– А Сергей? А Рита? – спросил Виталий.
– Но они сами затеяли эти гонки с преследованиями! – истерично воскликнула Тамара. – Почему мы должны отвечать за их преступления?
Не произнеся в ответ ни слова, Виталий приблизился к неподвижному телу бритоголового Лехи и сорвал с его пояса трубку мобильного телефона. Так же молча подхватил целлулоидную папку, валявшуюся на полу, достал из нее документы, перелистнул, отыскивая нужный листок.
– Что ты собираешься делать? – опешила Тамара.
– Помогать людям, которые помогали нам, – сухо сказал Виталий. – А ты застегнулась бы, милая. Скоро здесь будет много незнакомых мужчин, которые явятся вовсе не для того, чтобы полюбоваться твоими шикарными сиськами.
5
Леха Леший, затаив дыхание, ждал. Он давно очухался и отлично слышал даже самый тихий шепот своих бывших пленников, но даже малейшим трепетом ресниц не выдавал этого. Долбаную квартиру обложили менты, Лехин пистолет перекочевал в чужие руки. Не вооружен и уже совсем не опасен, подумал Леха тоскливо. Эх, тля, а ведь все начиналось так славно!
Пошуршав бумагами, Виталий отправился в спальню и, прикрыв за собой дверь, принялся куда-то названивать. Леху мало волновало, с кем и о чем беседует этот кусачий мудак. Гораздо больше его интересовала Тамара, оставшаяся стеречь пленника.
С телевизором на башке не удавалось увидеть ее даже одним глазком, так что вся надежда была на уши. Они у Лехи сделались необычайно чуткими, как локаторы. Но из угла, в котором сидела Тамара, не доносилось ни звука. Чем она там занимается? Уснула, что ли? Или сохранность своего сейфа мохнатого проверяет?
Ага! Сквозь бубнеж, который затеял Виталий в спальне, удалось расслышать шуршание ткани. Надо полагать, эта сучка Тамара все-таки взялась застегивать плащ, как ей велел муженек перед уходом. Значит, руки у нее в ближайшее время будут заняты. Ствол Тамара наверняка сунула в карман, глаза опустила вниз. Самое время попытаться вырваться из западни. Те, кто караулит внизу, вряд ли ожидают такой прыти от двух интеллигентных хлюпиков. Появление Лехи, выпрыгнувшего из окна второго этажа сначала на бетонный козырек, а затем на асфальт, станет для них полной неожиданностью. Тут главное не теряться, а делать ноги, сметая всех на своем пути. Он прорвется, он обязательно должен прорваться.
Отшвырнув телевизор, Леха не просто вскочил на ноги, а взвился над полом и ринулся к окну. Прижавшаяся к стене Тамара завизжала. Вопреки Лехиным предположениям, она все же не убрала пистолет и держала его перед собой в вытянутых руках.
– Замри! Глохни, блядь такая! – рявкнул Леха, жалея, что не имеет возможности проломить ей башку на прощание.
Запрыгнув на подоконник, он, не теряя ни секунды, вышиб плечом стекла и вывалился наружу, жадно хватая ртом свежий ночной воздух. Осколки стекла еще продолжали сыпаться на бетон, когда Леха, стоящий на четвереньках, обнаружил, что он находится на маленькой площадке козырька не один. Незнакомый парень, поджидавший его здесь, без разговоров зарядил Лехе ногой под ребра и отступил для нового замаха.
– У, тля! – прорычал Леха, не зная в точности, что хочет этим сказать. Напугать противника? Заглушить собственный страх?
Ствола нет, вся надежда на верную свинчатку. Лаская ее пальцами, Леха лежал на холодном бетоне. Позволит ли ему противник встать? Нет, судя по всему, лучше не рыпаться. В руке у незнакомца пистолет, и настроен он весьма решительно. Нужно попытаться запудрить ему мозги и улучить подходящий момент для удара.
– Ты и есть Серега? – спросил Леха, следя за каждым движением противника. – Я кореш твоих родственников. Помнишь меня?
В ответ ни слова. Незнакомый парень молча сунул пистолет под свитер, так же молча шагнул вперед.
Стало жутко. Страшнее, чем если бы он просто вскинул ствол и взвел курок.
– Ты что, ты что? – забормотал Леха, чувствуя себя каким-то никчемным навозным жуком, перевернутым на спину.
«Вставай», – показал противник жестом.
Сжимая в потном кулаке свинцовую биту, Леха вскочил на ноги, но тут на него обрушился такой шквал ударов, что желание махать руками отшибло напрочь.
Бац! Бац!! Бац!!!
От точных, беспощадных ударов не удавалось ни заслониться, ни увернуться. В лицо, в корпус, в лицо, в корпус. Всякий раз, когда Леха надеялся упасть на бетон, чтобы получить хотя бы секундную передышку, кулак противника поддевал его подбородок, заставляя распрямиться. Он начинал валиться с площадки навзничь, но удар в живот перегибал его пополам, и все продолжалось сначала.
– Ах! – вскрикивал Леха, раскачиваясь из стороны в сторону. – Ух!
Попытка рухнуть на колени тоже не удалась. Парень схватил его за грудки, легко приподнял над площадкой и ударил спиной об кирпичную стену, да так, что из Лехиного рта полетели кровавые сгустки вперемешку с желудочным соком.
Давясь желчью, Леха взглянул в устремленные на него глаза и понял, что следующий удар будет последним.
Так бы и случилось. Но за миг до того, как вышибленные Лехины мозги размазались бы по наружной штукатурке здания, из разбитого окна высунулась еще одна мужская фигура и буднично произнесла:
– Брэк, Леднев. Поднимай-ка руки и не забывай, что в квартире находятся близкие тебе люди.
Глава 23На пороховой бочке
1
Рита, неотрывно смотревшая в сторону подъезда, чуть не заплакала от облегчения. Все остались живы, даже лысый парень с лицом, похожим на сырую отбивную. Рита боялась, что Сергея застрелят во время схватки на бетонном козырьке под окнами квартиры, но все обошлось.
Двое молодых людей с короткими стрижками вывели Сергея и остальных во двор. Оба держали арестованных под прицелами своих пистолетов, но стрелять без нужды явно не собирались. Стояли метрах в десяти от машины и ждали дальнейших распоряжений.
Номер первый, одетый в темный костюм, присматривал за Тамарой, избитым лысым парнем и Виталием, который выглядел ничуть не лучше недавнего противника Сергея. У него не хватало рукава на футболке, а расквашенные губы расползлись на пол-лица, от носа до подбородка. Тамаре, похоже, тоже здорово досталось. С всклокоченными волосами, обряженная в какой-то дурацкий старомодный плащ до пят, она смахивала со стороны на пьянчужку, едва передвигающую ноги после многодневной гулянки.
Номер второй держался за спиной Сергея, не сводя с него ни глаз, ни дула своего пистолета. В своем разодранном свитере, понурившийся и угрюмый, Сергей вовсе не походил на благородного рыцаря, одержавшего победу над врагами. Даже издали, даже в темноте было заметно, что он испытывает не радость, а безмерную тоску и усталость.
– На них на всех смотреть страшно! – вырвалось у Риты.
– Не у тещи на блинах ведь побывали, – пояснил Неелов, обернувшись. – Худо ребятишкам, совсем худо. Девку так и вовсе наизнанку выворачивает. В их квартире сейчас, наверное, кровищи по колено.
