Клэр удивленно взглянула на него, и Ренальд, целуя ей руку, слегка прикусил ее большой палец. У нее мурашки пробежали по спине.
Они вымыли руки, и слуга предложил им рыбу. Ренальд выбрал самые аппетитные кусочки, но Клэр и помыслить о еде не могла.
— Я хочу…
— Я знаю, но нужно подождать. — Ренальд поднес к ее губам кусочек копченого угря.
Клэр выбрала для него сочный кусочек мяса. Так они потчевали друг друга, с нетерпением ожидая наступления ночи. Когда она положила ему в рот кусочек пирога, Ренальд с наслаждением облизал ее пальцы:
— Мед, корица, имбирь…
— Перестань. Нам еще столько ждать!
— Что ж, ожидание только увеличивает наслаждение.
— Мы и так ждали целый месяц!
— Это правда. — Он взял ее руку и положил себе на колено, совсем близко к фаллосу, так, чтобы она могла ощутить его возбуждение.
— Неужели ты согласен ждать еще? — Клэр провела пальчиком по фаллосу, наслаждаясь тем, что дыхание Ренальда участилось, а в глазах застыло страдание.
Он схватил ее за руку и сжал так, что у нее в глазах потемнело.
— Ты первый начал, — шепнула ему на ухо Клэр.
— Наверное, следовало действовать по-другому.
Правой рукой Ренальд поднес кубок к губам, а левая его рука скользнула вниз между ее бедер и тотчас подняла подол ее юбки.
В первый момент Клэр решила сопротивляться, но тут же оставила эту идею и расслабилась. Она даже развела бедра, понимая, что Ренальд не зайдет слишком далеко на виду у всех. Широкий край скатерти закрывал происходящее под столом от любопытных взглядов.
Ренальд улыбнулся, протянул кубок к ее губам и придвинулся ближе, не переставая ласкать ее рукой. Клэр выпрямилась в кресле, взгляд ее остекленел. Она поспешно приникла к кубку, обхватив его обеими руками.
Ренальд обнажил ей бедро и медленно провел горячей ладонью по его внутренней стороне. Клэр сделала еще один жадный глоток, чувствуя, что дыхание ее участилось, а на щеках вспыхнул румянец. Если так и дальше пойдет, то окружающие заподозрят неладное.
Неужели Ренальда это не волнует?
Она взглянула на него, а он улыбнулся в ответ. Затем пригубил вино и поцеловал ее в губы.
Музыка и застольные разговоры заглушили ее легкий стон. Одна его рука выжидающе замерла, другой он поставил на стол кубок и взял с блюда кусок мяса. Ренальд вложил его ей в рот, дразня и возбуждая одновременно. Клэр казалось, что и вторая его рука пришла в движение.
Клэр жевала мясо, а Ренальд не отнимал пальцев от ее губ, призывая облизать их. Она тотчас откликнулась на его призыв, с наслаждением ощущая вкус его пальцев. Без сомнения, Ренальд страдал от вынужденного ожидания не меньше, чем она сама!
Чуть дыша, Клэр попыталась освободиться от другой его руки. Это оказалось невозможно. Она уже хотела, чтобы Ренальд на что-то решился: либо повел себя крайне непристойно, либо отпустил ее. Схватив ложку, она наполнила ее медовым ячменем, после чего поднесла ее к его рту.
— По-твоему, меня нужно кормить, как ребенка, с ложечки? — усмехнулся он, проглотив кашу.
— Я боюсь, что ты похудеешь в том месте, которое важнее всего.
— Где угодно, только не там. Потрогай сама — убедишься.
— Могу себе представить!
— Тогда представь его внутри себя, большим и горячим. Страстное желание обожгло ее, и она действительно как будто почувствовала его внутри.
Ложка дрогнула в ее руке, ячменные зерна просыпались на белую скатерть.
— Подожди.
— Ждать! Я состарюсь в ожидании! — усмехнулась она и опустила свою руку под скатерть.
Она постаралась возбудить его, но Ренальд, поцеловав ее в ухо, прошептал:
— Подожди. Осталось совсем недолго.
— Они не отпустят нас прежде, чем кончится представление, — жалобно вымолвила Клэр. — Ты — тиран!..
Представление началось с выступления акробатов, которые прошлись колесом по залу и стали крутить сальто. Клэр с удовольствием смотрела бы на них, если бы не пальцы Ренальда под столом.
Чего он добивается? Не может же он прямо здесь доставить ей удовольствие?
Она тихо застонала и поспешно приникла к кубку с вином. Слуга снова наполнил его, и Ренальд сказал:
— Напои меня вином, жена. У меня занята рука.
— Тебе больше пошло бы на пользу, если бы я вылила вино тебе на голову.
— Разве я заслужил такой холодный прием?
— Если ты чересчур разгорячился, сам виноват. Ты же считаешь, что мы должны ждать…
— Не захочешь же ты пропустить фокусника, который глотает огонь?!
— Что, для меня сейчас нет ничего важнее, чем фокусник, глотающий огонь?
— Уверяю тебя, увидев его, ты изменишь свое мнение. А пока дай мне вина, жена. Я хочу пить.
С игривой насмешкой она поднесла кубок к его губам и стала медленно поднимать, так, чтобы он мог выпить все до дна. Склонившись к нему, она затем слизала красную каплю с его губ.
Теперь ей все стало ясно: если изменить положение тела таким образом, то движения его пальцев будут ощутимее. Она стала целовать его в ухо, в шею — куда придется…
— Матильда, ты только посмотри, как не терпится нашим молодоженам оказаться в постели! — сказал король, который сидел рядом с Ренальдом.
Клэр вдруг поймала себя на том, что при всех едва не взобралась на колени к мужу!
— Это правда, сир, — спокойно отозвался Ренальд. — Месяц воздержания — большой срок.
— Господь вознаградит вас сполна, — откликнулась королева. — А в наших силах поторопить события. Небольшая отсрочка вам не повредит, только аппетит подогреет. Леди Клэр, наверное, не захочет пропустить выступление фокусника, глотающего огонь. Он очень искусен.
— Вы правы, ваше величество, — согласился Ренальд. — Клэр очень хочет посмотреть на него. Не так ли, любовь моя? — С этими словами он пошевелил пальцами, лишая Клэр дара речи, но она все же нашла в себе силы кивнуть.
— Доверься мне, — прошептал Ренальд. — На Абдула стоит посмотреть. А вот и он!
— Я и раньше видела, как глотают огонь, но…
— Смотри! — Он прервал ее поцелуем. — Обещаю, ты никогда не забудешь это зрелище.
— А потом мы сможем уйти?
— Да. Думаю, что тогда мы уже будем готовы.
Абдул оказался чернокожим, что придавало его выступлению особый колорит. Клэр только однажды видела живого мавра и при других обстоятельствах захотела бы расспросить его о родине. Теперь же она мечтала о том, чтобы он поскорее выступил и убрался с глаз долой.
Фокусник начал с поглощения огня: он то вбирал в рот яркое пламя, то изрыгал его, как дракон. Его мастерство поражало, но не настолько, чтобы Клэр позабыла о руке Ренальда у себя между ног и о том огне, что ему удалось разжечь в ее лоне.
