Взяв со стола стетоскоп, доктор придвинул свой стул поближе, настолько, что его колени оказались чуть ли не между коленей Эмили.
— Сейчас я прослушаю частоту ваших сердечных сокращений, — сказал он и приставил стетоскоп между ее грудей.
От этого прикосновения Эмили почувствовала, как сердце ее забилось еще сильней.
— Пульс слегка ускорен, — сказал Ричардс, вынимая трубочки из ушей. — Вы хорошо спите?
— Не всегда.
— Бываете раздражительной?
— Временами.
— А вам известно, что считает доктор Мейхьюз причиной этого?
— Кажется, он что-то говорил моему мужу насчет истерии.
— Вижу по выражению вашего лица, — поднял брови Ричардс, — что вы не согласны.
Эмили колебалась:
— Могу ли я говорить с вами откровенно?
— Разумеется!
— Мне трудно поверить, что я страдаю от какой-то болезни, тогда как обстоятельства, приведшие к осложнениям, очевидны. И это то, что я вышла замуж за мужчину, который не слишком сильно меня любит.
Доктор Ричардс кивнул:
— Подобная реакция понятна.
— Благодарю вас, — сказала Эмили, обрадовавшись, что нашелся наконец человек, который вовсе не считает ее умственно неполноценной.
— Однако, — быстро добавил доктор Ричардс, — поскольку обстоятельства изменить мы не можем, мы должны попытаться изменить к ним свое отношение. Мы будем лечить вас, миссис Брюэр, и лечить, как говорится, по полной программе. Слыхали ли вы что-нибудь о волновой теории в медицине?
Эмили отрицательно покачала головой. В мыслях смутно мелькнуло, что она слишком много рассказала, и теперь она была недовольна собой.
— Наука открыла, что все живое основывается на принципах колебания, — произнес доктор, сплетая пальцы рук и фиксируя на Эмили жизнерадостный взгляд. — В результате незначительных изменений скорости колебаний в клетках, из которых состоит живая ткань, появляются на свет гадюка или позвоночное, горный лев или же молочница. Вся природа буквально вибрирует жизненной силой. Что же касается женщины, которая является источником жизни, здоровая женская особь — это та, кровь которой колеблется в унисон с естественными законами бытия. Если мы простимулируем эту гармонию, вы тотчас ощутите эффект. Каждый нерв будет обновлен, организм завибрирует всеми фибрами от пробудившихся сил. Густая красная кровь потечет по вашим жилам. Вы расцветете, наполнитесь жизнью и энергией. Многие мои пациентки покидают эти кабинеты в таком приподнятом настроении, как будто выпили шампанского.
— Ну и почему же тогда?
— Что «почему же тогда»?
— Почему тогда бы им не выпить шампанского? Это, безусловно, обошлось бы дешевле.
Доктор Ричардс нахмурился:
— Миссис Брюэр, мне кажется, вы недооцениваете мои слова. Мы намереваемся возродить тонус и жизненность всей системы организма. Мы возвратим вам вашу уснувшую женскую энергию.
— Как же именно вы собираетесь это сделать?
— Путем ритмотерапии. Или, точнее, путем воздействия метода перкуссии на область пораженной ткани. Уверяю вас, действие произведет успокоительный эффект и быстро избавит вас от истерии. За ширмой вы обнаружите халат; наденьте его, пожалуйста, и я провожу вас в процедурную.
Эмили надела халат — сорочку из тонкого хлопка, с завязками спереди. В следующем кабинете стоял стол, обитый кожей, поверх была постелена простыня. В опору стола был встроен некий аппарат — по внешнему виду электрическая машина с несколькими загадочного вида деталями, сделанными, по-видимому, из гуттаперчи, похожими на концы скакалки и проводами присоединенными к моторчику.
— Прошу, — сказал Ричардс, указывая Эмили на стол.
Он повернул включатель, пока Эмили взбиралась на кожаную кушетку, и мотор заурчал.
После того, как все закончилось, Эмили дрожащими руками оделась и опустилась без сил в кресло доктора, а он проверял ее рефлексы и пульс.
— Частота сокращений сердца уже улучшилась, — заметил он.
— Я рада…
— И также гиперемия таза, о которой пишет доктор Мейхьюз… Вы чувствуете, что вам стало легче?
— Я явно чувствую себя иначе, — проговорила Эмили, еле шевеля языком.
Он с улыбкой взглянул на нее:
— Как будто выпили шампанского?
И, отвернувшись к столу, он стал что-то записывать.
— Всего несколько минут, миссис Брюэр. Многие мои пациентки после лечения испытывают некое оцепенение. Это абсолютно нормально, это признак того, что истерия преодолена, по крайней мере, временно.
— Временно?
— В большинстве случаев истерохлоротичные расстройства не поддаются лечению. Необходимо периодически возвращаться к этой процедуре.
— И как часто мне это потребуется?
— Большинство моих пациенток полагают, что одного раза в неделю вполне достаточно. Должен заметить, что многие добавляют к моему методу еще и услуги моих коллег. Только в одном этом здании практикует еще и доктор Фаррар, он предлагает восходящий душ, направление воды под напором на соответствующую область тела — метод весьма эффективный. Еще есть доктор Харди, он специалист по электротерапии, тут применяется слабый фарадический ток. Мистер Торн у нас специалист по внедрению шведского массажа, а доктор Клейнтон проводит электростимуляцию матки. У нас даже есть популяризатор венского метода лечения беседой, и это доктор Айзенбаум, и кроме того в цокольном этаже у нас полный набор водных процедур, оснащенных различными видами гидравлики.
— Ясно. И как предполагается все это оплачивать?
— Через банк, разумеется. Каждый месяц на имя вашего мужа будет высылаться чек.
— Это дорогие услуги?
Доктора ее вопрос явно удивил:
— Все эти процедуры недешевы, миссис Брюэр. Учтем еще и разнообразное оборудование… Эффективное лечение не может быть дешевым.
Эмили ушла, доктор взглянул на часы. Перед следующей пациенткой еще четверть часа.
Он взялся за перо, перечитал то, что уже написал, делая по ходу кое-какие исправления. И добавил следующее:
Практически сразу наблюдается проникающее воздействие вибрационного аппарата. Через несколько минут тело начинает с силой сотрясаться, возвещая о начале истеричного пароксизма. Исторгается крик; тело пациентки выгибается дугой и несколько секунд остается в этом положении. Затем наблюдаются легкие движения таза. Вслед за этим пациентка приподнимается, снова ложится навзничь, издает крики восторга, смеется, производит несколько сладострастных движений и оседает на правый бок. В результате она преображается: быстрые нервозные движения, характерные до лечения, уступают место приятным манерам, угрюмость сменяется улыбкой, характерное для истерии подавляемое недовольство сменяется спокойствием и умственным смягчением. Поистине открытие принципа стимуляции — явление, которому суждено в грядущем веке преобразить психиатрическую науку.
