Дерек обошел стол и остановился возле Ника, не решаясь коснуться его.
– Ты должен был прийти ко мне сразу, а не через десять или пятнадцать лет! Бог мой, Ник, когда я подумаю, что тебе пришлось пережить… – Он задохнулся.
Ник посмотрел на него:
– Я боялся.
– Как ты мог усомниться во мне? – спросил Дерек, и его глаза блестели.
– Я не знаю, – с трудом проговорил Ник.
– И ты… ты до сих пор сомневаешься во мне?
– Нет…
Дерек, моргая покрасневшими глазами, улыбнулся и по-медвежьи обнял сына. На мгновение Ник прижался к нему, и тут же они смущенно отодвинулись друг от друга.
– Мне бы следовало тебя чертовски здорово выпороть, – рявкнул Дерек.
Ник расхохотался, хотя его нос покраснел. И это был самый счастливый смех, какой Джейн когда-либо доводилось слышать.
Рука об руку, касаясь друг друга бедрами, они шли по греблю холма. Солнце садилось; внизу раскинулось ранчо «Ди-Эм». Рядом с домом располагались амбары и сараи, коптильни, прочие службы, а дальше, слева, – виднелись крыши домов маленького городка. Над ними парил в золотых лучах орел, и Джейн с Ником остановились, чтобы посмотреть на него.
– Знаешь что? – сказал Ник так легко и спокойно, что Джейн едва поверила своим ушам. – Я сейчас себя чувствую как вот эта птица.
Джейн крепче прижалась к нему.
– Как птица?
Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся, и глаза его были теплыми, в них не осталось и следа прежних мрачных теней.
– Да, я чувствую себя вот таким орлом. Мне так легко, я свободен, мне кажется, я могу взлететь и парить над холмами.
– Я так рада, Николас, – сказала Джейн.
Он погладил ее по плечу. Джейн, помолчав, добавила:
– Они необыкновенные люди.
– Да, верно.
– И подходящая пара.
– Это точно. – Неожиданно Ник хихикнул. – Дерек думает, что ты похожа на Миранду, и это его смешит до смерти.
– Да его просто смешит наш английский выговор, – поддразнила мужа Джейн.
– Ну нет, он сразу признает леди и красавицу, когда увидит ее, – сказал Ник, поднося к губам руку жены и целуя ее. – М-мм, какая ты вкусная!
Она поцеловала его в плечо.
– А ты мне чем-то напоминаешь по вкусу лошадь!
Он расхохотался во все горло – Джейн никогда еще не слышала такого смеха… он звучал подозрительно похоже на смех Дерека.
– В самом деле? Ну а что ты скажешь, когда увидишь меня в ковбойских штанах и башмаках и в клетчатой рубашке?
– Думаю, это будет выглядеть… э-э… интересно, – сказала Джейн. И бросила на него косой взгляд. – Думаю, и вот эти штаны тоже тебе подходят, Николас.
– Подходят? – усмехнулся он. – Это почему?
– Они весьма… провоцируют.
Он снова раскатился хохотом и, подхватив Джейн на руки, закружил ее. Джейн завизжала и вцепилась в него, а когда он наконец поставил ее на землю, оба они запыхались и хихикали, как дети. А потом пошли дальше.
– Просто удивительно, – заговорил Ник, – как выросло ранчо. Знаешь, когда я здесь был в последний раз, тут не было никакого городка, просто стояли две хижины, построенные из всякого хлама, да еще была маленькая лавка.
– В самом деле? Но я сегодня днем видела банк!
– Да, ты права, Дерек обзавелся и банком.
– Так банк принадлежит твоему отцу! Ник с улыбкой кивнул:
– Это Рет его уговорил. Все, что ты видишь вокруг, появилось благодаря ранчо – на Дерека ведь работают двести человек. И у многих есть семьи. А семейные люди нуждаются в магазинах и почте, в ресторане, в банке. К тому же сюда скоро подойдет железнодорожная ветка, а значит, деловая жизнь оживится. Дерек мне говорил, что они весной даже собираются избрать мэра.
– Да, таков ход жизни… – задумчиво сказала Джейн. – И все это кажется просто невероятным, Ник, когда знаешь всю историю – как Дерек привез сюда Миранду, когда вокруг была совершенно дикая страна, как он своими руками создал все это и воспитал тебя, Рета и Сторм.
– Да, он сделал все сам. Мой отец – настоящий мужчина, – с нескрываемой гордостью сказал Ник.
– А твоя мать – настоящая женщина… ведь надо же было суметь выжить здесь, после французской монастырской школы!
Ник посмотрел вниз, на ранчо.
– Я рад, что вернулся домой, Джейн.
– И я счастлива, что мы сюда приехали. И счастлива тем, что вы с отцом снова нашли друг друга.
– И я рад этому. Я себя снова чувствую цельной личностью. Но знаешь, что тут самое забавное?
– Что?
– Хотя это и мой дом, и всегда останется моим домом, все-таки это не то, что должно быть.
– Что ты имеешь в виду, Николас?
– Я просто хочу сказать… – Он улыбнулся жене. – Я постоянно ощущаю, что Драгмор терпеливо ждет нашего возвращения.
Сердце Джейн переполнилось радостью.
– Ты скучаешь по нашему дому, Николас?
– Да, скучаю. По-настоящему. Драгмор вошел в мою кровь, Джейн. До сих пор я не понимал этого.
Джейн сжала его руку:
– Но и это отчасти твое наследство, Николас.
Они оба долго молчали, погрузившись каждый в свои мысли, но оба думали о Драгморе – о своем доме.
– Если хочешь, – сказал наконец Ник, – можем вернуться поскорее. Нам не обязательно оставаться здесь все те шесть недель, что мы собирались.
– А сам ты хочешь вернуться раньше?
– Нет. Здесь все так переменилось…
– Вот и хорошо, – сказала Джейн. – Значит, задержимся, тем более что мы просто не знаем, когда сможем приехать снова, особенно теперь. – И она положила ладонь на свой живот.
Граф обнял ее и прижал к себе, глядя на жену мягко и с обожанием.
– Подумать только, – прошептал он, – в будущем году, в апреле, я уже буду держать на коленях нашего малыша!
– Я рада, что ты счастлив.
– Бесконечно счастлив. Как тебе нравится цифра шесть?
– Э-э… шесть чего, Николас? Он заглянул ей в глаза.
– Шесть малышей.
Глаза Джейн расширились, а Ник взвыл и стиснул ее в объятиях.
– Ну, впрочем, я согласен на разумный компромисс, – прошептал он ей в ухо.
– Ладно, – согласилась Джейн. – Сойдемся на десяти. Ник заржал. Он не отпускал Джейн, и его хохот просто оглушил ее. Наконец он угомонился, и они снова стали смотреть на раскинувшуюся перед ними панораму, каждый, думая о своем. Позолоченный солнцем орел опять взлетел и принялся парить над городком.
