Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
— А где твои очки? — открыла рот тетя Хло.
— И бока? — поддержала ее сестра.
— Энни! — не сдержалась Лизбет. — Немедленно скажи мне, что ты с собой сделала, чтобы стать такой… красивой!
На последнем слове кузине запнулась и, видимо, сама удивилась, как это слово — «красота» — оказалось в одном предложении с «неуклюжей Энни»
— Боюсь, тебе не подойдет мой способ, Лизбет, — пробормотала я. Родственницы оторопело замолчали, пожирая меня взглядами. — Я тоже рада вас всех видеть.
— Эннис, ты нас ужасно разочаровала! — заявила бабушка.
Я хмыкнула — кто бы сомневался.
— Я ожидала от тебя глупости, но такой вопиющей! — продолжила она. — Ты превзошла собственную мать, мою дочь Розалинду, которая произвела тебя на свет не пойми от кого! Сбежать за Туман! Это просто вопиющая безответственность, глупость и эгоизм! Чем ты только думала? На что рассчитывала? Конечно, я не удивлена увидеть тебя в подобном виде!
Бабушка театрально всплеснула руками. И четыре женщины одинаково и синхронно поджали губы. Я даже засмотрелась, удивляясь подобной слаженности. Может, они репетировали, пока меня не было? Готовили сцену под названием «Наказание непутевой Энни!» Что ж, выходило весьма впечатляюще.
— Конечно, тебя прогнали с позором! И до чего тебя довели, ты только посмотри на себя? На тебя же невозможно смотреть!
Тетя Джун поперхнулась, тетя Хло попыталась что-то сказать, но промолчала и сникла. В нашей семье с бабушкой не спорили.
Катарина-Виолетта выпрямила и без того ровную спину и осмотрела зрителей. Потом милостиво кивнула.
— Ты совершила глупость, Энни, но все равно остаешься частью семьи. И возможно, сможешь заслужить мое прощение. Со временем, конечно. А теперь подойди, я тебя обниму, моя девочка!
Я осталась стоять.
— С удовольствием, бабушка. Вот только я не просила твоего прощения. Ни твоего, ни вашего, дорогие тётушки, ни твоего, Лизбет. И как только мое лечение закончится, я постараюсь вернуться на фьорды. В семейное поместье я не поеду, мне нечего там делать. Но если вы привезете мне небольшую часть маминых сбережений, которые она завещала мне, буду вам признательна. Мне нужно купить одежду и некоторые припасы.
— Ты окончательно свихнулась, Энни! — бабушка от возмущения даже растеряла свою изысканность. Правда, быстро взяла себя в руки. — Я тебе запрещаю!
— Я совершеннолетняя. Ты не можешь мне запретить. Мне жаль тебя огорчать.
— Ты… ты… — бабушка поджала аккуратно подкрашенные губы. Гневно взмахнула рукой. — Порченная кровь. Вся в мерзавца отца!
— Кстати, о нем. Хотелось бы узнать подробности. И почему мне никогда не рассказывали о родителе. В нашей семье мое рождение всегда преподносилось, как постыдная тайна. Сейчас самое время ее поведать!
— Здесь не о чем говорить! — отрезала Катарина-Виолетта. — Ты ведешь себя отвратительно и распущенно, Эннис! Мне стыдно за тебя.
Тети переминались с ноги на ногу, Лизбет выглядела испуганной. Я ощущала грусть.
— И оставь свои глупости, мы заберем тебя, как только…
На мое плечо села зарянка. Клюнула недовольно в щеку, вцепилась коготками в хлопок пижамы. Потопталась и улетела. Но бабушка сбилась с высокопарной ноты.
— Я пришлю за тобой водителя, он отвезет тебя в поместье…
— Не стоит.
Вторая зарянка сделала круг над нашими головами. Лизбет испуганно охнула, она всегда недолюбливала пернатых.
— Прекрати мне перечить, Эннис!
К зарянке над нами присоединилась парочка сорок. Еще несколько опустились на ветви ближайшего дерева. Лизбет шарахнулась в сторону.
— Давайте уйдем! Да что это такое!
Бабушка, сдвинув брови, посмотрела на птиц. Потом на меня.
— Мы еще поговорим. В более комфортной обстановке! Мы уходим!
И развернувшись, устремилась к выходу из парка. Я устало опустилась на скамью, скрытую цветущими розовыми кустами.
— Всего тебе хорошего, бабушка.
Какое-то время я просто сидела, старясь не унывать. Пока рядом не опустилась тонкая фигурка тети Джун. Я удивленно встрепенулась.
— Пришлось сказать, что забыла перчатки, — торопливо пояснила тетушка. И хмыкнула: — Хотя никаких перчаток у меня не было! — она вдруг с силой прижала меня к себе, погладила по волосам. И отстранилась. — Ты стала настоящей красавицей, Энни! Хотя ты и раньше была ею. У тебя улыбка Розалинды, знаешь, я всегда любила ее больше всех остальных сестер.
Тетя мягко улыбнулась, но тут же обернулась на дорожку и выпрямилась.
— Я не могу задерживаться, ты ведь понимаешь. Но я хотела сказать, что у тебя все получится. Я на твоей стороне, хотя и молчу… Знаешь, Энни, ты всегда была иной. Ты не хочешь и не можешь жить так, как мы привыкли. Твоей бабушке трудно принять такое… своеволие. И твой отец не проходимец. Розалинда его любила, а он — ее. По-настоящему. Но он был обычным лесничим, совершенно не одаренным. Птиц любил… Только когда мама его увидела — бородатый, в грязных сапогах, в потасканной куртке и холщовых штанах… У него были такие большие руки, мозолистые. Ногти короткие и квадратные, чистые, кстати. Я помню, как Рози цеплялась за эту его руку. — Джун грустно вздохнула. — Но он не соответствовал нашей семье, ни капельки. И любовь Розалинды не имела никакого значения. И их разлучили. Иногда я думаю, что сестра умерла от тоски, так и не пережив разлуки с этим лесничим.
Я сидела, боясь дышать. Только сердце в груди колотилось слишком быстро и слишком больно.
— Ты знаешь, что случилось с моим отцом?
— В нашей семье эта тема под запретом, ты ведь знаешь. Но мама как-то обмолвилась, что его не стало через пару лет после Розалинды, — пожала плечами тетя. Она поднялась. — Иди за своей мечтой, Энни. Я не хочу, чтобы ты повторила судьбу моей несчастной сестры.
И поправив безупречные манжеты, тетя развернулась и пошла к выходу.
А я осталась за розовыми кустами, наблюдая за парящими в небе птицами. И я понимала свою маму, которую даже не знала. Я тоже не смогу жить в разлуке с теми, кого люблю.
Вот только когда я вернулась в палату, меня ждал еще один визитер — господин Эриксон. И я застыла на пороге, почуяв недоброе.
— Энни, может, присядете? — начал Андерс.
— Что случилось?
— У меня дурные новости, простите. Вам отказано в возвращении на фьорды.
— Что?! — не поверила я.
— К сожалению, я пока ничего не могу сделать. Проход через Туман вам запрещен. Вы остаетесь в Конфедерации, но придется доказать, что вы не опасны. Через две недели состоится слушание по вашему делу.
— Это все командор! — схватилась я за голову. — Этан Грей! Это дело его рук!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
