воды. Берега, покрытые ковром белого меха. Порожистые речки. Тайга, где грибы — хоть косой коси — растут прямо по краям лесной дороги. Красками природы играла погода, которая меняется здесь каждые полчаса. Улыбается скупо, хмурится с удовольствием.
Мы нарушили таежный покой и были добросовестно (но беззлобно) облаяны. Лайки смолкли, когда из избы вышел связист Валентин. Он показал, где удобнее поставить палатки, и пришел к ужину с местным деликатесом — рыбиной под названием сиг.
Те, кто настойчиво ищет контакта с «Афоней», говорили нам, что его приближение чувствуется по поведению лаек. Только что были рядом и вдруг все исчезли. Или лают, но беззвучно, только пасти раскрывают, голос у псов пропадает от страха.
«Далеко не все лайки такие, — Валентин говорил с улыбкой, не поднимая глаз, — На медведя идет одна из тысячи. Шкура косолапого на заборе висит — и то хвосты поджимают».
Кто-то из нас вспомнил, что со стоянок (не только криптозоологов, но и туристов, альпинистов) пропадали консервы. Потом банки находили искореженными, вскрытыми то ли когтями, то ли клыками. Криптозоологи стоят на своем: это проделки лесного человека!
Валентин снова улыбнулся, опустив глаза: «Мишка это шалит. Силищи у него хоть отбавляй. То ли банку сжимает, и она лопается. То ли клыками вскрывает».
Мы внимательно слушали. Это было то, что нам требовалось, — взгляд на феномен с позиций здравого смысла. С точки зрения человека, живущего в одной природной среде с существом, которого ищут во всех уголках земного шара.
Мы не случайно выбрали именно это место. Если верить статистике случаев, лесной человек включает в ареал своего обитания именно такие таежные избы, как у Валентина. Есть люди — напросится на общение. Нет людей — сам поселится в домике.
«Мы с женой живем здесь с 1985 года, — сказал Валентин. — Сам я подолгу бываю в тайге, неделями живу в своих охотничьих избушках. Ничего подобного не видел».
Вернемся без ничего — тоже неплохо, говорил кто-то из нас. Отрицательный результат — тоже результат. При всей банальности эта фраза была точной. Седьмой сезон сидят на Ловозере поборники существования «Афони». Утверждают, что ощущали его отвратительный запах, слышали жуткий крик и парализующий свист и даже видели (издали) его самого. Но все эти признаки отмечаются все же редко. Где-то шастает вечный бродяга. Вот мы и думали: если его видят в ста километрах отсюда, почему бы ему не появляться (пусть так же редко) и здесь?
Валентин усмехнулся: «Нет здесь таких». И мы могли сделать из его слов два вывода. Первый: если его нет здесь, значит, очень сомнительно, что он бывает и там, на Ловозере. И вывод второй: Валентин что-то знает, но скрывает. Ну, представьте себе: появился у вас необычный друг — лесной человек. Вы его подкармливаете, и он не остается в долгу, бывает чем-то полезен. Станете ли выдавать вы его какой-то экспедиции?
У каждого из нас было свое отношение к поиску и его вероятным результатам. Одним достаточно было просто укрепить веру людей в то, что лесной человек — не фантом, не плод воображения, а биологическая реальность. Другие говорили: это, конечно, приятно — приподнять завесу над тайной века, но если нам крупно повезет, пойдет ли это на пользу существу, которого мы ищем?
Мы поставили палатки на песчаной поляне. Грунт идеальный для контрольно-следовой полосы. У нас были маленькие грабли. Но полосу делать мы все же не стали. Потому что здесь (так мы понимали в момент приезда), в районе избы Валентина, его не было. Судя по отметке на карте, он обитал где-то километрах в пятнадцати, в районе озера Лебединого, Туда и должны были отправиться две группы.
Весь следующий день ушел на приготовления. Группа из Санкт-Петербурга (Игорь Батурин, Лена Терехова и Миша Глико — эксперты журнала «Терминатор» по аномальным явлениям) осваивала большую десантную лодку. Другая группа (сотрудник микролеп-тонной лаборатории Вячеслав Пичугин, студенты Илья Бестужев и Глеб Бузин, фотографы Юрий Луньков и Олег Ласточкин) готовила аппаратуру, устанавливала антенну для увеличения дальности радиосвязи, делала для слабеньких раций «Урал» более мощные блоки питания. Слава Пичугин готовил к работе ранее не знакомый ему электронный прибор «Магеллан» (позволяющий с помощью четырех спутников определять местонахождение группы), моля Бога, чтобы не угораздило утопить эту дорогую (ценой триста тысяч рублей!) штуковину в болоте.
Я заметил, что Пичугин часто посматривает в сторону избы Валентина. Оказывается, один из его приборов показал приближение к избе крупного живого существа. К вечеру мы узнали, что к Валентину пришел знакомый парень из Апатит — любитель побродить в одиночестве по тайге. И еше раз убедились, что изделиям микролептонной лаборатории можно верить…
ДЬЯВОЛЬСКИЕ МЕСТА
Володя Попов спешил вернуться к утру и гнал свой вездеход, как на ралли. Спустя два часа кончилась лесотундра и начались сплошные болота. Володя включил фары. Из выхлопной трубы летел сноп искр. Вездеход проваливался в топь то носом, то задом. Говорят, водители в этих местах принимают перед рейсом для храбрости, как перед боем. Не знаю… Володя был трезв как стеклышко. Просто он хорошо знал дорогу. А когда сомневался, то останавливался и высматривал среди болот видимый ему одному безопасный проезд. Что он мог видеть ночью — известно одному господу Богу.
Спустя три часа группа достигла Урмаварака. Уникальное гористое плато с пещерами, скальными навесами и нагромождением валунов. А вокруг, куда ни кинь взгляд, сплошные болота. Сюда не ходят охотники. Здесь бывали только гидрологи и геологи. Откуда Же взялись те огромные следы, о которых говорил Володя? Может быть, действительно Урмаварак — место вимовки реликтовых гоминоидов?
Немногие разделяли эту версию. Но уговор был такой: проверять самые невероятные предположения. Увы, на кропотливый осмотр плато не было ни минуты. Водитель вездехода посматривал на часы. Он и без того сделал немало, помог нам разведать это дьявольское место. Теперь мы знали (в общих чертах), что такое Урмаварак и как следует изучать его в будущем. Мы все чаще подумывали о том, что во все времена года (кроме зимы) очень трудно находить следы и проводить их экспертизу. Мшистая почва в этих местах почти не сохраняет отпечатков. Вот и Урмаварак хорошо бы осмотреть зимой, когда выпадет снег.
Путешествие по реке Цаге (впадающей в озеро Лебединое) тоже не было прогулкой. Трое петербуржцев гребли против течения. А впереди их ждали пороги, упавшие в воду деревья. Приходилось снимать обувь и идти чуть ли не по пояс в ледяной воде. Это удовольствие продолжалось шесть часов. Потом они
