Я был уверен, что разговор шел о другом, но Мелфорд в таких подробностях и настолько убедительно воссоздал его, что я и впрямь усомнился в своей правоте. Правда, он был более искушен во всяческой конспирации и разыгрывании хитрых шахматных партий, так что, возможно, я услышал лишь то, что хотел услышать, потому что мне очень не хотелось верить, что меня просто так бросили одного, без прикрытия.
– А это что такое? – спросил я, кивнув в сторону приветливо улыбавшейся Дезире.
– Ты же помнишь Дезире, – ответил Мелфорд.
– Конечно помню, но какого хрена вы тут вместе сидите и так мило болтаете?
– Извини, пожалуйста, – сказал Мелфорд, обращаясь к Дезире.
Он вышел из машины и отвел меня в сторону метров на пять, к парочке торговых автоматов, где продавались газеты.
– Так что тебе удалось выяснить?
Я решил, что разговор по поводу Дезире можно ненадолго отложить, потому что препирательства с Мелфордом скорее всего ни к чему не приведут. Я рассказал ему то, что узнал от Вивиан: пожилая женщина, очевидно, была матерью Карен.
– М-да. Похоже, она оказалась там очень не вовремя, – заметил Мелфорд. – У Доу были очень серьезные причины скрывать гибель Ублюдка и Карен, поэтому он и убил эту женщину.
– И что это за причины?
– Наркотики. – Мелфорд пожал плечами, как будто эта тема ему наскучила. – Доу закрутил одну аферу, поэтому, оказавшись втянутым в убийство, теряет гораздо меньше, чем в случае, если начнется расследование, в ходе которого всплывут его махинации. Так что это отличные новости, дружище.
– Может, объяснишь, что отличного в полоумном копе, который продает наркоту?
– Ну подумай сам: Доу и его дружки спрятали трупы. По-моему, эти ребята умом не блещут, так что за ними наверняка тянется хвост улик. Если вдруг трупы будут обнаружены, улики будут указывать на них, а не на нас с тобой. Согласись, будет странно, если они заявят, будто Карен и Ублюдка скорее всего убил продавец книг, а они только похоронили трупы. Доу и его дружкам есть что терять, поверь мне. И это значит, Лемюэл, что ты в полной безопасности и вне подозрений.
– Что ты хочешь сказать? Что я теперь могу просто взять и уйти?
– Да, именно это я и хочу сказать. Я подвезу тебя в любое место, куда ты захочешь, и ты можешь спокойно возвращаться к своей обычной жизни. Просто не болтай о том, что видел, держись подальше от копа – и все будет в порядке.
– А как насчет денег, которые они все ищут? – спросил я. – Про деньги они не забудут. И если они считают, что я имею ко всему этому какое-то отношение, они от меня не отстанут, разве нет?
– Забудь о деньгах, – опять повторил Мелфорд. – Дело вовсе не в них. Они отправили Дезире, чтобы она следила за тобой, но она обещала сказать им, что ты не имеешь никакого отношения к деньгам. Поверь мне, она на нашей стороне. А если бы даже это было не так, какой ей прок в том, чтобы сообщать своим хозяевам, будто ты их кинул, если на самом деле она отлично знает, что это не так? Так что придется им искать кого-нибудь другого.
Я с силой втянул воздух сквозь сжатые зубы. Неужели это правда? Неужели эти сволочи по собственной глупости сами же защитили нас от любых подозрений, и все это только для того, чтобы скрыть свои грязные делишки с наркотиками? Верилось с трудом.
Будь я до конца откровенен с собой, я вынужден был бы признать, что испытанное мной облегчение смешано с разочарованием. Разумеется, мне не нравилось жить в постоянном страхе ареста, не нравились преследования со стороны Доу, но очень нравилось чувство причастности к чему-то, а Мелфорд заставил меня поверить, что это «что-то» представляет собой нечто чрезвычайно важное. Через пару дней я вернусь домой, брошу торговлю энциклопедиями, и все вернется на круги своя. Мне по-прежнему нужно будет найти тридцать тысяч долларов, чтобы поступить на следующий год в Колумбийский университет.
Дезире вышла из машины. На ней были те же джинсы, что и вчера, но вместо прозрачной блузки и черного лифчика она надела ярко-желтый топ от купальника.
Тело у нее было красивое, ничего не скажешь: очень чувственное и сексуальное. В другой ситуации мне было бы очень сложно заставить себя отвести глаза от ее бюста. Однако мне пришлось приложить все усилия, чтобы не глазеть на ее шрам. Я никогда прежде такого не видел – он был огромным и тянулся от плеча вдоль всего бока, расползаясь чуть ли не на половину спины и скрываясь под джинсами.
Но дело было не только в том, что я никогда прежде не видел подобного шрама. Я вспомнил слова Бобби, что у Игрока есть босс по имени Ганн, на которого работает женщина с огромным шрамом. Значит, Дезире работает на Б.Б. Ганна, нашего самого главного врага, а Мелфорд спокойно сидит в машине и по-приятельски болтает с ней.
Не смотреть на шрам было очень трудно. Казалось, он притягивает к себе внимание. Я решил, что лучший способ выйти из этой неловкой ситуации – просто задать вопрос.
– Откуда у тебя такой шрам? – спросил я.
Я тут же пожалел о том, что открыл рот, ведь речь шла о жизни и смерти, и передо мной стояла не просто привлекательная женщина с большой грудью. Эта женщина была носителем зла. Или нет?
Она взглянула на меня и улыбнулась:
– Спасибо, что спросил. – Голос ее звучал ласково и немного жалобно. – Большинство людей думают, что обращать внимание на шрам невежливо, поэтому притворяются, будто не видят его. Здесь была моя сестра. Нас с ней разделили. – Она поднесла правую руку к шраму и провела по нему кончиками пальцев. – Она погибла.
– Извини, – сказал я, мучась оттого, как глупо это прозвучало.
Дезире снова ответила мне с ласковой улыбкой:
– Спасибо. Ты очень добрый. Вы с Медфордом оба очень добрые.
– Ну ладно, – сказал я, потирая руки. – Чем мы можем помочь тебе на сей раз?
– Вообще-то, – отвечала она, – я пришла поговорить с Медфордом. Я хочу побольше узнать о том, как он помогает животным.
Так из закадычного друга я в одночасье превратился в третьего лишнего. Я мрачно плюхнулся на заднее сиденье, чувствуя себя никому не нужным, и, забившись в угол, съежился на крошечном пространстве, предназначенном скорее для японских детей, чем для американских подростков и целой библиотеки потрепанных книг в мягкой обложке. Когда я спросил у Мелфорда, куда мы едем, он не слишком внятно ответил на мой вопрос, заявив, что мы просто катаемся. Он якобы хотел немного развлечь меня и спрятать от Доу до тех пор, пока мне не настанет пора отправляться на встречу с Бобби.
С заднего сиденья мне было трудно расслышать все, что они говорили, но я видел, что Дезире очарована Медфордом. Она сидела, не сводя с него глаз и вся сияя, словно он был рок-звездой. Мне это не нравилось. В щемящем, неприятном чувстве, которое зашевелилось в моей груди, я опознал ревность, и это мне тоже не понравилось. Интересно, на кого она была направлена? Возжелал ли я эту сексуальную сиамскую близняшку, или мне было обидно делить с нею Мелфорда?
