— То была не твоя вина, Ной.
Он начал было что-то говорить, но я положила пальцы на его красивые, идеальные губы, желая контакта.
— В первый раз увидел это ты. Но в первый раз сделала это я. Если я не…
Я спохватилась прежде, чем успела сказать, что надумала сделать. Что должна сделать.
— В следующий раз, когда такое случится, я не смогу выдержать твой взгляд, понимаешь?
Ной сердито уставился на меня.
— Это было из-за меня, Мара, из-за того, что я заставил тебя сделать.
— Ты не заставлял меня убивать всех до единого живых существ в той комнате. Я сделала это сама.
— Не всех в комнате.
— Что?
— Ты не убила всех в той комнате.
— За исключением нас — убила.
Ной невесело рассмеялся.
— В том-то и дело. Ты могла бы убить меня. Я мучил тебя, и ты могла бы покончить с этим, покончив со мной. Но ты так не поступила. — Он смахнул волосы с моего лица. — Ты сильнее, чем думаешь.
Рука его задержалась на моей щеке, и я в муке закрыла глаза.
— Да, мы не знаем, как и почему это случилось с тобой… С нами, — сказал Ной. — Но мы разберемся.
Я открыла глаза и уставилась на него.
— Ты за это не в ответе.
— К чертям собачьим, что не в ответе. Я хочу тебе помочь.
Я резко вдохнула.
— А что будет завтра? Кто-нибудь станет гадать, что убило сотни существ вымирающих видов.
— Не беспокойся, я…
— Все исправишь? Ты все исправишь, Ной?
Произнеся эти слова, я поняла, что именно это и было у него на уме. Несмотря на весь свой рационализм, он и вправду думал, что может исцелить меня, как мог исцелить всех остальных.
— Ты думаешь, именно таким образом все и уладится? Я облажаюсь, а ты об этом позаботишься, так ведь?
То была просто еще одна проблема, которую можно было решить, если только мы вложим в нее достаточно времени, практики или денег. Вложим в меня. А когда опыт провалится — когда я потерплю провал — и умрут люди, Ной будет винить себя, ненавидеть себя за то, что не смог этому помешать. За то, что не смог меня остановить. Я не должна была так с ним поступать. Поэтому сказала единственное, что могла:
— Мне не нужна твоя помощь. Ты мне не нужен.
Слова эти на моем языке ощущались бунтарскими. И они ударили его, как пощечина.
— Ты лжешь, — сказал Ной низким спокойным голосом.
Мой голос был холодным и отстраненным.
— Думаю, будет лучше, если я с тобой больше не увижусь.
Не знаю, откуда у меня взялись силы такое сказать, но я была за них благодарна.
— Почему ты так поступаешь? — спросил Ной, пронзая меня ледяным взглядом.
Я начала терять самообладание.
— Ты и в самом деле задаешь мне этот вопрос? Я убила пять человек.
— Нечаянно.
— Я этого хотела.
— Господи, Мара. Думаешь, ты единственная, кто хочет, чтобы с плохими людьми случились плохие вещи?
— Нет, но я единственная, кто получает то, чего хочет, — сказала я. — И Рэчел, между прочим, не была плохим человеком. Я любила ее, и она ничего плохого мне не сделала, и все равно она умерла из-за меня!
— Может быть.
Я круто развернулась.
— Что? Что ты только что сказал?
— Ты все еще не знаешь, было ли случившееся в психушке несчастным случаем.
— Мы снова вернулись к тому, с чего начали? В самом деле?
— Послушай. Даже если это не было…
— Это не было, — сказала я сквозь сжатые зубы.
— Даже если это не было несчастным случаем, — продолжал Ной, — я могу предупредить тебя в следующий раз, когда такое грозит случиться.
Мой голос стал низким:
— Так, как ты предупредил меня перед тем, как я убила Моралес.
— Это нечестно, и ты это знаешь. Тогда я понятия не имел, что происходит. Теперь я знаю. В следующий раз, когда такое произойдет, я тебя предупрежу и ты остановишься.
— Ты имеешь в виду, заставишь меня остановиться.
— Нет. Решать тебе. Всегда решать тебе. Но, может, если ты станешь терять власть над собой, я смогу помочь тебе вернуться.
— А что, если что-нибудь случится, а тебя не будет рядом? — спросила я.
— Я буду рядом.
— Но что, если тебя все-таки не будет?
— Тогда я буду в этом виноват.
— Именно!
Ной старательно сохранял непроницаемое выражение лица.
— Мне нужен бойфренд, а не нянька, Ной. Но давай предположим, что я согласна с этим планом и что ты будешь рядом, но не сможешь меня остановить. Ты будешь винить в случившемся себя. Ты хочешь, чтобы на моей совести было и это? Перестань быть таким эгоистом.
Челюсти Ноя напряглись.
— Не перестану.
— Хорошо. И не надо. Но я ухожу.
Я встала, чтобы уйти, но почувствовала на своих бедрах пальцы Ноя. Сквозь джинсы его хватка ощущалась легкой, как перышко, но я застыла.
— Я пойду за тобой, — сказал он.
Я посмотрела на него сверху вниз, на его взъерошенные волосы над серьезным лицом, на полузакрытые, тяжелые веки. Сидя на кровати, он был мне до талии. По моей спине пробежала нервная дрожь.
— Отцепись, — сказала я — неубедительно.
Тень улыбки тронула его губы.
— Сперва ты.
Я заморгала и внимательно посмотрела на него.
— Что ж. Разве это не опасная игра?
— Я не играю.
У меня раздулись ноздри; Ной меня провоцировал. Нарочно, чтобы проверить, что я сделаю. Мне сразу захотелось ударить его, захотелось зарыться пальцами в его волосы и потянуть.
— Я не позволю тебе это сделать, — сказала я.
— Ты меня не остановишь.
Теперь он говорил низким голосом. Неописуемо сексуальным.
Мои веки затрепетали и сомкнулись.
— Черта с два не остановлю, — сказала я. — Я могу тебя убить.
— Тогда я умру счастливым.
— Не смешно.
— А я не шучу.
Я открыла глаза и сосредоточилась на его лице.
— Я буду счастливее без тебя, — солгала я так убедительно, как только могла.
— Как скверно.
Всего в полудюйме от моего пупка губы Ноя скривились в полуулыбке, которую я так любила и так ненавидела.
