Книга Ката - Стейнар Браги

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90

Ката подошла к нему сбоку и остановилась там, откуда хорошо просматривался весь длинный стол и зал. Бьёртн без слов понял, что она пришла встретиться с ним; он по-прежнему держал в руках вилку и нож, но не стал отрезать себе второй кусок мяса, а повернул голову и, не шевелясь, смерил женщину взглядом. Кое-кто из его приятелей вытаращил на нее глаза, но большинство ее пока что не заметило.

Ката улыбнулась Бьёртну и кивнула.

– Я могу для вас что-то сделать? – спросил Бьёртн. Ростом он был почти с Кату – а ведь он сидел.

– Извините за беспокойство, – сказала Ката. – Но я узнала вас и подумала, что непременно нужно с вами поздороваться. Я читала, что вы, ребята, делаете для бедненьких деток, и мне захотелось поблагодарить вас за то, как вы жертвуете собой и как стараетесь. Спасибо от имени всех детей на земле. – Она засмеялась. – Мне просто хотелось сказать вам это и пожать вашу руку, а потом я дам вам спокойно доесть.

Она подала руку – и увидела, что от мяса на тарелке отрезан один кусочек, а кончик вилки поблескивает от жира. После секундного колебания Бьёртн отложил вилку и нож и подал свою руку, и как-то получилось, что Ката взялась лишь за три крайних пальца: вся пятерня была настолько массивной, что ей было невозможно обхватить ее. Она ощутила, как ему не по нутру, что его побеспокоили, хотя он явно не мог иметь ничего против таких рукопожатий в присутствии своих друзей: это лишь подчеркивало, насколько он знаменит.

Не отпуская руки, Ката приблизилась к нему на шаг и спросила:

– На Кваннадальсхньюке было холодно?

– А как, по-твоему? – ответил он вопросом на вопрос и собрался отдернуть руку, но Ката не ослабляла хватку.

– Ну конечно. На вершине холодно, – она улыбнулась. – А это изображение вершины? – Указала кивком головы на тающую ледяную скульптуру в центре стола.

– Нет, это член, – ответил он с явным намерением отпугнуть.

– Попрошу повежливее, – сказал Ката.

– Если ты отпустишь мне руку, – сказал Бьёртн, но больше не тянул руку к себе – из страха выставить себя дураком перед друзьями – и смотрел ей в лицо пристальным холодным взглядом. Через миг он поднимется.

– Не бойся, – сказала Ката, посылая ему ответный взгляд. – Хотя, в принципе, можешь и бояться. Но я должна кое в чем признаться. Я соврала. Я пришла не поблагодарить тебя, а наказать. Потому что за меня это никто не сделает. А знаешь, за что я тебя накажу? – Бьёртн не отвечал. – За то, что ты изнасиловал мою дочь. Ты поступал так же со многими другими девушками, но она единственная погибла.

Он поднялся, молча посмотрел на нее сверху вниз и ухмыльнулся. Его взгляд был холодным, сверлящим.

– Ты меня боишься, – сказала Ката. – Боишься, потому что я тебя не отпускаю, в отличие от других. – Его друзья замолчали и следили за происходящим у конца стола. – И ты привык, что тебя отпускают, привык уходить. Но сейчас не уйдешь!

Бьёртн рванул руку на себя, и Ката потеряла равновесие; свободной рукой она оперлась на него, чтобы не полететь на пол, – но хватку не ослабляла.

– Ну все, я рассердился, – сказал он с улыбкой. – Если сейчас же не отпустишь – ударю. Поняла? – Кто-то из друзей спросил, что происходит, но Бьёртн даже не взглянул на него.

– А ты боишься, – сказала Ката, улыбаясь в ответ.

Она услышала громкий хлопок, и вдруг все перед ней побелело. Когда вновь огляделась вокруг, перед глазами у нее плыли серые точки. Ката не чувствовала ног, и ее вдруг охватил озноб.

«Он дал мне оплеуху», – подумала она, наклонилась вперед и вбок, но чувствовала: руку она все еще держит. В ресторане было тихо, если не считать звуков гнусной арии из «Кавалерии Рустикана». Некоторые из друзей Бьёртна встали с мест.

– Пусти, – повторил он.

Ката помотала головой. Ноги вновь обрели чувствительность, озноб покинул тело, зато теперь ее лицо горело. Она услышала собственный смех, почуяла, что сейчас ее ждет вторая оплеуха, сильнее первой, – и нырнула под удар. Одновременно с этим отпустила руку, проскользнула за спину Бьёртну, запрыгнула ему на спину, обвила свои руки вокруг его шеи и стиснула талию ногами.

Она не думала, что будет дальше, – все случилось само собой. Бьёртн принялся шарить руками за спиной, но Ката была слишком маленькая, а его движения – слишком неуклюжими, чтобы он мог ее нащупать. Он резко запрокинул голову, пытаясь сбить ее лысиной, но Ката съежилась и прижалась щекой к его спине. Бьёртн схватил ее за ногу и стал сжимать. Ката сдерживалась, чтобы не закричать от боли, и хваталась пальцами за шею Бьёртна, пока не нащупала тяжелое быстрое биение сонной артерии. Она выпрямилась, впилась ногтями в шею как можно глубже, пока не почувствовала, как по пальцам заструилась горячая кровь.

Бьёртн ослабил хватку на ее ногах, зарычал, как старый пес, и начал дергать верхней частью туловища и махать руками за спиной – но не достал ее. Ката вонзила ногти еще глубже, ощутила под пальцами жар его тела и пульсацию артерий, которая становилась тем сильнее, чем больше крови выходило. Она без устали царапала ногтями вверх-вниз вдоль артерий то одной, то другой рукой, – а пока одной рвала в клочья, другой крепко держалась. Ката уже не чувствовала своих рук – но продолжала двигать ими.

Всюду вокруг них слышался грохот разбиваемых предметов и крики. Вскрыв артерии, Ката принялась драть ему лицо – выцарапала глаза, располосовала щеки, разорвала рот до самых ушей. После этого она прекратила царапаться и прижалась к Бьёртну еще теснее, приложив щеку к его спине. Взглянув в сторону, увидела, что они уже на другом конце зала. За ними тянулся след: черепки посуды, кровь, обломки мебели. Все посетители разбежались от Бьёртна; его вопли разносились по всему залу, а размашистые движения (впрочем, совершенно бесполезные) ломали и крушили все, что только попадалось на пути.

Постепенно он прекратил размахивать руками – но продолжал брести вперед по залу, опрокидывая столы и стулья; расколотил бутылки в баре, разбил аквариум, и даже скульптура Кваннадальсхньюка уже лежала на полу в виде тысячи осколков.

После этого Бьёртн затих, и в зале воцарилось спокойствие, нарушаемое лишь звуками, которые издавала сама Ката, – тихими, поскрипывающими: то ли смех, то ли вопль отчаяния. Бьёртн ринулся головой вперед в кухню, где воздух был весь пропитан дымом. В этом чаду горел огонь, который, заползая вверх по стене, вытягивался к потолку. Бьёртн в беспамятстве описал несколько кругов по кухне и наконец прислонился к стене, встрепенулся, словно в последний раз пытаясь стряхнуть со спины это чудовище. Потом стал сползать вниз по стене, пока не сел на зад. Ката разжала ноги вокруг его талии, сошла на пол и повалила Бьёртна на бок.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90