитель молча кивнул.
— Что вообще происходит? — поинтересовался я.
Никто не ответил, только худощавый пакостно усмехнулся и сильнее придавил плечом.
Машина резко свернула в переулок, я обернулся и успел заметить, как вторая «волга» подрезала идущую следом «бэху», вынуждая её остановиться, а вынырнувшая откуда-то сзади «пятерка» прижала к обочине «девятку».
Водитель, повернул ещё раз, машина пересекла двор, выехала к скверу. Покатилась вниз по щебенке к виднеющимся вдали гаражам.
— Так всё-таки, что происходит? — повторил я.
— Да ничего не происходит, — ласково пояснил худощавый. — Всё, отбегался ты, голубок.
— От голубка слышу, — огрызнулся я, лихорадочно думая, что предпринять.
— Не хами. Будешь хорошим мальчиком, мы тебя не больно зарежем, чик-чик и на небе, — парень мерзко ухмыльнулся, пародируя Горбатого из «Места встречи». Здоровенный сосед слева заржал.
«Черт, похоже, попал в переделку», — мелькнуло в голове.
Понимание, что делать, пришло сразу. Я успокоился, резко вдохнул, набирая воздух, как перед нырком на глубину. Схватился за грудь, закатил глаза, захрипел и завалился вперед.
— Что такое? — майор резко повернулся.
— Сердце, плохо, — просипел я, хватаясь скрюченными пальцами за воротник ветровки.
— Семенов, посмотри, что с ним, — забеспокоился Прохоренко. — Валидола дай. В аптечке должен быть
Худощавый схватил меня за плечо и потянул к себе. Я резко откинулся назад и в движении, развернув корпус, резко пробил локтем снизу вверх. Хрустнули выбитые зубы, глухо треснула челюсть, на рукав плеснуло сгустком крови. Парень сполз вниз. А я уже рванулся к штангисту, понимая, что здоровяк за пару секунд поломает меня как спичку, яростно впился зубами в нос, одновременно воткнув большие пальцы в глаза.
— Здоровяк неожиданно тонко завизжал. В машине резко завоняло свежим дерьмом. Обосрался урод. Я сплюнул кровью в перекошенное страхом лицо, чуть оттянул голову назад и пробил лбом точно в переносицу, дернув башку на себя. Сухой треск носовой перегородки, и штангист, закатив глаза, откинулся на сиденье. Второй готов.
— Ты что творишь, сука⁈ — зарычал Прокопенко, вытаскивая «ТТ» из наплечной кобуры. Майор чуть не успел. Водитель резко затормозил, и чекиста кинуло на меня. Второго шанса я ему не дал. Мой кулак с глухим стуком врубился майору в подбородок, а левая рука перехватила наполовину вытянутый из кобуры пистолет.
Щелкнул взведенный курок.
— Не дергайся, завалю, руки поднял,- рявкнул я. Дуло «ТТ» уткнулось в башку водителя. Тот искоса глянул и послушно вскинул ладони вверх. Получил наотмашь рукоятью по бритой макушке, рухнул вперед и замер, уткнувшись в рулевое колесо. На голове жирной кляксой расплывалось темное пятно, растекаясь кровавыми ручейками по затылку.
Дернул за замок, рывком распахнул дверь. Вытянул из кармана платок и быстро мазнул по рычажку, стирая опечатки пальцев. Вытер окровавленные губы, спрятал платок обратно, окинул взглядом четыре тела. Добавил рукоятью, начавшему шевелиться и стонать штангисту и только потом выскочил наружу с пистолетом наперевес.
Вокруг не было ни одной живой души — темень, силуэты деревьев и выстроившиеся в ряд каменные и металлические гаражи.
«Повезло», — облегченно вздохнул я. Сунул ствол за пояс и прикрыл полой куртки. Только случайных свидетелей, зафиксировавших меня с оружием, не хватало. Вжикнул змейкой, натягивая куртку до подбородка, и быстрым шагом пошел прочь, по направлению маячившим в отдалении домам. У поворота, на полпути к светящимся окнам зданий, вдалеке загорелись желтые фары, развеивая мглу позднего вечера.
Шум нарастал, машина приближалась. Я уже явственно видел очертания темной «шестерки». Поравнявшись со мной, автомобиль остановился. За рулем сидела молодая женщина, эффектная, со вкусом накрашенная, фигуристая
