Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Впрочем, вернемся к проблемам талибов. После вмешательства в конфликт Абдул Рашида Достума баланс сил восстановился. Запаниковавшие было среднеазиатские лидеры перевели дух. Но успокаиваться рано. Уж поверьте, слишком соблазнительна идея перенесения опыта талибов и на нашу территорию. Фанатичные приверженцы талибам найдутся и в Средней Азии, и на Северном Кавказе, и в нечерноземной полосе. У братьев-славян может появиться встречная мысль: а не устроить ли крестовый поход? Чай не хуже басурман умеют драться казаки и «Черная сотня»? Боюсь, в таком случае получим большую межрелигиозную войну похуже югославской.
Мне кажется, что движение талибов — умная геополитическая комбинация, направленная одновременно против Индии, Ирана, среднеазиатских государств и России. Заокеанские стратеги, видимо, рассчитывают, что смогут чужими руками подорвать экономическую и военную мощь государств Евразии, оставаясь сами в стороне и обогащаясь за счет поставок туда вооружений. Молодцы, конечно, ничего не скажешь.
Как же нам быть? Как поступить с талибами: воевать с ними или дружить? А причем тут талибы? Мы, кажется, путаемся в причинно-следственных явлениях. Просто зарубежные спецслужбы грамотно сумели их использовать в своих интересах. Это, так сказать, высший пилотаж. Пока на примере с талибами фигуры высшего политического пилотажа демонстрирует не российская разведка, а ЦРУ.
Наезд на иранские спецслужбы
Не обижайте, и вы не будете обижены!
Коран. Сура 2.279
Арест Джакыпа
Я ненавижу телефон. Видимо, за годы службы в «Вымпеле» у меня сложился на него устойчивый отрицательный рефлекс. Так и в этот раз, в конце июля 1994-го я вздрогнул от ночного междугороднего звонка. Из бессвязных рыданий сестренки я, наконец, понял, что в Иране арестован и уже несколько дней находится в Тегеранской тюрьме старший брат Джакып, руководитель бригады киргизских врачей. Мотивы ареста не совсем ясны. Вроде бы одну из его сотрудниц месяцем ранее обвиняли в хищении ювелирных украшений у хозяина квартиры — местного армянина. Но вскоре этот господин нашел свои побрякушки и принес свои извинения. Дело было замято. Однако неделю назад в комнату брата, представившись полицейскими, ворвались вооруженные люди, перевернули все вверх дном, после чего забрали Джакыпа с собой. Иранские медики успели шепнуть своим киргизским коллегам, что парни с автоматами — из спецслужб.
Вот это да! Чем это мой брат не угодил иранской контрразведке?
Между прочим, уголовные дела во всех странах мира находятся в ведении полиции. А спецслужбы занимаются теми, кто подрывает устои государственной безопасности.
Может, Джакып зарезал какого-нибудь шейха? Все-таки он хирург, а пациенты иногда имеют свойство отдавать богу душу прямо на столе. Впрочем, в исламских странах найдется достаточно других поводов, чтобы упечь за решетку чужестранца, скажем за прелюбодеяние и пристрастие к спиртному. Джакып мог, в конце концов, брякнуть что-нибудь в адрес «иранской революции». Но, скорее всего, в деле брата присутствует лишь повод, а не причина для ареста.
Сестренка вновь зарыдала: «Джакыпу, нашему бедному, кроткому братику могут по местным законам отрубить руку!»
Может, Джакыпа взяли из-за меня?
Тут, видимо, следует сделать некоторое отступление от темы и объяснить, почему Джакып мог пострадать из-за меня.
В стародавние времена, когда я еще работал в советских органах контрразведки, мы всегда выискивали лиц, имеющих даже косвенные связи с зарубежными спецслужбами, чтобы через них отслеживать некоторые происходящие там процессы. Так, в сейфе у меня лежало несколько оперативных подборок: на греческого подданного агента ЦРУ «Христо»; бывшего офицера министерства общественной безопасности Китая «Анвара»; пожилого курда «Хусейна» родом из Ахалкалаки, ходившеся в тридцатые-сороковые годы с подметными письмами в Турцию к английскому резиденту, и т. д. Как видите, интересы контрразведки простирались широко и глубоко.
Зарубежные спецслужбы, естественно, отслеживали аналогичные связи у нас. А когда я перешел на службу в группу специального назначения «Вымпел», находившуюся в подчинении советской нелегальной разведки, их интерес к моей персоне должен был еще более возрасти.
Может, арест Джакыпа — своеобразное приглашение к сотрудничеству со стороны иранских спецслужб? Чепуха. Вряд ли они будут действовать так топорно и себе во вред.
Может быть, арест Джакыпа — акт мести со стороны моих политических оппонентов? Ведь достаточно пустить слух о причастности Джакыпа к шпионскому ведомству или, скажем, к контрабанде наркотиков. Иранская контрразведка, как и любая иная, не пройдет мимо такого сигнала.
Зачем такой грязный трюк мог понадобиться моим недругам? Вероятно, они рассчитывают, что, спасая брата, я буду размазывать сопли о пороги их кабинетов?! И стану шелковым и послушным? Ну, что ж, господа, теперь мой ход. Жаль, что не знаете, на что способен «Вымпел»….
Тропа войны
Хочу сразу оговориться, что в тот момент я не знал истинных причин ареста брата, все сказанное выше — всего лишь предположения, так сказать, оперативные версии. Времени на раздумья не было, нужно было действовать быстро. Джакып находился в зиндане уже целую неделю. А неподготовленного человека в тюрьме можно сломать психологически за три дня, даже не прибегая к методам физического воздействия. И он сознается во всех смертных грехах, которых не совершал. Поэтому никаких обвинений в его адрес даже с собственноручными признаниями Джакыпа я не собирался признавать. Я был настроен драться!
Первым делом я подготовил письмо в адрес президента Ирана аятоллы Рафсанджани, в котором расписал свои самые теплые чувства к их революции, коснулся собственной позиции в международной миротворческой миссии в Таджикистане и выразил основание полагать, что арест брата расцениваю как провокацию, спланированную внешними, враждебными Ирану сторонами. Высказал готовность лично прибыть в Тегеран и встретиться с сотрудниками их спецслужб для объективного расследования дела.
Письмо передал через одного знакомого в иранское посольство в Москве с просьбой вручить лично офицеру безопасности. Знакомый отнесся к моей затее довольно скептически:
— Офицер безопасности выбросит твое послание в урну.
— Не выбросит. Потому что существуют и другие каналы доставки письма до адресата: конверт можно передать прямо в приемную президента в Тегеране через наших «челноков» и можно опубликовать обращение к главе иранского правительства в средствах массовой информации. Тогда этому офицеру безопасности не поздоровится от его начальства. А чтобы он среагировал с полной ответственностью, передай устно, что даю ему неделю сроку: в следующую субботу на территории иранского посольства взорвется бомба!
— Ты в своем уме?
— Представляешь, рано утром подкрадывается к посольству какой-нибудь шкет и кидает через забор коробку. Его тут же вяжет сидевшая в засаде группа захвата, прилетает с воем бригада разминирования, все кругом оцепляется, набегают корреспонденты. Народ волнуется. Коробку просвечивают со всех сторон и вскрывают. А там шоколадные конфеты! Перепуганный и полупьяный прохожий клянется и божится, что хотел таким образом выразить свои самые нежные чувства к иранской революции. Состава преступления нет, и его в худшем случае посадят на 30 суток. Корреспонденты разнесут этот анекдот по всему миру. Вскоре история повторится. Разумеется, бригада разминирования будет всегда заранее предупреждаться о полезной для здоровья и вкусной начинке псевдобомбы с пожеланиями приятного аппетита. Для разнообразия можно и коньячок с закуской положить, чтобы ребята приезжали с еще большим рвением, сиренами и мигалками. Иран станет посмешищем в глазах мирового сообщества.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
