Кэйди распустила шнуровку и движением плеч сбросила бретельки. Закусив нижнюю губу, она взглянула на мужа украдкой сквозь длинные ресницы. В ее взгляде читались нетерпение и тревога. Джесс чувствовал, что еще минута — и он умрет от любопытства.
— В чем дело?
Она еще раз опасливо огляделась по сторонам.
— Готов?
— Кэйди…
— Ну ладно, ладно… — Кэйди осторожно, бережно развела в стороны полы сорочки, обнажая грудь. Выжидательная улыбка угасла на губах у Джесса, Он уставился на нее в страхе.
— Милая моя, любимая, что случилось? Детка, ты поранилась…
Он умолк и заморгал, разглядывая ее левую грудь — слишком ярко-розовую, воспаленную кожу и слегка распухшую татуировку под левым соском. Постепенно до него стало доходить, что очертания рисунка изменились, и опять на его губах медленно расплылась улыбка.
— Она все еще немного побаливает. Но мне кажется, что получилось очень мило, — застенчиво проговорила Кэйди. — Тебе нравится?
— Кэйди… — вот и все, что он смог сказать.
— Этим занимается одна женщина в Грантс-Пассе. Ей почти ничего не пришлось делать, только пририсовать ноги, хвост и уши. Да, и еще превратить клюв в нос. Но крылья остались на месте.
— Это же Пег! — удивленно воскликнул Джесс.
— Да, это он. По-моему, похож. А ты как думаешь?
Джесс кивнул. Как странно! Ему бы следовало рассмеяться, а он растрогался чуть ли не до слез.
— Ты всегда не терпел эту чайку, — заметила Кэйди. — Ты хотя и молчал, но я все равно знала.
Это была чистая правда. Джесс наклонился к ней и прижался губами к ее губам, шепча, что любит ее, безумно любит. А потом припал к ее груди и запечатлел легчайший трепетный поцелуй на ее новой татуировке. Когда он поднял голову, на глазах у нее стояли слезы.
— Джесс… О, Джесс, это твое клеймо на мне. Потому что я принадлежу тебе.
Ему пришлось прибегнуть к шутке, чтобы окончательно не расчувствоваться.
— Пег будет страшно горд.
Кэйди вытерла слезы и засмеялась.
— Я как-то не подумала, что придется показывать наколку и ему.
— Обед готов!
— Мы идем! — прокричал Джесс, и затянутая сеткой дверь захлопнулась.
— Помоги мне.
Кэйди принялась неловкими торопливыми движениями натягивать на себя одежду. Джесс попытался помочь, но в четыре руки получалось еще хуже. Они начали хихикать. Минута нежности миновала, но Джесс сделал еще одно признание.
— Господи, Кэйди, как я тебя люблю! Тебе не кажется, что мы в раю?
Кэйди сосредоточенно разглядывала неправильно застегнутые пуговицы. Срочно надо их перестегнуть.
— Я не знаю, Джесс, — рассеянно ответила она, — но могу сказать тебе одно.
— Что?
Он отступил, давая ей возможность первой обогнуть качели. Она обернулась и нежно взяла его под руку.
— Это лучше, чем консервировать лососину.
