нос:
— Когда угаснет свет и сгорят тени, прорицатели разбудят бурю…
— Как вверху, так и внизу, магия к магии, тьма к тьме, истинная любовь к истинной магии, — прошептала женщина.
— Я не помню остального, — сказал Лисандр, его широко раскрытые глаза были настороженными и полностью сосредоточенными на ней. — Ты знаешь, из какого это гримуара? Что оно означает?
— Я изучила его досконально, — она опустила глаза, и слабый румянец окрасил ее щеки.
Они… флиртовали. Во мне промелькнуло странное желание свернуть им обоим шеи, но я сдержалась. У меня не было времени ни на эту возню, ни на то, чтобы они продолжали свой загадочный разговор.
— Ты сказала, что он выживет. Как?
Женщина сделала паузу, прежде чем ответить мне.
— Ты. Ты можешь исцелить его.
— Я пыталась. — Я пыталась дать ему свою кровь, но он не стал пить. Я боролась с тоской, подступающей к горлу, как и с болью, растущей внутри меня. Этого не могло быть. Я еще не подвела его.
— Не твоя кровь. Твоя магия, — сказала она мне. — Тебе понадобится сила, чтобы призвать песню живых и вернуть его обратно из лимба.
— Лимб? — повторила я. Этого не может быть. Я вздохнула. — Это там, где я была?
Она кивнула.
— Ты слышала там музыку жизни и смерти?
Но Лисандр недоверчиво сказал:
— Ты была в лимбе?
Я проигнорировала его и сжала руками резные ручки кресла. Я слышала там музыку, но понятия не имела, что это такое. И уж точно не представляла, как ее призвать.
— Ты знаешь, — сказала она, словно прочитав мои мысли. — Но будет проще, если ты сначала позовешь сюда своих сестер. Их магия усилит твою собственную.
— Моих сестер? У меня нет… — Я покачала головой.
— Le regine — твои сестры, — пояснила она. — Они…
— Ждали тебя, — прервал ее женский голос.
Я подняла голову и увидела двух приближающихся вампиров. Черные волосы говорившей волнами струились по спине, отражая свет фонарей над головой и сверкая, как морская вода. Вторая женщина рядом с ней была безмолвна, как статуя, высеченная из черного камня, если не считать серебристо-платиновых волос, развевавшихся за ее спиной. На них обеих были шифоновые платья цвета слоновой кости с высоким воротником, но на головах у каждой были разные короны.
— Теперь я понимаю, почему видения велели мне призвать Джулиано обратно к нашему Двору, — продолжила она. — Я полагала, что это нужно сделать для того, чтобы помириться с его матерью и предложить ей наш пустующий трон. Только сегодня ночью завеса приподнялась, и я увидела правду. Мы ждали именно тебя, сестра.
Сестра? Я выгнула бровь и посмотрела на брата Джулиана, чтобы узнать, что он думает обо всем этом. Но он лишь пялился на королев.
А мне было все равно.
— Мне плевать на твои видения, — огрызнулась я. — Все, что меня волнует, — это спасение моей пары.
— И какую цену ты заплатишь? — спросила королева с серебристыми волосами. Ее губы едва шевелились, когда она говорила.
Я знала ответ на этот вопрос так же точно, как и то, что сердце бьется в моей груди.
— Все, что угодно.
Не было такой цены, которую я бы не заплатила за его спасение. Я бы отдала свою душу, свою жизнь, если бы это потребовалось.
— Твой мужчина пережил настоящую смерть, — сказала мне вторая королева, поднимаясь по нескольким ступеням на возвышение, где стояли троны. — Чтобы спасти его, ты должна предложить ему свою собственную жизнь.
— Я сделаю это, — быстро сказала я — слишком быстро, потому что Лисандр сжал мое запястье рукой.
— Подумай, что ты делаешь, — тихо сказал он. — Джулиан не захочет жить без тебя.
— Это и не потребуется, — прервала она нас. — Она должна предложить свою жизнь, чтобы призвать его сюда. Вампиры не попадают в подземный мир. Они скитаются в лимбе. Он должен быть привязан к кому-то здесь, чтобы призвать его душу обратно в тело.
Я сглотнула. Это не может быть так просто.
— Мы пара, — сказала я и добавила: — И мы привязаны.
— Да, вы пара. — Она наклонила голову, встав передо мной. — Но вы больше не привязаны. Привязанность не может пережить смерть.
Ее слова обрушились на меня новой волной горя. Это чувство нарастало во мне, и я прилагала огромные усилия, чтобы просто дышать. Хотя мы никогда не хотели, чтобы нас связывали узы, они держали нас вместе. И Джулиан никогда не злоупотреблял этой властью надо мной. Но эта сила… именно она убила его.
— Как? — наконец спросила я. — Как мне это сделать?
— Чтобы вернуть его, ты призовешь песню живых и предложишь ее ему. Если он согласится, его жизнь будет связана с твоей.
— Что ты имеешь в виду под словом — связана? — недоверчиво спросил Лисандр.
— Если она живет, так и он будет жить.
— А если она умрет? — спросил он.
— Джулиано тоже умрет, — продолжила королева с серебристыми волосами. — Но есть и другие моменты, которые следует учитывать. Ты откроешь ему доступ к нашей магии. — В ее тоне прозвучал горький привкус отвращения, и я задумалась, было ли это потому, что она не хотела делиться своей силой, или потому, что Джулиан разозлил ее в прошлом. Скорее всего, и то, и другое.
— Я заплачу любую цену, — яростно произнесла я, в глазах у меня стояли слезы. — Любую.
— Ты слишком слаба, — ответила она, и на ее губах наконец появилась легкая усмешка. — Тебе понадобится наша помощь, а я не уверена, что он достоин того, чтобы использовать нашу магию.
— Зина, — сказала другая, в ее голос звучало предостережение. — Сейчас не время.
— Я считаю, что сейчас самое подходящее время, Мариана. Мы не знаем эту сирену. Она не похожа на нас. Сядет ли она на трон? Будет ли она править? — Я открыла рот, чтобы возразить, но ее следующий вопрос был подобен удару в живот. — Отдаст ли она свою жизнь этому Двору?
— Я уже сказала, что отдам, — горячо ответила я. Сколько
