Я повернулся к Нельсуну.
— И что дальше?
Он тоже посмотрел на часы.
— Дадим им еще немного времени. Возможно, они обсуждают, как лучше все сделать. Но мы не можем оставаться здесь слишком долго.
Я с беспокойством посмотрел на дорогу. Машин почти не было, но чем черт не шутит. Если те, кто в доме, успели связаться с сообщниками, те уже в пути. Другой вопрос, что путь им может предстоять неблизкий, но все же…
Даже если мы ее не дождемся, это еще не значит, что все потеряно. Франсиску-младший по-прежнему будет у нас, а пока он в наших руках, Изабель в безопасности. Но играть в такого рода игру долго не получится, и не только потому, что мы не приучены похищать чужих детей. Но нас теперь знают в лицо.
Они начнут искать нас, искать паренька — а их методы вряд ли будут отличаться гуманизмом. Нет, такого поворота событий надо избежать любой ценой.
Я снова посмотрел на Нельсуна. Он пожал плечами. Наш юный пленник страшно трусил, даже губу себе прокусил от страха, бедолага.
Вдруг он напрягся. Я быстро обернулся и увидел, как дверь домика открывается. Чьи-то руки вытолкнули какую-то фигуру. Тонкую, хрупкую. Изабель.
Я повернулся к Нельсуну. Он без церемоний придал ускорение пареньку. Обмен был в самом разгаре.
Я прикинул, что между нами и фермой было метров четыреста. Мальчишка, хотя ему предстоял подъем, двигался быстрее, чем Изабель, и должен был оторваться от нас раньше, чем она от своих похитителей.
Внезапно от дверей отделился какой-то человек и рванул вниз по склону. Высокий, подвижный, спортсмен, что ли? За ним, что-то крича, бежал Араган-старший.
— Беги, Изабель, беги! — запоздало закричал я.
Она споткнулась, повернула голову, увидела преследователя, и только тогда ускорила темп. Франсиску-младший мчался, как ветер.
Черт бы их всех побрал! Я не мог стрелять в мальчишку, но если он уйдет, все наши усилия пойдут псу под хвост. Я должен поймать его раньше, чем он добежит до спортсмена.
Меня словно ветром сдуло с места.
Сзади раздались два выстрела. Нельсун стрелял в сторону Франсиску-младшего, и я увидел, как фонтанчики грязи взлетели вверх слева от него. Разумеется, он не собирался убивать беглеца, но выстрелы только заставили парня бежать еще быстрее.
Быстрее — но не так быстро, как я. Расстояние между нами неуклонно сокращалось. Пистолет за поясом ужасно мешал, но я не решался его выбросить. Парень был длинноногим, но явно уделял недостаточно внимания спорту, к тому же руки у него по-прежнему были связаны, а кляп наверняка затруднял дыхание. Спортсмен наконец настиг Изабель, набросился на нее, и они оба упали на землю. Пока они пытались подняться — всего в нескольких метрах от нас, — я буквально на лету успел поймать мальчишку за ногу. Он тоже полетел на землю, и я тут же оказался сверху, приставив пистолет к его виску. Предохранитель был предусмотрительно снят.
Араган-младший был еле жив от страха и боялся шевельнуться. Его грудь бурно вздымалась. Изабель тем временем удалось встать на ноги. Но преследователь уже обхватил ее шею левой рукой, держа в правой пистолет, который нацелился ей в голову. Изабель с ужасом смотрела на меня. Я попытался приободрить ее хотя бы взглядом, но не успел. Бандит потащил ее обратно. Теперь я смог рассмотреть его. Ему было лет тридцать, жилистый, крепкий парень.
— Стой! — заорал я. — Забери лучше мальчишку!
— Нет! Я забираю ее!
Голос был звучным и властным. Я узнал бы его где угодно. Зико.
Я рывком заставил мальчишку встать на ноги.
— Отпусти ее! — крикнул я. — Мы дадим вам уйти!
— Так я тебе и поверил. Может, полиция уже поджидает нас. Нет. Она пойдет со мной!
Они удалялись. Я со своим «прицепом» последовал за ними. На вершине холма маячил папаша Араган и какой-то подросток. Тоже из этих, наверное.
Мы приближались к ферме и красному грузовику.
— Стой! — резко выкрикнул я. — Иначе я застрелю его!
— Нет! — как резаный завопил паренек.
Зико дьявольски расхохотался.
— Да ради бога. Стреляй на здоровье, это же не мой сын.
Он смотрел мне прямо в глаза и откровенно издевался. Конечно же, я не мог стрелять. У меня бессильно опустились руки. Араган-младший тут же побежал вверх по склону навстречу отцу.
Зико тащил Изабель к грузовику. Она обернулась, в глазах стояла мольба.
Черт, черт, черт! Она здесь, рядом, в двух шагах от меня. Освобождение было так близко. Если бы не этот проклятый Зико, который сейчас просто уедет и увезет ее у меня из-под носа! И я ничего не могу поделать. Даже прицелиться. Раньше, чем я это сделаю, он убьет ее. И меня заодно. Весь мой опыт обращения с оружием сводился к ликбезу Нельсуна.
Что будет дальше? Возможно, он ее убьет. Или, наоборот, отпустит, когда в ней отпадет необходимость. Или отдаст ее за выкуп. У нее все еще есть шанс. Пусть уходят. Главное, сохранять спокойствие, тогда с ней все будет в порядке.
Я заметил какое-то движение за грузовиком. Тонкие загорелые ноги быстро метнулись к бочке с водой. Мгновение спустя из-за нее высунулись голова и короткий ствол серой стали. Эуклидис! Он все-таки взял с собой револьвер Нельсуна! Где же он его прятал? Только этого не хватало — малолетнего сопляка, которого потянуло на подвиги.
Зико обернулся, наши глаза встретились. Только бы он ничего не заметил.
— Не подходи! — крикнул он.
Я остановился.
Эуклидис бесшумно, короткими перебежками приближался к грузовику. По сей день я не знаю, что он задумал. Наверное, хотел спрятаться в кузове и уже по дороге напасть на ничего не подозревающего Зико. Внезапно мальчишка оступился, споткнувшись о кусок рифленого железа. Раздался скрежещущий звук. Зико крутанулся на пятках. Эуклидис растерялся и замер. Он направил револьвер на Зико, но не рискнул выстрелить, боясь попасть в Изабель. Зико молниеносно отвел ствол от виска Изабель. Один за другим раздались два выстрела. И детский крик.
Я плохо помню, что было дальше. Я действовал, как в тумане. Каким-то чудом я успел нажать на курок в тот самый момент, когда Зико поворачивался ко мне. Пуля попала ему в правое плечо, рука дернулась, из нее выпал пистолет.
Он на секунду отпустил Изабель и наклонился, чтобы поднять оружие. Я уже почти добежал до врага, но вдруг прогремел еще один выстрел. Голова Зико дернулась в сторону, и он рухнул.
Эуклидис лежал на земле. Револьвер его по-прежнему был нацелен на упавшего врага, и он счастливо улыбался. Трава вокруг него была забрызгана чем-то темным.
Я подскочил к безутешно рыдавшей Изабель.
— Цела?
Она подняла голову, и на ее лице, покрытом слезами, расцвела улыбка — улыбка, которую я за последние недели тысячи раз представлял в своем воображении.
