не жалко, только отпусти нас.
– Ваши деньги я не трону, – сказал Уборщик, наставляя на каждого из своих узников нож. – Меня не прельщает воровство.
Эл сдул с носа каплю крови. Несмотря на травмы, он держал спину прямо, показывая свою несломленную волю.
– Убивая людей, ты точно так же воруешь, только не деньги, а жизни.
– Эл, ради бога, не провоцируй его, – взмолился Антон, за что получил от друга испепеляющий взгляд.
– Ты так ничего и не понял, Джордж. Бесполезно прикидываться телятами, он не выпустит нас живыми.
– Не говори так, от твоего пессимизма у меня сводит живот.
– Ворую жизни? – Уборщик задумался. Смотреть без содрогания на покрытое чёрными струпьями лицо было невозможно. Закопчённые уши приняли форму сушёного осеннего листа. Покрытая рубцами кожа обтягивала приплюснутый череп. Огонь не оставил от волос и намёка. – Таким вопросом я не задавался.
– Самое время задаться.
– Толку в этом не больше, чем в твоей воинственной болтовне, – прошамкал Уборщик. – Когда ты ешь бифштекс, то не обвиняешь забойщика скота в том, что он вор.
– Скажи ещё, что делаешь мир лучше! – выпалил Эл с отвращением.
– Не я придумал мироустройство. Убийство – древний способ решения проблем, зародившийся вместе с человечеством. Не будет меня, будет кто-то другой. Пока есть люди, моя профессия не исчезнет. Бесполезно читать мне мораль, мы мыслим разными категориями, Альберт.
Настенные часы отмеряли первый час ночи. Роман провёл без сознания два с половиной часа. Если посчастливится выжить, надо бы выучиться удару, которым его отправили в нокаут.
– В машине ты обещал не убивать меня, – обратился он к похитителю. – Зачем я тебе нужен?
Уборщик не стал уходить от ответа. Он разговаривал с тремя балбесами как с куском ветчины, который собирался отправить в рот. При мыслях о ветчине его рот наполнился слюной. Спустя сутки после пожара к нему начал возвращаться аппетит. Перед небольшим путешествием следует заглянуть в холодильник писателя и немного заправиться.
– За вас троих я получу шесть миллионов рублей.
– Всего? Я предлагаю тебе десять! – Роман не мог понять логику убийцы. Между «убить и получить меньше» и «не убивать и получить больше» киллер выбирал невыгодный, насыщенный кровью и насилием путь.
– Твои деньги меня не трогают, – брезгливо проронил Уборщик запёкшимися губами. Ясности ответ не добавил. – Не жди от меня других объяснений.
– В каком смысле за нас? – напрягся Эл. – За нашу смерть? Таков твой план?
– Скоро вы всё узнаете.
– Твой план фантастически безумен! Зачем кому-то платить за наше убийство?
– От твоих вопросов у меня обострилась мигрень. Не мог бы ты помолчать?
– Причина боли в твоей прогрессирующей шизофрении, ублюдок! Жаль тот, кто тебя поджарил, не довёл дело до конца.
– Эл, ну, пожалуйста! – прошипел Антон. – Не подбивай его убивать нас бесплатно.
– Собери яйца в кулак, дружище. Где твоё самоуважение?
– Оно говорит мне не лезть на рожон.
– Парни, мы же не будем ссориться на потеху убийце Вадима и Киры? – Вследствие близорукости писатель хорошо видел усталость на лицах друзей без очков, слетевших с него непонятно где.
Эл потряс сжатыми кулаками:
– Пол, этот выродок пырнул Лизу. Я не стану перед ним пресмыкаться. Он напал на нас исподтишка, испугавшись честной драки. Использует как презерватив и выбросит, если раньше не убьёт.
– Не будем ускорять это своими руками. – Писатель попытался сменить позу, в которой сидел, дабы облегчить страдания затёкшего тела. Вышло не очень. – Он давно мог убить нас. Чует моё сердце, нас хотят сдать Троерам живыми за деньги.
Эл пристально посмотрел на Уборщика:
– Таков твой план?
Убийца оторвался от экрана. Огонь превратил худощавое лицо в лишённую эмоций маску.
– Он заключается именно в этом, – слегка кивнул он. – Привезти вас к заказчику и потребовать деньги. Мне необходимо поставить точку. Не старайтесь понять мой мотив. Ведите себя сдержанно, и мне не придётся отрезать ваши языки.
– Твой план ужасен! – не унимался Эл. – Это имело бы смысл, не будь у полиции видеофайла. Мы больше не нужны Троерам. Ты никогда не получишь свои деньги.
– Посмотрим.
– Как ты собрался встретиться с ними? Они миллиардеры! Их может не быть в стране. Это же не в булочную сходить! Где вообще живут богатые люди?
– Побереги силы, Эл, – шепнул писатель. – Ты продолжаешь терять кровь. Мы не сможем оказать тебе помощь, если ты отключишься.
– Ничего, Пол, за два миллиона эта тварь будет с меня пылинки сдувать.
– Перестань его дразнить! – потребовал Антон. – Не давай Лизе повода тебя оплакивать.
Услышав имя своей девушки, Эл заметно успокоился, только во взгляде по-прежнему читался вызов. Воспалённые глаза убийцы в комбинезоне бегали по экрану, поглощая прошлогоднее интервью миллиардера журналу «Ландшафтный дизайн». Особняк на фото выглядел неприступным. Полной уверенности в том, что Троер действительно живёт в нём, у Уборщика не было. Верить прошлогоднему интервью, в котором тот признаётся в любви к дому, где, по его словам, проводит большую часть года, было самонадеянно. Но другими зацепками он не располагал. В журнале приводилось название деревни, недалеко от которой Троер свил своё гнездо. При соблюдении скоростного режима ехать не больше часа. Для куратора Уборщик мёртв. Значит, и для заказчика тоже. Визит мертвеца станет для обманутого мужа неприятным сюрпризом.
Ежели человека, пославшего его на заведомо провальное задание, не окажется дома, он будет ждать сколько понадобится. Рано или поздно их пути пересекутся. Кто-то должен заплатить за постигшие семью и дом Уборщика беды. Всё пошло наперекосяк, когда он взялся за несвойственное ему дело с интервьюированием. Не должен убийца проводить опрос. Не должен. В итоге доступ к собственным миллионам стал проблемой. С такой неприглядной внешностью ему их из банка не вытащить. Перевод в российский банк положение не исправит. Без паспорта, без глаза, с неузнаваемым лицом банковский клерк деньги не выдаст. Так что с Троеров причитается.
– Мы возьмём твой автомобиль, писака, – внезапно сказал он. – Самый буйный из вас поедет в багажнике. Не мешайте мне осуществить задуманное. Моя рука не дрогнет. Чем хуже вы будете себя вести, тем больше мне будет нравиться идея привезти вас заказчику по частям. Не вынуждайте меня воплощать её в реальность. Воля заказчика делать с вами что вздумается. Он может заплатить мне и отпустить вас. А может приказать убить. Я выполню и то и другое, но сначала получу деньги.
Трое мужчин смотрели на Уборщика с плохо скрываемым страхом. У Альберта страх смешивался с презрением. У Романа с писательским любопытством. Антону пришлось особенно тяжко. Его неподдельный испуг медленно, но уверенно перерастал в панику. Ни у кого не было сомнений в том, что они попали в лапы
