Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
– Я думаю, там внутри кто-то есть! – крикнула Ирен бригадиру пожарных.
Молодой компьютерщик из региональной технической службы слушал в «Ютубе» Моррисси[70]. Альбом «Воксхолл и я». Ладно, допустим, сейчас Моррисси гордиться особенно нечем. К старости он сделался грязным придурком. Но это все ерунда… А разве ерунда его золотой голос, когда он поет «Теперь мое сердце довольно»[71]? Кто лучше Моррисси мог подобрать слова к его сердечной боли, к одиночеству, к хандре, которая его охватывает, едва он проснется, к депрессивной уверенности, что он принадлежит к семейству лузеров, кому жизнь никогда не улыбалась? И потом, разве Ноэл Галлахер[72] не сказал: «Сколько бы ни было написано о любви, ненависти или дружбе, он все равно скажет лучше. Потому что он лучший бард всех времен»?
Он огляделся вокруг. Можно подумать, что все разошлись по домам. Жандармерия опустела.
Парень крутнулся на стуле, вгляделся в экран. Все оказалось дольше, чем он рассчитывал. Порты и уязвимости он просканировал. Настало время перейти к атаке.
Он не был истинным хакером.
До сегодняшнего дня он занимался только тестовыми вторжениями в виртуальные объекты атаки, подготовленные инструктором. Эта атака будет для него первой реальной. В жаргоне хакеров есть выражения белые шляпы и черные шляпы, джедаи и ситхи. Джедаи – это «хорошие мальчики», хакеры этичные. Ситхи – «плохие мальчики», хакеры агрессивные и недобрые. И сейчас ему, джедаю в белом головном уборе, пришло время на практике осуществить все, чему он научился.
57
– Внутри тело.
Ирен посмотрела на бригадира пожарных. Сервас видел, как она потрясена. И в жаркой, недвижной ночи настал миг всеобщей полнейшей апатии, когда никто не смог вымолвить ни слова. Все началось заново… И они не смогли этого предотвратить. Они опять приехали слишком поздно. Им не удалось его спасти. Сервасу хотелось кричать. Они отдали и себя, и свое начальство в лапы прессы. Так сказать, оказались не на высоте. Теперь потребуют заменить их, чтобы полетели их головы.
На помощь Кастеня рассчитывать нечего: прокурор опять попытается обезопасить себя.
Но это все вещи второстепенные. Главное – погиб человек. И они не смогли предотвратить убийство.
Внутри у него все перемешалось: ярость, печаль, разочарование…
Над переулком стлался тошнотворный запах мокрой гари. Из калитки на асфальт, заросший травой, как паршой, вытекали потоки черной воды. От крыши поднимались десятки мелких дымков. С площадки все еще долетали звуки праздника. Толпа не заметила драмы, разыгравшейся меньше чем за полчаса в нескольких десятках метров. Пожарным удалось нейтрализовать и загасить огонь и не дать ему охватить весь дом. Но Фредерик Розлан погиб.
Это его тело обнаружили в доме.
– Вы снова потерпели поражение, – холодно сказала Изабель Торрес Ирен и Сервасу, буквально расстреляв их взглядом. – И последствия коснутся нас всех.
Она подошла к ним, когда подъехали пожарные. И именно она приняла решение не прерывать праздник: лишние зеваки тут были ни к чему.
– А мне еще предстоит разруливать эту паршивую ситуацию.
Сервас заметил, что мэр нервничает. Как и всякому хорошему политику, ей было свойственно считать себя центром мира. «Однако мир хранит хорошие воспоминания о политиках прошлых времен», – подумал он.
– С этого момента здесь место преступления, – заявила Циглер, не обращая внимания на все реплики и обращаясь к зевакам, стоявшим поодаль. – Эта зона будет огорожена.
Она достала телефон, чтобы запросить помощь, но его экран вдруг засветился.
– Ангард?
– Делайе появился, он здесь, – объявил в трубке жандарм.
Циглер тряхнула головой.
– Что?
– Жильдас Делайе… Я его вижу. В нескольких метрах от меня… В толпе…
Ирен нахмурилась.
– А что он делает?
– Ничего… Вид у него какой-то растерянный. Озирается кругом.
Она ушам своим не поверила.
– Хватайте его! – крикнула она в трубку. – Сейчас же! Мы идем! Делайе, – бросила она Сервасу, – он там, на площади…
Она ринулась бегом обратно на площадь. Сервас быстро взглянул на Изабель Торрес, потом на бригадира пожарных и кашлянул.
– Оставляем вас разруливать эту паршивую ситуацию, – поддел он мэра.
А после счел своим долгом догнать Ирен.
– Что вы делаете?! – визжал Жильдас Делайе в наручниках. – Что вы делаете?!
Он чуть не плакал. Все смотрели на них и отходили в сторону. Толпа следила за каждым их движением, и Сервас с тревогой наблюдал за группой Уильяма Геррана: они тоже не упустили ни одной мелочи в ходе ареста учителя. «Праздник достиг апофеоза», – сказал себе Сервас.
– Что вы делаете? – все повторял Делайе, пока его вели в жандармерию, располагавшуюся в трехстах метрах отсюда.
– Что это у вас? – спросила Циглер, указав на его перевязанную правую руку.
– Я обжегся!
– Вы… что?
– Обжегся!
Ирен взглянула на Серваса.
– И где это вы обожглись? – осведомилась она, пока они быстро шли по улице под взглядами всей столпившейся на площадке улицы.
Делайе поморгал, видимо, сообразив, к чему они клонят.
– Я сжигал одежду жены.
– Через столько лет? – резко оборвала она.
Их шаги гулко отдавались в темноте. Ирен вела Делайе под локоть, руки его были сцеплены за спиной наручниками. Их окружали с полдюжины жандармов. Ангард и Сервас замыкали процессию. Они проходили мимо уличных фонарей, оказываясь то в одном пятне света, то в другом, и тени то обгоняли их, то отставали.
– А почему бы и нет?
– Где вы были сегодня весь день? – строго спросила она.
– В горах! Мне захотелось подышать свежим воздухом.
Их маленький отряд шел очень быстро. Сервас поглядывал назад.
– Мы вас разыскивали, – сказала Ирен.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
