Книга Однажды в замке... - Элоиза Джеймс

Эди разбудил звук несущейся воды. Она недоуменно огляделась и поняла, что не одна. Она лежала на боку, спиной к человеку, который обнимал ее за талию. И она инстинктивно поняла, что если пошевелится, разбудит его.

– Даже не думай об этом, – проворчал сонный голос Гауэйна: и точно, рука его скользнула к ее груди.

– Ммм… уверен, что это моя любимая часть твоего тела.

Эди рассмеялась.

Его рука передвинулась ниже.

– Конечно, мне и это нравится.

Теплой рукой он сжал местечко между ее ног.

– Это мой любимый способ просыпаться.

– Лорды и леди высшего общества не спят вместе, – напомнила Эди со смехом. – Это для крестьян, которым приходится согревать друг друга.

Рука Гауэйна вновь вернулась к ее груди.

– Мне предпочтительнее жар твоего тела. – И, словно прочитав ее мысли, добавил: – Вряд ли я когда-нибудь захочу спать без тебя, Эди. Те бесконечные часы, пока я ехал из Хайлендс, в дождь, когда свалился в канаву с другой лошади…

– Когда поднялся на башню в темноте и под дождем, – добавила Эди, поворачиваясь лицом к нему.

При одном воспоминании об этом ей становилось страшно.

– Я едва не потеряла тебя…

Она поцеловала самый большой синяк – тот, который расплылся по его плечу…

– А я думал, что потерял тебя, – прошептал Гауэйн, привлекая ее к себе. – Я был так перепуган, словно луна упала с неба или солнце погасло навсегда.

Эди просунула ногу между его ногами, наслаждаясь тем, как участилось его дыхание при ее малейшем прикосновении.

– Больше никаких подъемов на башню!

Гауэйн ухмыльнулся, и ее сердце забилось сильнее при виде его веселых глаз. Смеющийся Гауэйн – таким его почти никто не видел.

– Знаешь девиз клана Маколеев? «Dulche periculum» – Опасность сладка. Попробуй запереться в другой башне, Эди. Опасность сладка, но ты слаще.

Он подался вперед и поцеловал ее.

Наконец, Эди отстранилась и погладила его дрожащими пальцами.

– Я люблю тебя, – прошептала она и снова поцеловала его. – Придется привыкнуть спать в одиночестве, – сказала Эди позже, и при этом совсем не шутя. – Я не могу постоянно переезжать с тобой из поместья в поместье, Гауэйн.

– Значит, я больше не буду ездить из поместья в поместье, – пожал он плечами.

– Но я думала, ты постоянно перебираешься из одного поместья в другое.

– Я все продумал, пока был там. Есть несколько решений, которые могу принимать только я. Но мир полон умных людей. У меня есть Бардолф, чтобы ими управлять. У меня есть ты, чтобы управлять мной.

Эди медленно расплылась в улыбке.

– Ваша светлость, не хотите ли вы сказать, что намерены работать меньше? Что освободите больше места в своем графике для жены?

– Я хочу быть с тобой, – повторил он, нежно целуя кончик ее носа. – Хочу слушать, как ты играешь на виолончели. Хочу, чтобы ты играла для меня обнаженная.

– Ни за что! – рассмеялась она. – Я не смогу.

С этим Гауэйн не согласился, и кончилось тем, что Эди оказалась на спине, осыпая его безумными поцелуями.

Потом Гауэйн перевернулся так, что она уселась на него, поскольку настало время попробовать все то, о чем он мечтал.

Позже они подошли к окну. Гауэйн откинул волосы Эди в сторону и лизнул шею.

– Экстракт Эди. И пот, – пробормотал он.

Эдит поморщилась, но тут же вскрикнула:

– Гауэйн!

– М?

– Река! – ахнула она.

За ночь река вышла из берегов и теперь буйствовала на всей низменности. Мало того, со всех сторон окружала башню.

Но дождь прекратился, по крайней мере пока.

– Представь, – сказал Гауэйн, открывая окно шире. Солнце прорвалось сквозь облака, и вода внизу сверкала так, словно под поверхностью были спрятаны тысячи золотых соверенов. – Мы не сможем покинуть башню, по меньшей мере еще сутки.

– Мы в ловушке! – воскликнула Эди. Гауэйн прислонился к подоконнику, ощущая невыразимое счастье. – Слава богу, Бардолф оставил окорок, тарелку яблочных кнелей и пирог с цыпленком!

Но Гауэйна больше интересовало стоявшее перед ним видение. Кожа Эди была покрыта крошечными синячками, следами любовных укусов. Как дорожная карта. Но он не нуждался в картах, хотя не потрудился сказать ей об этом. Он учился распознавать дорогу по звуку и прикосновению, по затаенному дыханию, всхлипу в ее горле, давлению ее пальцев на его плечи и тому, как трепетало ее тело в его объятиях…

Эди снова высунулась в окно, завороженная буйством воды, плескавшейся у окон нижнего этажа башни.

– Не нужно, – потребовал он. – Подоконник слишком низкий, ты можешь выпасть.

– Кто бы говорил! – засмеялась она.

Гауэйн, не споря, обнял ее сзади за талию и оттащил от окна.

– Немедленно прекрати, – велела Эди, оглядываясь с надменным видом.

– Что именно?

– Постоянно стараешься настоять на своем!

Но он уже снова сжал ее груди.

– У меня идея, – объявил Гауэйн, убирая ее волосы с плеча, чтобы поцеловать его.

– Как стать человеком, который прислушивается к жене, всегда принимает ее советы и никогда не поступает по-своему?

Герцог Кинросс не собирался давать обещания, которых все равно не сдержит.

– Идея получше, – вкрадчиво прошептал он, прижимая к животу ее роскошные бедра.

– Гауэйн!

Поразительно, как женщина может казаться возмущенной, заинтригованной, возбужденной… и все одновременно.