что я ничего не могу сказать.
— А почему бы и нет? — выпалила я, и эти холодные, холодные сверкающие глаза повернулись к Зейну и мне. Я подавила желание сделать шаг назад. — Я имею в виду, что это было бы очень полезно, э-э, мистер Жнец… э-э, мистер Азраэль.
— Мистер Жнец? — прошептал Зейн себе под нос.
— Можешь называть меня просто Жнец, — заявил он. — И чтобы ответить на твой вопрос, в тот момент, когда Люцифер достиг этого царства, потенциал для старого доброго конца времён стал возможностью. То есть я не могу вмешиваться, даже если его присутствие не имеет никакого отношения к тому, что произойдёт.
Это… звучало так же глупо, как и любое другое ангельское правило, так что не совсем шокирующе. Однако кое-что ещё пришло мне в голову.
— Значит, правило, запрещающее поднимать оружие против другого ангела, относится и к тебе?
— Так и есть, — его взгляд переместился на Зейна, и я напряглась. — Ты ускользнул прямо из моих рук, не так ли?
— Я так и сделал.
Зейн не казался даже отдалённо обеспокоенным, учитывая, что Ангел Смерти мог попытаться забрать его благодать и его крылья.
— И, похоже, ты будешь не единственным, — ответил Жнец, и я понятия не имела, что он имел в виду. — Неестественные вещи происходят из неестественных сделок, — его внимание переключилось на Лейлу. — Она может рассказать вам всё об этом.
Я не могла точно разглядеть выражение лица Лейлы, но она выглядела немного обиженной этим заявлением.
Но затем его ледяное внимание снова сосредоточилось на меня.
— Просто, чтобы ты знала, я бы не вернул его, если бы ты меня вызвала.
Ещё одна волна дрожи пробежала по моей коже.
— Ты знал, что я собираюсь это сделать?
— Конечно, я это знал, — на лице Жнеца появилась натянутая улыбка. — Я всегда знаю. Я как Санта, но с большим количеством смертей.
— Ух, ты, — пробормотала я. — Это сравнение просто испортило мне Рождество.
— Никакая жизнь не стоит того, чтобы её возвращали, — сказал он. — Даже его.
Его комментарий вызвал у меня вспышку раздражения.
— Не хочу показаться грубой, но почему ты здесь? Просто чтобы прочитать нам лекцию?
Тишина заполнила кухню, когда Зейн придвинулся ближе ко мне.
Одна сторона губ Жнеца приподнялась.
— В значительной степени, — он помолчал. — И я думаю, что ты сознательно была груба.
Я скрестила руки на груди.
— Так и было. Это не личное, — сказала я, используя собственные слова Люцифера. — Просто я немного устала от ангелов, которые только и делают, что болтают и высказывают свои обиды, в то время как всем остальным приходится делать грязную работу.
— Эй, — сказал Зейн. — Я больше, чем просто болтовня.
— Ты Падший. Ты не учитываешься в моём широком и в основном точном обобщении, — рассуждала я. — И, кстати, почему у тебя британский акцент?
Жнец посмотрел на меня.
— Почему ты вообще спрашиваешь об этом?
— Мне просто любопытно.
— Ты не должна спрашивать о том, чего не можешь понять.
Я закатила глаза.
— В этом нет никакого смысла.
— Ну, по крайней мере, я не похож на американца. — Йо, гоу к речке, чтобы поймать сома для рыбы-гриль, — насмешливо сказал он. — Вот как вы говорите.
— Мы не говорим так.
— Да, в некотором роде, — сказал Рот.
— Что? — спросила Лейла. — Даже я?
Рот пожал плечами.
— Да, но не так плохо, как Тринити. Я виню в этом Западную Вирджинию.
Мои глаза сузились.
— Я оскорблена.
— У тебя милый акцент, — заверил меня Зейн.
— Я даже не заметила, что у меня акцент, — сказала я.
— А я и не знал, что пришёл сюда поговорить об акцентах, — ответил Жнец.
— Я тоже не понимаю, что было настоящей причиной, — пробормотала я.
Жнец поднял тёмную бровь в мою сторону.
— Знаешь, кого ты мне напоминаешь?
— Кого-то, кого ты, вероятно, убил в какой-то момент за то, что он раздражал тебя? — предложила я, зевая.
Он ухмыльнулся.
— Ты напоминаешь мне твоего отца.
Мои губы скривились.
— Думаю, я лучше напомню тебе кого-то, кого ты убил.
— У вас обоих острый язык и отсутствие такта, — продолжил он. — И тебе, и твоему отцу повезло, что я нахожу это забавным.
Я открыла рот, но Зейн обнял меня за плечи и сказал:
— Была ли другая причина?
— Да. Я здесь для того, чтобы донести до вас важность этого, чтобы вы все как можно скорее нашли Люцифера.
— Таков план игры, — сказал Зейн, сжимая мои плечи, прежде чем я успела это сказать… ну, с меньшим тактом.
— Он не собирается нарушать никаких важных правил, — вмешался Рот. — Он не раскроет то, кто он такой, кроме того, он не шутит с людьми.
— Если ты думаешь, что он это делает, то я переоценил твой интеллект, — огрызнулся Жнец.
Брови Рота приподнялись.
— Ох.
— Люцифер, скорее всего, сейчас где-то там, пытается произвести на свет настоящего, дышащего сына, который не будет для него разочарованием.
У меня отвисла челюсть.
— Ты шутишь, да? — спросила Лейла. — Пожалуйста, скажи мне, что он не там, не пытается создать…
— Антихриста? — закончил за неё Жнец. — Да, именно это я и говорю, и он, вероятно, уже на пути к этому.
— И как создание Антихриста не нарушает правила? — потребовал Зейн.
— Потому что это часть большого плана, — Жнец остановился, когда Робин рысцой вошёл в комнату, держа во рту пищащий батончик. — План, который не должен был начаться в ближайшее время, но опять же, Люцифер не должен был свободно бродить среди смертных в ближайшее время. Но вот мы все здесь.
— Ты помнишь, как мы только что говорили о Печатях? — Рот посмотрел на меня. — Некоторые теоретизируют, что Антихрист — это первая Печать.
— Ура.
Я откинула голову назад. Неужели и без того было недостаточно запутанных вещей?
— Подожди. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но для того, чтобы Люцифер привёл в мир худшего ребёнка, который, как известно, возможен, он не может использовать какую-либо форму манипуляции, верно? — сказала Лейла, и Жнец кивнул. — Тогда как он может быть уже на пути к достижению этой цели?
Уголки губ Грима опустились.
— Я не собираюсь объяснять тебе, как это возможно.
— Что? — Лейла всплеснула руками. — Я думаю, что это правильный вопрос.
Кайман просунул голову в комнату, маска была смыта с его лица.
— Разве ты не видела нашего самого тёмного из тёмных лордов? Он симпатичный мужчина. И он может быть очаровательным… когда он этого хочет. Всё, что ему нужно сделать, это подцепить кого-нибудь. Это не значит, что он должен сказать им: «Привет, я Люцифер, и я собираюсь оплодотворить тебя Антихристом. Поздравляю! Это мальчик!»
— Это звучит
