Мужчины начали что-то бормотать в знак одобрения.
Паула больше не могла этого выносить. Это было уже слишком. Никто из них не заслуживал, чтобы его называли сатаной, даже Мортен, предатель.
— Почтенная королева, — начала она, не обращая внимания на то, что Нориа и Вильнев схватили ее за руки и делали ей знаки молчать. — С позволения сказать, это не так. Да, мы не ангелы, но у нас не было тех темных помыслов, в которых нас обвиняют. Я все могу объяснить, если вы позволите.
За этим последовали возмущенные протесты мужчин, и премьер дал указание солдатам, которые сразу же отвели Паулу в сторону и поставили между двумя охранниками в форме.
Королева наморщила лоб и тяжело вздохнула. Она поднялась и собралась покинуть заседание.
Паула все поставила на карту и, хотя по всему ее телу прошла дрожь, крикнула:
— Меня уже приговаривали к смертной казни зернами тангина, разве это не достаточное наказание? Вы не хотите меня просто выслушать?
Мужчины начали перешептываться, и Ранавалуна II остановилась.
— Смертная казнь? Это правда? — спросила она собравшихся. — Как это возможно? Я же строжайшим образом запретила ее. Единственные, кто может вершить суд в королевстве, это мы. — Она снова присела. — Хорошо, говорите, и на этот раз я хочу слышать только правду и ничего, кроме правды.
Паула дрожала так сильно, что ей стоило больших усилий совладать со своей челюстью. Королева велела принести ей чай, и ей разрешили присесть. Нирину сняли у нее со спины и положили на руки.
Паула рассказала все, что произошло, не забыла и о Нирине, о смерти Ласло, она даже рассказала, как ей удалось выстоять перед ядом зерен тангина. И она отчетливо дала понять, что не интересовалась золотом, для нее на первом плане были ее бабушка, ваниль и парфюм, а для Вильнева — исключительно лекарственные растения. Она объяснила, что они в принципе узнали о золотой находке ее бабушки только в пути. Но она все же умолчала о том, что Нориа знала о намерениях Мортена, и настояла на том, что они все держали Нориа в неведении. В конце концов, это была идея Паулы, из-за которой они оказались в таком положении.
— Ну, это красивая история, которую можно купить на любой ярмарке, — отозвался премьер-министр и почесал свою бороду. — У вас есть доказательства?
Вильнев попросил слово и указал на Нирину, который лежал у Паулы на руках и спал. «Умный ход», — подумала Паула, потому что вспомнила, почему у премьера не хватает пальца на левой руке.
Затем взяла слово Нориа, но Паула понимала только отдельные слова, потому что Нориа говорила не на английском языке, а на языке народа мерина. Она понимала такие слова, как фади, дронго, вуаи, то есть «крокодил», и снова и снова разана — «предки», Занахари — бог и, наконец, «ваниль».
— Ny vava soa sakafo. — Королева улыбнулась Нориа и перевела для всех: — Хорошая речь может даже утолить голод!
Государственные деятели, премьер и даже солдаты громко рассмеялись, будто это был деревенский праздник. У Паулы ком встал в горле. Это был хороший знак или это значило, что они радуются продолжению праздника — красивой торжественной казни?
Королева хлопнула в ладоши, все встали, чтобы собраться на совещание, а Паула и ее друзья тем временем должны были терпеливо ждать на солнце. Им не разрешили разговаривать друг с другом, но принесли фрукты черимойя. Паула не могла понять, что это было, намерение или просто случай. Она переглянулась с Вильневом. Он ободряюще ей улыбнулся, поцеловал черимойю и демонстративно приложил ее к груди.
И только когда начало темнеть, королева с государственными деятелями вернулись. Паула попыталась что-то прочитать на неподвижных лицах, которые казались ей резными масками скорби. Она не смогла распознать, что они решили.
— Мы долго совещались с представителями юстиции и пришли к единогласному мнению, что вы все должны понести наказание в виде смертной казни, — начал премьер-министр. — Потому что неоспоримым остается тот факт, что вы опустились до обмана, чтобы добиться расположения ее величества, вы осквернили могилы, чтобы добраться до золота, которое принадлежит только жителям острова. Это золото бесследно исчезло, как и рецепт парфюма, ради которого вы все это затеяли. Но в доказательство этого мы имеем лишь ваше слово и слово ваших соучастников. Вы могли сами украсть золото и спрятать его, прежде чем пришли наши солдаты, и вы можете знать, где находится то место, на котором ваша бабушка нашла золото, вы можете тайно вернуться туда и дальше обворовывать нашу страну. Это не оставляет нам другого выбора.
Паула прижала к себе Нирину, будто он мог стать ей опорой, и искала глазами глаза своих попутчиков, которые в своей растерянности были отражением ее собственных.
Королева откашлялась. У Паулы появилась надежда.
Раинилаиаривуни положил руку на плечо супруги, но она уклонилась и начала говорить:
— Премьер-министр указал причины такого решения — мудро, правдиво и обстоятельно.
На этом все закончится. Паула была как в тумане. Глупо было надеяться, что эта женщина будет противоречить такому интригану, как премьер.
— Но я наложила вето, потому что, во-первых, я не терплю предателей. Мы отправили людей на поиски Мортена, и, если мы его найдем, он получит справедливое наказание за свой поступок. Во-вторых, я не потерплю, чтобы люди в моем королевстве поступали несправедливо, а с вами и вашей бабушкой Ранавалуна I и семья Ракотовао поступили очень несправедливо.
«Как? Что это? Я не выдержу больше ни секунды, — подумала Паула, сердце которой билось так же, как и тогда, когда ей нужно было проглотить ядовитые зерна. — Хватит уже».
— Только по этой причине вы, Паула Келлерманн, получаете возможность доказать, что все, вами сказанное, — правда. И если вам это удастся, то вы и ваши друзья будете свободны. Я дам вам возможность вернуть этому острову часть того, что вы у него украли.
Паула ничего не могла понять, у нее кружилась голова. Что все это значит? Она же не может наколдовать золото! Она же не алхимик! Нирина почувствовал ее напряжение и начал тихо плакать.
— Вы изготовите парфюм, достойный королевы Мадагаскара, который будет заключать в себе богатство этой страны. Для этого у вас есть время до завтра, до момента, когда солнце будет стоять так же высоко, как сейчас.
Безумие, это не что иное, как издевательство. Как ей удастся создать что-то стоящее без материалов за такое короткое время?
— Но мне не хватит времени.
— Мы считаем, что хватит, — сказал премьер-министр таким тоном, что стало ясно, насколько дерзким с ее стороны было это замечание.
Паула подумала о том, чтобы сделать подобие того одеколона, который она подарила королеве. Ранавалуна хотела нечто подобное? Но для этого ей не хватало масла тимьяна, которое она не взяла в путешествие. К тому же у аромата того одеколона было так же много общего с этим островом, как и у жаркого из свинины с шоколадным суфле. Эти два блюда сами по себе вкусные, но так же, как жаркое из свинины не сочетается с десертом, одеколон не подходит для Мадагаскара.
