Однако, теперь ситуация неимоверно усугублялась: ведь, судя по всему, теперь следовало корректировать действия уже не одного Щербакова, а ещё и программистов, которых, безусловно, использует Калабанов. Как разобраться с Калабановым было пока не понятно, и всю обратную дорогу на базу я ломал голову над этим вопросом.
С одним Сашей Щербаковым молодым и, похоже, вполне образованным и интеллигентным парнем мы, возможно, сумеем договориться без особых проблем. Вполне вероятно, он даже станет очень ценным для нас партнёром в дальнейшем взаимодействии с тем реальным миром. Я не ахти какой деловой человек, но тут его выгода просматривается невооружённым глазом, особенно при взаимодействии с таким программистом как Мишка. Чёрт знает, что мы могли бы тут все вместе наворотить! Причём, не причиняя никому вреда – всё-таки мы не те люди (по крайней мере – мы с Михаилом). Но вот Калабанов – человек обладающий деньгами, властью и вряд ли отягощённый какими бы то ни было моральными принципами.
Сейчас уже ясно одно: даже если Михаил решит программную задачу «обмена разумов», нам будут необходимы добровольцы из «реала», полностью осознающие, на что они идут.
Предположим, Мишка решит проблему «переноса душ» в обратном направлении, а Саша Щербаков, не справившись самостоятельно, согласиться на время одолжить своё тело Мишке. Возможно, мы, если очень захотим, найдём неких заинтересованных лиц, чтобы меняться телами на время, а эти лица будут держать языки за зубами. Но вот что сейчас делать с Калабановым и его бригадой программистов, которая вовсю копается в Мишкиной программе а, значит, и в самих основах «мироздания» нашей Вселенной существующей в Сети?
Саша Щербаков или даже Мишка в его теле не могут придти к Калабанову и начать переговоры. Если бы ещё Калабанов ничего не понимал в ситуации, а то ведь Мишка сам в своё время продемонстрировал ему слишком много, чтобы эта жаба поняла все вытекающие отсюда возможности. Если Щербаков всё ещё считает, что диски, которые попали к нему в руки, это какая-то сверхпродвинутая компьютерная игра, то Калабанов так не думает. Сунуться к Калабанову с какими-то просьбами, объяснениями и прочее, это всё равно, что сунуть голову в пасть к голодному крокодилу, который озабочен только проблемой собственного насыщения, и только ей, а не рассуждениями потенциального «обеда».
Я стоял у обзорного экрана и смотрел, как наш крейсер совершает последний манёвр для посадки. Пилоты заходили строго в экваториальной плоскости, и голубая, очень похожая на Землю планета Попой представала передо мной во всей красе.
Когда-нибудь, возможно, земные астронавты найдут где-то в далях реального космоса подобную планету. Им, землянам, ещё предстоит освоить дали Вселенной, в их-то жизнь никто не вмешивается кроме, правда, их самих, да ещё вероятностных процессов бытия. Тоже, конечно, какой-нибудь астероид может шарахнуть – и прощай, цивилизация!
Правда, уже сейчас человечество Земли, если соберётся, то может и противостоять опасности из космоса: астероид можно, в принципе, расстрелять ракетами или что-то в этом роде. А вот как быть нам тут? Мы знаем, в чём наша проблема, но как её разрешить? Самое смешное, что наша проблема не в неком виртуальном астероиде, а во вполне реальном человеке.
«Стоп, стоп, вот, возможно, и решение», сказал я сам себе. Чтобы там ни говорили, возможно, радикальные методы иногда могут быть эффективными. Особенно, когда речь идёт не об устранении, например, реакционных правителей, которые являются носителями широко распространённой идеи, а о такой личности, которая знает что-то, что никто больше не знает. Ну, вот, например, свидетель преступления: если его нет, то…
Не целиком был прав «отец народов», изрекая один из своих афоризмов, но иногда отсутствие человека, действительно, может снять и проблему. Конечно, это работает только в неком конкретном и очень частном случае, но у нас именно такой частный случай и есть!
По внутренней связи пилоты попросили участников экспедиции занять места и пристегнуться. На корабле действовало компенсаторное гравитационное поле, и никаких перегрузок не существовало в принципе, но по старинной традиции правила требовали пристёгиваться ремнями в креслах на всякий случай.
Я сел рядом с Премьером и пристегнулся. Неужели мы все тут всё-таки просто пачки электрических импульсов, мотающихся по проводам и перепрыгивающие на носители памяти в виде магнитных диполей и оптических поляризаций? Чёрт побери, по своим ощущениям я не уверен, что в прошлой жизни было что-то иначе…
– Размышляете? – поинтересовался д'Олонго, чуть наклоняясь ко мне: здесь, когда с нами были члены исследовательской группы, он обращался официально.
– Да, знаете ли, – в тон ответил я, – и у меня появились некие, возможно, не вполне корректные мысли…
– Любопытно узнать? – Премьер светски приподнял бровь.
– Лучше, наверное, не здесь, – тихо сказал я. – Сегодня же надо будет устроить совещание. Дать, конечно, какое-то время Советнику Берутову на выводы по результатам нашего полёта, а потом собраться и обсудить дальнейшие действия.
– Да, согласен, вы правы. – Премьер кивнул и откинулся в кресле.
Я секунду искоса наблюдал за ним, а потом и сам устроился поудобнее, глядя на обзорный экран, находившийся прямо перед нами на стене салона.
Вот сколько времени, а что-то всё забываю спросить Михаила, как он всё-таки создавал персонажи внутри этого мира? Что это, точнее – кто они? Результат какого-то страшно гениального Мишкиного алгоритма или что?… Какая-то сверхсложная комбинация, возникшая в результате взаимодействия этой программы с информацией, плавающей в Сети? С нами, в смысле с Мишкой, его семьёй и мной, то есть теми, кто был в реале живыми людьми, всё в какой-то степени понятно: с нас при помощи того же преобразователя снималась некая психо-нейронная матрица, что ли, которая и была отправлена в конечном итоге в Сеть, но вот все остальные люди тут? Это по-прежнему было выше моего понимания.
Вот, например, сидящий рядом со мной Премьер. Его Мишка не затаскивал на Земле в свою квартиру и не напяливал ему на голову шлем. Я, конечно, совершенно не помнил те земные аналоги, с которых, например, были созданы капитан Колот Винов и лейтенант д'Олонго, но здесь это были СОВЕРШЕННО РЕАЛЬНЫЕ люди!
Ну, хорошо, с этими тоже вопрос особый: Мишка сказал, что «прописывал их специально, ориентируясь на свои знания этих людей, как своих знакомых. Но вот любой другой, моя Нола, тот же Тухо, другие учёные из нашей группы, пилоты, солдаты, девчонки в Райских Кущах на Иденте и жители других планет, с которым мне уже довелось пообщаться – это были ЖИВЫЕ люди со своей психикой, своим внутренним миром. Как они появились? Да тут были и не только люди, я давно успел заметить
При всём уважении к гению Мишки, не побоюсь этого слова, я не мог представить, что он «прописал» здесь всех. Хотя «человеческая масса» в этих мирах была куда меньше земной – население того же Попоя и планет, на которых я бывал, не превышало нескольких миллионов, тем не менее, даже для одного случая это была слишком большая величина, чтобы предполагать, что Мишка участвовал в создании каждого отдельного персонажа.
