На скулах Теда перекатывались желваки, но он не отводил от Рейчел оружия.
– А, привет, Хантер! Вся команда в сборе, да? Не хватает только Пеннелла. Он-то знает, что ты решил его подставить? Каково ему будет узнать, что родная доченька со своим хахалем-уголовником заложили его?
– Конечно, знает, – спокойно кивнул Дрейк. Рейчел вдруг пришло в голову, что он так же невозмутим, как Тед, и ей стало страшно. – А еще Пеннеллу известно, что другую его дочь убил ты. Кстати, наряд полиции, который уже едет сюда, вызвал он сам.
Тед переменился в лице – сначала от изумления, а потом от ярости.
– Слышишь сирены? – усмехнулся Дрейк, и тут же, как по волшебству, до Рейчел донеслось долгожданное пронзительное завывание сразу нескольких полицейских машин. – Они будут здесь с минуты на минуту, так что лучше брось свою пушку.
– Мне уже все равно, – проскрежетал Тед. – Если меня возьмут за убийство, то одним больше, одним меньше – разницы нет.
Внезапно он схватил Рейчел за плечи, развернул лицом к себе и толкнул на Дрейка. На мгновение она оказалась между ними, загородив Дрейку цель и попав прямо на линию огня со стороны Теда. Поэтому, когда один за другим раздались несколько выстрелов, она не сразу сообразила, что ни один из них не задел ее. Когда Рейчел наконец поняла, что ни Дрейк, ни Тед не стреляли, Тед уже корчился на полу за ее спиной, изрешеченный пулями.
– Никто… не назовет… меня… шлюхой, – выдавила Лола. Приподнявшись на локте, она все еще целилась в Теда, хотя уже выпустила в него все пули. – Никто… даже… ты.
Она выронила пистолет и потеряла сознание.
24
Через два часа, показавшихся Рейчел целой вечностью хаоса и неразберихи, Годшо приказал Келли отвезти сестру домой. Они вышли на улицу, и Рейчел оглянулась назад, на маленький домик, такой тихий и мирный, который совсем недавно был освещен полыхающим заревом красных полицейских мигалок.
– А как же Дрейк?
– Ему надо остаться, ответить на вопросы следователя.
– Но…
– У него оружие, и потому ему зададут больше вопросов, чем задали тебе, хоть он и не сделал ни одного выстрела. То есть этого-то они как раз и не знают наверняка. Им еще надо разобраться, кто в кого стрелял. А ты уже дала показания, и нет никакого смысла мыкаться здесь, когда можно сидеть в уютной кухне за чашкой кофе.
– Я не хочу бросать его одного…
Келли решительно взяла Рейчел за руку и повела к машине.
– Сейчас тут полно народу из криминологической экспертизы, и путаться у них под ногами тебе совершенно незачем. Кроме того, Чарли и Дрейк должны довести дело до конца. Фэйрчайлд мертв, Пеннелл взят под стражу; но остался еще Синьорелли. Кроме того, Чарли отправил опергруппы в «Вуд импортс», пока там не пронюхали, что произошло. Да и обыск в доме Фэйрчайлда до сих пор не закончился.
– Ты-то как отвертелась от всего этого?
Улыбаясь, Келли распахнула перед сестрой дверцу автомобиля.
– Надо же кому-то позаботиться о главном свидетеле.
Рейчел все топталась на месте, оглядываясь на дом, и Келли раздраженно вздохнула.
– Послушай, Чарли обещал, что они с Дрейком приедут к нам, как только все уладят. Так что не упрямься, полезай в машину, и едем домой.
Рейчел наконец сдалась. Она могла бы еще поспорить, если бы не чувствовала себя, как мешок с горохом, который раз сто бросали об стену. Все в ней болело и ныло, но Рейчел знала, что тело отдохнет быстро. А вот рассудок, душа… Им восстанавливаться куда дольше. Путешествие по безумному мозгу Теда едва ли пройдет бесследно. Выжатая как лимон, избитая и обессиленная, она была не способна даже пожалеть Лолу, которую отвезли в больницу со множественными травмами – пулевыми ранениями и тяжелыми ушибами, полученными при падении с лестницы. Как сказали врачи, она будет жить, но ей придется долго лежать на больничной койке.
Посмотрев на профиль Келли, разворачивавшей машину перед домом, Рейчел вспомнила, как они последний раз вот так же ехали вместе: когда Келли отвозила ее на встречу с Годшо и Дрейком. Как много переменилось с тех пор… А главное, она и не подозревала тогда, что Уолли – ее родной отец.
– Что будет с Уолли? – неуверенно спросила Рейчел, вспоминая, как он с воинственным видом ворвался в дом Лолы, крича: «Где моя дочь?» – а за ним следом бежали полицейские, с которыми он приехал.
Келли нахмурилась, не сводя глаз с дороги.
– Не знаю. Разумеется, он отбудет срок за отмывание денег. А вот если выяснится, что Уолли принимал участие в контрабанде наркотиков…
– По-моему, вряд ли. Иначе зачем было Теду с такими сложностями получать деньги через Жанну? Думаю, эту область бизнеса Тед держал от Уолли в секрете.
– А я думаю, ты слишком хорошего мнения об этом подонке. Он всю жизнь был проходимцем. Вспомни хотя бы, как он бросил нас. Вспомни, что случилось с Си Джей!
Рейчел покачала головой:
– Здесь Уолли совершенно ни при чем. Не знаю, поверишь ли ты мне… В общем, когда Тед поймал меня в доме Лолы и чуть не убил, я увидела, как погибла Си Джей. Если помнишь, со мной такое бывает. А Тед потом сам подтвердил, что положил чистый кокаин в две желатиновые капсулы от какого-то лекарства и дал ей под видом болеутоляющего, потому что у нее разболелась голова.
Пальцы Келли впились в руль.
– Мерзавец!
– Да. Он слышал, как она поругалась с Уолли, и отвел ее в свой кабинет. Притворился, что жалеет ее…
Келли побелела как мел.
– Почему ты так уверена, что Уолли не имеет к этому отношения? Вполне возможно, что Фэйрчайлд выполнял его распоряжение.
Рейчел вспомнила, как по-отечески Уолли предостерегал ее насчет Дрейка, как вломился к Лоле в дом ей на помощь, хоть и знал, что вот-вот будет арестован.
– Нет, только не Уолли!
Келли открыла рот, чтобы возразить, но Рейчел поспешно добавила:
– Он преступник, я знаю, и будет только справедливо, если он сполна получит за то, что сделал. И я, очевидно, никогда не прощу ему то, что он бросил маму и нас. – Она отрешенно взглянула в окно. – Но, слава богу, он не такой, как Тед.
Келли помолчала, а потом тяжело вздохнула.
– Как по-твоему, надо все это рассказывать папе?
При упоминании об отце на глаза Рейчел навернулись слезы, и ей вдруг ужасно захотелось увидеть его. Она представила себе, как папа крепко, по-медвежьи обнимет ее, будет долго охать, на что она похожа, потом усадит за стол перед огромной тарелкой своего «знаменитого чили» – огненно-острого рагу, которое после маминой смерти он готовил так часто, что Келли и Рейчел уже видеть его не могли.
