Предположение, что Том может каким-то образом быть причастен к смерти Дэнни, выглядит, безусловно, просто нелепо. Харди окончательно свихнулся: времени у него уже не осталось, вот он и выдумывает всякие соломинки, за которые можно было бы ухватиться. Найдж подался в бега, как и Сьюзен Райт — единственный человек, который видел его на месте преступления, — вот Харди и запаниковал, а теперь пытается связать концы, которые не имеют друг к другу отношения. Она бросает взгляд на его кабинет: жалюзи открыты, но свет не горит — это может означать, что он еще у доктора. Элли очень хочется сыграть роль босса в его собственной игре — хотя бы для того, чтобы показать, насколько он глуп, — но она уже истратила все свои зацепки. В своем компьютере она просматривает все файлы по этому делу, чтобы убедиться в одном: ничего непроверенного у нее не осталось. В поисках вдохновения она вновь мысленно прокручивает все дело.
Ей вдруг приходит в голову, что есть данные одного допроса, которые никогда не были включены в общую систему.
Элли долго медлит, сомневаясь, стоит ли приобщать его к делу сейчас, но что-то внутри подталкивает ее к действию. Оно того стоит, если отведет удар от Тома, пока они не докопаются до того, что он от них скрывает. Она выписывает чек, сумма которого съедает всю ее премию за сверхурочные, и сует его в сумочку.
Элли впервые за несколько месяцев попадает в дом к Люси и находит его в жутком состоянии. В доме голые стены, и он очень напоминает незаконное пристанище каких-то бездомных. Люси выглядит не намного лучше. Она снова покрасилась. Ярко-красный, как у лондонского автобуса, цвет должен, предположительно, делать ее молодой и привлекательной, но на самом деле старит лет на десять. Когда Элли протягивает деньги, Люси расцветает.
— Ох, моя маленькая сестренка, ты меня никогда не бросала!
Она собирается обнять Элли, но та остается суровой и рук из карманов не вынимает.
— Послушай, времени у нас крайне мало, — говорит она. — Моего босса уже отстраняют, а я боюсь, что жизни еще одного ребенка угрожает опасность. Так что просто расскажи мне, что именно ты видела.
Люси быстро прячет чек в карман, как будто опасается, что Элли может забрать его на полуслове.
— В ночь, когда погиб Дэнни, я не спала. Примерно в четыре сделала перерыв, — говорит она.
Лиз не нужно объяснять, что это был за перерыв. Единственный вопрос, который мог возникнуть, — это во что именно она играла онлайн: в покер, бинго или на игровом автомате. Но для Элли это не имеет значения, ей нужны только показания сестры.
— Я выглянула в окно на дорогу и увидела мужчину в темной одежде и с лысой головой, на которой была маленькая черная шапочка. Было похоже, что он тащит в чей-то мусорный бак что-то, напоминающее мешок, полный одежды. По улице как раз проезжал мусоровоз.
Это описание совпадает с заявлением Сьюзен Райт. Под него подходит Найдж. Элли опирается рукой о стену, чтобы удержать равновесие. Пренебрежение словами Люси было непростительным промахом; возможно даже, что из-за таких вещей ломаются карьеры. Если Люси говорит правду — а она нутром чувствует, что это именно так, — то Элли сама подвела Дэнни и всю его семью самым ужасным из всех возможных образом. Громадным усилием воли ей удается сохранять спокойствие. Она говорит Люси, чтобы та, когда приведет себя в порядок, пришла в участок закрепить показания официально и дать им описание того человека.
По пути в отдел криминальных расследований Элли останавливает Фрэнк и рассказывает, что Харди дали время до конца дня. Она находит босса в его кабинете. Он по-прежнему на своем рабочем месте, но появился только что. Цвет его лица меняется в тонах различных природных минералов: вчера это был мел, сегодня — гранит.
— Сэр, — говорит она, переминаясь с ноги на ногу. — Я разговаривала со своей сестрой. В ночь убийства Дэнни она видела, как какой-то мужчина выбрасывал в мусорный бак большой пакет с одеждой. Она описала его мне: высокий, крепкий, короткие волосы или, возможно, голова обрита. Это похоже на описание Найджа.
Харди оживляется.
— Почему же она сделала это заявление только теперь?
Элли старается не смотреть ему в глаза.
— Полагаю, что-то подхлестнуло ее память.
Харди не так загорелся, когда узнал о заявлении Люси, как она того ожидала. Весь его запал уже вышел; Элли сначала удивлена, потом разочарована.
— Вы нашли компьютер своего мальчика? — спрашивает он.
Почему после всего, что она рассказала, он все еще цепляется за этот компьютер?
— Он говорит, что его украли.
— И вы ему верите?
Сказать «нет» она не может — у нее разрывается сердце.
— Я позвонил Тому и Джо, — говорит Харди. — Они скоро будут здесь.
Элли ахает.
— И когда вы собирались мне об этом сказать?
Прежде чем Харди успевает как-то оправдаться, раздается стук в дверь.
— Элли! — говорит одна из женщин-констеблей. — Там, на улице, кое-кто хочет с тобой поговорить.
Кевин Грин чувствует себя на набережной неуютно. Если бы не красная футболка с логотипом Королевской почты, Элли его вообще бы не узнала. Даже теперь у нее уходит некоторое время на то, чтобы сообразить, что это тот самый почтальон, про которого Джек Маршалл сказал, что видел его ссорящимся с Дэнни в начале лета. Столько воды утекло с тех пор… Его внешность изменилась: он похудел, и прежде выбритое лицо теперь закрывает клочковатая борода. Что ему может быть нужно от нее?
— Я соврал, — с места в карьер выпаливает Кевин. — Я действительно ссорился с Дэнни за пару дней до его смерти. Кто-то ключом поцарапал мой фургон, оставил жирную длинную царапину. Он был единственным на улице в это раннее утро, вот я и подумал, что это он.
Последствия этой лжи видятся Элли вопиющими: для начала, поверив Кевину, они посчитали, что врет Джек Маршалл. Стали бы они так усердно копать вокруг него, если бы поверили ему?
— Почему вы нам солгали?
Она слишком устала и слишком опечалена, чтобы злиться на него.
— Я запаниковал, — говорит Кевин, расслабляясь после признания. — Умер мальчик, а тебя видели, как ты с ним препирался… Я подумал, что этого все равно никто не докажет. Я не спал несколько недель, настоящее наказание для меня. Вот и подумал, что должен вам все рассказать. У меня теперь будут проблемы?
Элли преодолевает в себе желание толкнуть Кевина так, чтобы тот отлетел.
— Какой у вас размер обуви? — вместо этого смиренно интересуется она.
— Одиннадцать с половиной. — Выражением лица Кевин сейчас напоминает кролика, попавшего ночью в свет фар. — А что?
Харди с Томом и Джо находятся в комнате для работы с детьми. На треноге стоит видеокамера, и Том нервно моргает, глядя в ее объектив. Джо ведет себя более сдержанно, чем во время прошлого допроса, хотя молчание стоит ему немалых усилий, и это находит отражение в языке тела: левая нога его неконтролируемо подрагивает.
