принялась делать и Дина, но магией. Волна усиленной хаосом псионической энергии заставила проникала в разум чудовищ. Обычно этот навык заставлял их сражаться друг с другом, но техноцит, ведомый множеством операторов сразу, терял контроль над телом, и команды становились рассогласованными настолько, что монстры даже не могли ходить.
К королевским стражам обе девушки не приближались, но это было и не нужно. Как и убивать бессмертный самовосстанавливающийся техноцит. Потоки энергии хаоса шедро вливались в тело шаманки, а от неё переходили к Белой.
Сегодня хаос был благосклонен и щедро дарил свою силу рейду.
Отстранившись, Белая, теперь пылающая янтарём, снова бросилась в бой. Ещё два королевских стража оказались в Долине, а девушка уже атаковала следующего артефактным клинком, источавшим яркий стихийный свет.
Баланс на поле боя вновь начинал меняться…
27. Аудит, о котором никто не просил
Заяц прыгнул в мою сторону. Из лап хлынуло зелёное пламя. Чудовище было метров шести в размере, однако его скорость была просто запредельной. Мой класс и место сильно конфликтовали друг с другом. Здесь я был слаб — все мои способности требовали слишком много маны без подпитки от света и почвы.
Говоря языком системы, окружённый сталью я был даже слабее чем в обычное время. Спасали запасы маны, но надолго ли мне их хватит?
Закрыв глаза, я шагнул в сторону, переносясь в другой конец зала астральным шагом. Заяц оттолкнулся от стены и прыгнул ко мне, безошибочно определив моё местоположение,
В спину бил сильный ледяной воздух. Вентиляторы были закрыты лишь символически — чуть ошибёшься, и окажешься в одном из них в виде фарша. Переход через астрал таким образом становился опасным. Больше так рисковать нельзя.
Совиная мудрость уже начинала пропадать, и это было очень хорошо. Сейчас мне куда нужнее скорость, чем глубина мышления.
БАМ! — заяц с шумом приземлился в том месте, где я был две секунды назад.
Астральным шагом я нацелился на решётку и вскоре оказался рядом с ней.
Заяц быстро разворачивался.
За спиной послышался грохот. Сайна выбила решётку ногой и входила внутрь.
— Арк, здесь Тия и подкрепление! Манри, прикинь!! — обрадовала она меня.
— Назад, — рявкнул я, грубо отталкивая девушку от входа и отскакивая в сторону.
Я покатился по ледяному полу.
Лёд, чёрт! Пол становился ещё и скользким, покрываясь рядом с охладителями тонкой корочкой льда.
Заяц замотал головой, будто его тошнило, после чего изверг из себя поток зелёного пламени, в котором трещали молнии.
Тепла от этого не было, увы, ни капли.
Металлический звон. Я узнал звук стрельбы Эльхионы, а затем ему вторил грохот выстрела Сибариса в рука Вереск.
Пылающие алые глаза метнулись в мою сторону. Громадная машина была рядом со мной. Я всем телом ощутил идущий от зайца жар.
Тот открыл пасть и наружу полилось зелёное пламя со вспышками молний.
Врага остановил взрыв эфирной бомбы. Этого хватило, чтобы я отбежал в сторону угла небольшой локации, после чего принялся наспех собирать морозостойкий гибрид под свои цели.
По башке зайца прилетело огромным мечом Вереск. В ответ тот хлопнул ушами, будто лапами. Механическая кукла полетела вниз, с грохотом падая на пол.
Есть! Я метнул горсть семян каменного дерева, самого устойчивого и в то же время прочного растения с некоторыми модификациями. Удар маной жизни позволил им за секунды разрастись, вынуждая один из смертоносных вентиляторов охлаждения увязнуть.
Монстр прыгнул в мою сторону. Я нацелился на вход астральным шагом.
— Сайна, бей охлаждение! — сообщил я ей свою догадку.
Девушка задавать лишних вопросов не стала. Лишь отбросила бесполезный сейчас игломёт и подняла оставленный куклой Сибарис. Сейчас он подходил лучше.
Бам!
Ещё один вентилятор отправился на покой.
Кролик прыгнул в нашу сторону. На этот раз монстр выбрал своей целью механистку. Видимо, в отместку за охлаждение.
Я же сунул руку под плащ, за дыру в убежище, и вытащил простую колдерскую гранату.
Следующий взрыв унёс сразу два вентилятора.
Сайна тоже чувствовала себя неплохо — проскочив в форме призрака под лезвиями кролика, она использовала усиления экзоскелета, чтобы в прыжке вновь вернуть материальную форму и с шумом прикончить ещё один охладитель.
В помещении стало заметно теплее.
Прежний мрак начал уступать застывшим от кролика на полу алым крупицам раскалённого металла.
— Фиксирую сопротивле аудиту.
Снаружи вдруг загорелся свет, сигнализируя о том, что сейчас техноцит многократно усилится.
И не только снаружи. Следующий прыжок грузного и существа был совсем иным.
Шерстинки-лезвия начали раскаляться. Заяц одной ногой коснулся пола, чтобы мгновенно развернуться и совершить немыслимый прыжок в мою сторону.
Из глаз по полу прочертили две длинные борозды лазерные лучи. Монстр вдруг стал невероятно гибким, а каждое движение — отточенным до совершенства. Больше никаких лишних движений.
Но слишком поздно.
Послышался ещё один взрыв, а зачем грохот Сибариса.
Я бросил горсть семян в ближайший вентилятор, и щедро дал растениям маны.
Затем выхватил из убежища динамитную шашку, уже заботливо подпаленную Сильваном, и зашвырнул в следующий.
Бам! Бам! Бам! — Сайна только и успевала перезаряжать Сибарис. А на интерес монстра ответила оглушением эфирной гранатой.
В помещении начало становиться по-настоящему жарко. Вентиляторы, заменявшие стены и потолок тронного зала, теперь не функционировали. Техноцит их чинил слишком медленно.
А затем, всё закончилось. Очень быстро и очень внезапно.
Следующий прыжок зайца оставил на земле лужу расплавленного металла. Расплавившиеся лезвия делали его больше похожим на черепаху под панцирем. А голова… голова потекла.
Механизм попытался повернуть её в сторону, но в результате сперва одновременно с шипением треснули и разбились глаза, а затем голова просто съехала, как кусок растаявшего масла.
— Нарушение протокола. Немедленное устранение невозможно. Инициирована активация протокола сохранения, — диктовал голос из машины.
Спина зайца запузырилась и из расплавленного металла вверх устремилась птица. Над нами часть потолка отъезжала, давая возможность Королю сбежать.
Ну, нет. К этому мы тоже готовы. Спасибо крысу!
Выстрел Сибариса произошёл за миг до того, как механизм перехватило вытянувшейся лозой. В последнем порыве я влил ману в дендроморфизм, чтобы превратить правую руку в длинную ветку, которая выстрелила майром в металлическую птицу.
Послышался жалобный механический звон, птица шмякнулась на стальной пол, явив нам то, что было
