человека было пускай и неприятно, но вполне привычно и ожидаемо. Узумаки по одному только виду Какаши догадалась о смерти возлюбленного. Его слова лишь подтвердили догадку. Тем не менее Кушина почувствовала небывалую душевную боль, которая ни в какое сравнение не шла с физической.
— Кушина-сан, Минато наверняка оставил вашего ребёнка в надёжных руках, выживете ради него. Ребёнку необходима мать. — Слова Хатаки предоставили женщине причину бороться.
— Да… Даттебане… Подай руку. — Какаши тут же протянул руку помощи и помог женщине встать на ноги. Печать на теле Кушины уже перестала светиться столь ярко, что говорило о полном исцелении почти всех ран.
— Как вы? — Женщина выглядела не очень, но с каждой секундой её состояние становилось лучше.
— Пока имеются запасы чакры от техники силы сотни — жить буду, а как они закончатся… — Кушина не стала договаривать, что будет когда чакра закончится, Какаши и так всё понял.
— Ясно. Кьюби гуляет рядом с деревней и боюсь он вновь направиться в сторону Конохи. Нужно как можно скорее запечатать его обратно в вас!
— Что с человеком в маске?
— Неизвестно.
— Ясно… значит поступим, по-твоему. Я чувствую Кьюби на западе, у меня должно хватить сил для его запечатывания, однако в этот момент я буду очень уязвима для атак врага.
— Можете положиться на меня, Кушина-сан. — Твёрдо ответил Какаши, внутри себя готовый отдать жизнь и всё что угодно, лишь бы не допустить смерти столь близкой сердцу женщины.
Собравшись с силами и переведя дух, дуэт из Какаши и Кушины направились прямиком к ужасающе мощному источнику чакры, который мог принадлежать исключительно биджу. С момента распечатывания Девятихвостого, чуть ли не вся страна Огня почувствовала и ужаснулась от проявленной силы демона.
(Кьюби)
Глава 47
Я — Узумаки Кушина дадтебане!
Глава 47: Я — Узумаки Кушина дадтебане!
Роды — самый важный день в жизни любой женщины. Кушина не считала себя исключением в этом деле и очень сильно волновалась. Она чувствовала, как в её животе зарождалась новая жизнь и как эта жизнь крепла и росла прямо в ней. Ребёнок… её ребёнок. Каждый раз, когда он или она толкался в животике, Узумаки испытывала ничем не объяснимое чувство искреннего счастья.
Она станет матерью…
Девять месяцев пролетели на одном дыхании. Перепады настроения, вспышки эмоций, непонятно откуда появившиеся вкусовые пристрастия к непривычной еде и конечно же волнения по самым разным поводам. Волновалась Кушина много. Очень много. Оглядываясь назад и вспоминая, какой она была в детстве шалуньей, Узумаки переполняло чувство беспокойства. Сможет ли она дать ребёнку достойное воспитание? Оградить его лаской и любовью от этого жестокого мира? Взрастить мужество? Стойкость? И будет ли она хорошей матерью?
Многие вопросы касательно воспитания стали волновать женщину как никогда раньше. Однако пока рядом находился любящий муж, Кушина знала — у них всё получится. Женщина даже чуть ли не самолично закончила многолетнюю войну шиноби, только из-за страха, что её ребёнок появится на свет и увидит все те ужасы, которым она невольно стала свидетелем.
Роды… как бы Кушины не волновалась, они становились всё ближе и ближе. И вот, девять месяцев спустя настал самый важный день в её жизнь. День — когда благодаря ей в этом мире появится ещё один человек.
Ещё днём женщину проводили в убежище, где с неё буквально стали пылинки сдувать, попутно говоря, что надо делать каждую секунду и даже подсказывая, когда и как надо дышать. Не будь рядом любящего мужа, она бы определённо сорвалась на врачей, а так… Минато всегда знал, как успокоить её. Пока он был рядом, она знала — что всё будет хорошо.
Роды прошли болезненно и в тоже время быстро. Профессионалы прекрасно выполнили все свои обязанности и помогли прийти в мир новорождённому ребёнку. Всё что запомнила Кушина о собственных родах так это боль и удивительное чувство счастья…
Однако счастливый миг не длился долго. По небольшим обмолвкам людей, Узумаки поняла, что на убежище напали, но у женщины после родов практически не имелось сил чтобы сделать хоть что-то. Всё что она запомнила, так это то, что Минато взял её на руки и перенёс техникой Хирайшин куда-то в другое место.
А дальше… дальше из ниоткуда появился незнакомец в маске и чёрном плаще и стоило только Кушине взглянуть на него, как она мгновенно увидела в прорези одноглазой маски горящее зловеще-красным светом око шарингана. Уставшее после родов сознание мгновенно оказалось в плену Гендзюцу.
Когда женщина очнулась, первым что увидели её фиалковые глаза оказался Какаши — юноша, что фактически стал для неё младшим братом. Техника божественной регенерации кое-как поддерживала жизнь в её теле, но в своё время изучив много литературы по медицине, Узумаки прекрасно осознавала, что шансы на её выживание оказались смехотворно ничтожны.
Очаг чакры и большая часть чакро каналов — всё это оказалось уничтожено. В сравнении с этими ранами, повреждения внутренних органов и остальные травмы смотрелись блекло. Техника, которой она научилась у самой Цунаде Сенджу в теории могла восстановить и такие повреждения, но чакра Кьюби являлась крайне ядовитой. Поэтому смертельные повреждения и не поддавались лечению.
В этот момент Кушина для себя чётко поняла — она является живым трупом.
Стоит только запасённой чакре в фуин-печатях кончиться, как техника божественной регенерации перестанет поддерживать в ней жизнь. Женщина могла продержаться пару часов, но дальше… дальше следовал только один конец присущий всем живым созданиям — неизбежная смерть.
Услышав теорию Какаши, в Кушине вспыхнула искра надежды. Она запечатает обратно в себя разъярённого Кьюби. И даже если женщина не выживет, то как минимум заберёт монстра с собой.
Спешно узнав обо всём произошедшем, женщина ужаснулась, но из-за отсутствия каких-либо сил в теле, её реакция оказалась непривычно спокойной. А когда появились силы, Кушина уже взяла себя в руки и вспомнила, что её ребёнок находится в надёжных руках её лучшей подруги. Это означало что о судьбе новорождённого она могла не волноваться и полностью сосредоточится на деле.
Превозмогая боль, Кушина вместе с Какаши прыгнули на верхние пути отправившись прямиком навстречу к монстру. Кьюби даже и не планировал скрываться. Его чакру чувствовали все шиноби Конохи, а может
