не было.
У Хэксби было серое лицо, волосы нечесаны. Лучший камзол запачкан подливой. По сравнению с последним разом, когда она его видела утром в Пожарном суде, он постарел на десять лет.
– Как ты могла? – набросился он на нее, когда она вошла в комнату. – Глупый, испорченный ребенок! Подойди сядь у огня. – Он махнул длинной худой рукой хозяйке таверны, которая с любопытством наблюдала за происходящим, стоя в дверях. – Принесите ей бульона. И вина… подогретого. С имбирем. Что-нибудь на ваше усмотрение, что вернет ей силы. Но побыстрее, побыстрее, побыстрее.
Хозяйка сделала книксен и оставила их вдвоем. Кэт села на скамью рядом с ним и уставилась на огонь.
– Это проделки Марвуда? – спросил он. – Я полагал, у него больше здравого смысла.
Она устало покачала головой:
– Это теперь не имеет значения.
– Конечно имеет. Ты могла утонуть. Или сгореть заживо, как бедный Челлинг.
Она ничего не сказала. Она согревалась, и ее клонило в сон.
– Он втянул тебя в государственные дела? Или это его сумасшедшая блажь по поводу своего отца и его смерти?
– Не могу сказать, сэр. Я не знаю всего до конца, и не хочу знать.
– Там, внизу, говорят, что кого-то убили на мосту, – сказал он. – Женщину. Закололи шпагой. Это часть этого дела?
– Я же сказала, что не знаю.
Он замолчал. Его рука медленно скользнула по скамье и накрыла ее руку. Она взглянула на нее. Хотела отдернуть свою руку – ей не нравилось, когда к ней прикасались. Но заставила себя не делать этого.
Ее мысли блуждали. Это была рука старого человека, сморщенная, как кожа ящерицы, со старческими пятнами. Его пальцы немного дрожали. Ногти нуждались в стрижке. Надо что-то с этим сделать. Но не сейчас.
Еда и крепкий долгий сон восстановили ее, по крайней мере, частично. На следующий день, в четверг, она проснулась поздно. Хэксби пылинке не давал сесть на нее и пытался заставить ее отдыхать, но она сопротивлялась. Сказала, что чувствует себя отлично. На самом деле ушибы причиняли боль, а чтобы зажили порезы, потребуется несколько недель, но ей было необходимо отвлечься.
Ближе к концу дня, когда свет угасал и работать становилось все труднее, раздался стук в дверь чертежного бюро.
Открывать пошел Бреннан. На пороге ждал дородный слуга мистера Пултона. Он прижимал к груди маленький сверток.
Бреннан собрался его взять. Слуга отступил назад.
– Велено передать в руки вашего хозяина. И получить расписку.
– Тогда входи, – крикнул Хэксби. – Неси сюда.
Он, как обычно, сидел в кресле у огня. После обеда Кэт отказалась идти в свою спальню и отдыхать, как он того хотел. В течение последнего часа он диктовал, а она стенографировала, надеясь, что сможет прочитать записи утром. Старик был в странном расположении духа, глаза светились, и его переполняла лихорадочная энергия.
Слуга Пултона подал ему сверток. Хэксби взвесил его на ладони. Он вскрыл печати, их оказалось три, и развернул лист бумаги. Внутри находился кожаный мешочек и письмо, в которое он был обернут. Он прочитал письмо и передал его Кэт.
Мистеру Хэксби
Через своего слугу я посылаю Вам сорок пять фунтов золотом в качестве платы за Ваши услуги, оказанные в связи с Драгон-Ярдом, и аванса будущих платежей, как указано в Меморандуме соглашения. Прошу Вас расписаться на данном письме и поставить дату в знак того, что Вы получили плату, и вернуть его мне через моего слугу.
Роджер Пултон
Хэксби подал знак, и Кэт взяла мешочек, высыпала монеты себе на ладонь и пересчитала. Бреннан наблюдал за этим, не сводя глаз с Кэт и приоткрыв рот. Он отвернулся, увидев, что она заметила.
Когда слуга Пултона удалился, а деньги были заперты в сейфе, Хэксби отпустил Бреннана.
– Вернете долг Марвуду? – спросила Кэт, когда они остались одни.
– По крайней мере, вернем ему десять фунтов.
– Почему не больше?
– Нам нужны деньги. Если будешь хорошо себя чувствовать, можешь отнести ему деньги завтра.
– Конечно, я буду хорошо себя чувствовать, сэр, – сказала она. – А остальная часть долга?
– Скажешь, пусть он подождет немного. Он дал нам срок восемь недель, не так ли? После всего, что он сделал с тобой, он, по меньшей мере, должен быть терпеливым. И, кстати, я не забыл о деньгах, которые должен тебе.
Кэт попыталась сменить разговор:
– Кстати, о наемных экипажах. Вам понадобится такой сегодня вечером, когда вы будете возвращаться во двор «Трех петухов». Послать привратника за экипажем?
– Подожди, не сейчас. Мне нужно кое-что тебе сказать. – Он замолк и украдкой оглядел комнату, будто желая убедиться, что, кроме них, в ней никого нет. – Это касается тебя. Сядь так, чтобы я мог тебя видеть.
Она сделала, как он велел.
– Я отлично себя чувствую, сэр. Вполне способна вернуться завтра за чертежную доску. Я…
– Речь не об этом, – сказал он. – Я беспокоюсь за тебя.
– Нет причины, сэр.
Он вытянул руку, и они оба смотрели, как она дрожит.
– Мне не становится лучше, – сказал он. – Не думаю, что вообще станет. Что будет с тобой, когда я уйду?
– Ну, это еще не…
– Или если я не смогу больше работать? В самом деле, что делать, если такое время настанет? Как жить?
– Я найду способ обеспечить нас обоих. Возможно, архитектор Рен…
– Я думал-думал и вот что решил.
Кэт с удивлением взглянула на него. Его голос звучал тверже, чем обычно.
– Я хочу предложить тебе контракт, – продолжил он. – Деловой, с четкими выгодами, правами и обязанностями для обеих сторон. Договор, который регулируется законом.
– Для чего? У нас и так все хорошо.
– Я предлагаю тебе выйти за меня замуж.
– Замуж за вас? – Она вскочила, опрокинув стул, и отпрянула от него. – Выйти за вас? Боже правый, сэр, вы сошли с ума?
Глава 50
– Госпожа?
Голос вкрался в сон Джемаймы, отчаянную мешанину из пламени, криков и рушащихся зданий.
Она открыла глаза, обрадовавшись, что ее разбудили. Над ней склонилось круглое лицо Хестер, блестевшее от пота. Она насупилась и кусала губы в тревоге. На секунду Джемайма подумала: а где же Мэри? Она открыла было рот, чтобы спросить, и тут на нее нахлынули воспоминания вчерашнего дня.
– Госпожа, там внизу джентльмен. Вы просили вас разбудить.
По освещению Джемайма поняла, что был вечер, не поздний, так как еще не было темно: просто цвета стали приглушенными, а контуры смягчились.
– Кто это?
– Мистер Чиффинч. Он с хозяином в кабинете.
– Принеси мне халат. Помоги мне сесть.
Хестер была девушкой усердной, но глупой,
