– Что-то случилось? – спросил Адамат.
Соу-Смиз снова подбросил в воздух монету, прихваченную из взорванной штаб-квартиры союза.
– Просто размышляю.
– О нас?
Кулачный боец продолжал подбрасывать монету и ловить, не следя за ее полетом.
– О том Избранном, которого я ударил.
– Когда был еще мальчишкой?
Соу-Смиз со вздохом кивнул.
– Хорошо, что он не сделал ничего похожего с твоими внутренностями. – Адамат показал на перепаханный двор.
– Да уж.
– Это еще раз доказывает, что они уязвимы. И могут допускать ошибки. Никто не совершенен, даже самые могущественные люди, способные на подобные дела.
– Даже еще страшнее, – проворчал Соу-Смиз, спрятал руки в карманы и побрел вслед за Адаматом.
Инспектор слышал, что административный корпус тоже пострадал во время схватки двух Избранных. Зайдя внутрь, он сразу понял, где проводились основные работы по восстановлению. Северную стену и часть крыши заменили полностью. Портреты ректоров университета, украшавшие прежде главный зал, теперь исчезли.
Адамат на мгновение остановился возле кабинета ректора, отметив слой пыли на дверной ручке, а затем постучался в соседнюю дверь.
– Войдите, – раздался в ответ приглушенный голос.
Инспектор зашел в аккуратный кабинет помощника ректора. Ускан сидел за столом, склонившись над книгой, очки едва держались на кончике его носа. Он поднял глаза и натянуто улыбнулся Адамату:
– Добрый день.
– Привет, дружище, – сказал Адамат. – Спасибо, что согласился принять меня без предварительной договоренности.
– Разумеется. – Ускан выпрямился и убрал волосы со лба. – Чего не сделаешь для государственного служащего.
– Ничего подобного.
У инспектора защемило сердце. Ускан даже не предложил ему сесть. Помощник ректора держался отчужденно, и во взгляде его читалась настороженность. Адамат и раньше знал о консервативных взглядах своего друга, но…
– Правда? Значит, это не тебя называют «ищейкой Тамаса»?
– Во всяком случае, не в глаза. Я думал, ты знаешь, что я работаю на Тамаса.
– Переворот не принес университету ничего, кроме разрушений, – заявил Ускан. – И когда ты заходил сюда в прошлый раз, то просто сказал, что ведешь расследование, но не объяснил, что выполняешь поручение нового диктатора.
– Он не диктатор, – возразил Адамат.
– Да неужели?
Адамат опустился на стул. У него не было сил для споров.
– Как бы там ни было, газеты сообщили о смерти Тамаса. – Инспектор внимательно наблюдал за Усканом, стараясь определить, дошли ли до того слухи о возвращении фельдмаршала. – Так что это все в прошлом.
– Из-за него у нас не будет будущего.
– Я не собираюсь говорить с тобой о политике. Мне просто нужно получить ответы на пару вопросов.
– Я же сказал: чего не сделаешь ради осведомителя правительства.
– Ускан!
– Я помогу тебе, но это не доставит мне удовольствия.
Адамат постучал пальцами по столу:
– Где ректор?
– В отъезде. Тамас отправил его на восток, после того как взорвался Южный пик. Понятия не имею зачем. Он ученый, а не солдат. И он отчаянно нужен нам здесь, чтобы помочь восстановить университет. Тамас хочет – хотел – уничтожить университет и…
– Тамас отправил его туда, потому что ректор – Избранный, – перебил его Адамат.
– Ты шутишь.
Похоже, Ускану в самом деле показалось забавным такое предположение, но через мгновение его смех оборвался.
– Я видел его перчатки во время фестиваля Святого Адома, – продолжил инспектор. – Он Избранный, и даже тебе, спрятавшемуся от всего мира в этом кабинете, должно быть известно, что он член комитета. Ты ведь доверяешь ректору, правда?
– Разумеется. Я знаю его многие годы.
– А сколько денег «Благородные Воины Труда» пожертвовали университету за это лето?
– Какое отношение это имеет…
– Просто ответь на вопрос.
– Несколько миллионов кран. Они единственные, кто оказал нам реальную помощь.
– Так вот, сейчас я расследую одно дело по поручению Рикарда Тумблара, главы ремесленного союза, который тоже входит в комитет. Попробуй чуть больше доверять Тамасу. Он пытается действовать на благо всем нам. Не обвиняй его во всех несчастьях. Ты должен видеть дальше своих книг, Ускан. Если бы Тамас не попал в ловушку на территории врага, думаю, он обратил бы больше внимания на те бедствия, что происходят здесь.
По крайней мере, Адамату хотелось так думать. Вот только кого он сейчас убеждал – Ускана или себя самого?
Ускан негодующе вскинул голову:
– Ты говоришь так, будто он все еще живой.
– Да, он живой. Я видел его своими глазами.
– Ты вот сейчас сказал, что он погиб. А теперь говоришь, что он жив. Чему я должен верить?
– Я сказал «газеты сообщили о смерти Тамаса».
– Значит, ты пытался меня… – Ускан замолчал и устало вздохнул. – В этом не было необходимости. Спрашивай, что ты хотел узнать?
– Ты не знаешь, по какой причине человек может не иметь тени?
– Что? – Ускан прищурившись посмотрел на Адамата. – Нет, я никогда о таком не слышал.
– Очень жаль. – Инспектор постарался скрыть разочарование.
Еще один тупик. Он рассчитывал, что Ускан, единственный из всех его знакомых, мог что-то прочесть об этом в своих книгах.
– Это не может быть каким-нибудь побочным эффектом, дополнительной способностью Одаренного или Избранного? Я ведь помню, что ты увлекался философией магии.
Ускан подпер руками подбородок и уставился в какую-то точку над головой Адамата.
– Нет, вообще ничего.
Инспектору оставалось лишь надеяться, что Ускан не скрывает от него правду из вредности.
– В вашей библиотеке не может быть книги, где говорилось бы об этом?
– Многие книги погибли или получили повреждения с тех пор, как ты приходил сюда разгадать очередную тайну. Если хочешь, посмотри, но сомневаюсь, что ты там что-нибудь найдешь. Я могу проводить тебя в библиотеку, но у меня нет времени, чтобы помочь тебе в поисках.
– Спасибо, но, если честно, я пришел сюда по другому делу. Меня интересует, не слышал ли ты о каких-нибудь экспериментах с порохом.
– Каких именно?
– Об его очистке. О повышении мощности взрыва, его разрушительной силы.
Ускан поскреб пальцем подбородок:
