Будет большой ошибкой заключить, что перспективы развития исключительно безрадостны. Все далеко не так плохо. Одной из позитивных тенденций является постепенное развитие правосознания большой массы населения. Этот процесс стал набирать силу в 1960-х годах, когда социальная гражданская активность производила значительный цивилизаторский эффект, усиливавшийся в последующие годы. Еще одной многообещающей тенденцией стало повышение внимания к проблематике прав человека и гражданина, в том числе к правам меньшинств, правам женщин, молодежи и будущих поколений, с чем было связано также усиление значимости тематики защиты окружающей среды. Впервые в американской истории был поднят вопрос о правах коренных групп, населяющих континент, сделана попытка переоценки значения завоевательной политики на протяжении столетий и ее влиянии на судьбу коренных американцев. В результате активного распространения движений гражданской солидарности, которые в 1980-х годах стали частью культуры мейнстрима в США, особенно в Центральной Америке, стали всплывать новые факты из истории империалистической политики США. Никогда до этого столь значительное число граждан метрополии не выступало в поддержку тех, кто стал жертвой имперской агрессии их страны. Именно в тот период сильный импульс к развитию получили многие международные организации солидарности, которые в настоящий момент эффективно функционируют в различных регионах мира, что вызывает страх и ненависть в странах с авторитарным репрессивным руководством, а члены этих организаций подчас подвергаются смертельной опасности{455}. Глобальные международные правозащитные движения, представители которых теперь каждый год собираются на Всемирный социальный форум, также начали формироваться в этой атмосфере, став абсолютно новым и уникальным явлением по своему характеру и масштабу. Своим появлением «вторая сверхдержава» на планете — международное сообщество, с чьим мнением уже нельзя было не считаться после 2003 года, — во многом обязана указанному общественному подъему.
В течение современного исторического этапа произошли существенные позитивные изменения в области прав человека и повышения демократического участия. Вряд ли это стоит приписывать заслугам просвещенных мировых лидеров, чье мнение и позиции типичным образом были навязаны всем нам, после того как они пришли к власти в результате борьбы различных общественных групп. С оптимизмом можно отметить очевидный факт: всеми была признана важность прав человека и необходимость их расширения. Данный процесс протекает не без определенных перекосов, но в целом можно констатировать поступательность данных позитивных изменений. Все это имеет отношение к наиболее актуальным проблемам современности. Негативные последствия деятельности транснациональных корпораций спровоцировали массовые акции протеста и общественные волнения, особенно в так называемых бедных странах Юга, к которым впоследствии присоединились жители богатых индустриальных стран, и, таким образом, этот процесс не мог более оставаться незамеченным. Впервые международное взаимодействие обычных граждан в различных странах привело к формированию крепких объединений и союзов. К тому же эти объединения были действенны, как на уровне публичной дискуссии, так и в рамках принятия ключевых международных политических решений. По крайней мере, они смогли стать сдерживающим фактором репрессивной недемократической государственной политики. Различные западные интеллектуалы называли это не иначе как «революционным подъемом правосознания» в жизни общества.
Такие прогрессивные начинания могут сыграть чрезвычайно важную роль в нашей с вами жизни, если удастся сохранить позитивную динамику укрепления международного взаимопонимания и солидарности. Я полагаю, будет правильным сказать, что будущее человечества в значительной степени зависит от того, как подобные формы общественного взаимодействия будут эволюционировать.
На современном этапе истории можно выделить два основных направления развития: в одном случае оно характеризуется стремлением к гегемонии, рациональным подходом, ограниченным рамками существующих доктрин и идеологий, и появлением серьезных угроз выживанию человечества; в другом случае развитие основано на представлении о том, что «мир можно изменить к лучшему». Именно эта идея вдохновляла создателей Всемирного социального форума, для чего необходимо бросить вызов превалирующей идеологической системе, разработать альтернативные подходы к формулированию политики и пониманию роли международных институтов. Трудно предсказать, какое направление изберет человечество. В этом, безусловно, нам должны помочь наглядные примеры истории, однако не стоит забывать о том, что в настоящий момент цена наших ошибок и просчетов колоссально возросла.
Однажды Бертран Рассел высказал довольно мрачные мысли по поводу достижения мира на Земле:
«На протяжении веков на Земле рождались безобидные трилобиты и бабочки, но с течением времени эволюция породила неронов, чингисханов и гитлеров. Впрочем, я надеюсь, что ужасы, связанные с этими именами, остались позади; когда Земля вновь перестанет поддерживать существующие формы жизни, на ней воцарится мир и спокойствие»{456}.
Несомненно, этот прогноз в некотором смысле точен, если абстрагироваться от привычного восприятия. Важно то, успеем ли мы опомниться до того момента, когда разрушительные процессы окажутся необратимыми, и способны ли мы хоть в какой-то мере достичь мира и справедливости, а также понять, что наша судьба находится здесь и сейчас в наших руках.
Послесловие
Обнародование Стратегии национальной безопасности США в сентябре 2002 года и применение на практике в Ираке принципов, изложенных в данном документе, ознаменовали начало нового этапа в развитии международных отношений. «Новый подход характерен своей революционностью», — писал Генри Киссинджер. Он одобрил разработанную доктрину с определенными тактическими оговорками и главным допущением: данный подход не может быть использован как универсальный принцип для любой нации{457}. Право применять насилие является прерогативой США и их ближайших партнеров. Нам необходимо избавиться от основополагающих норм морали, таких как принцип универсальности, — данная позиция, как правило, скрывается под видом добродетельных намерений и фанатичным следованием букве закона.
Артур Шлезинджер разделяет мнение о том, что сама доктрина и ее воплощение были «революционными» по своему характеру, но он рассматривает данную ситуацию под несколько иным ракурсом. Когда на Багдад были сброшены первые бомбы, он вспомнил слова Ф. Рузвельта, сказанные им сразу после бомбардировок Перл-Харбора: «День японского национального позора». Теперь настал час национального позора США, писал он, поскольку американское правительство берет на вооружение японские империалистические методы ведения внешней политики. Он также добавил, что действия Дж. Буша привели к тому, что «прокатившаяся по всему миру волна сочувствия и сострадания» по отношению к Америке переросла в «волну негодования в связи с высокомерием и милитаристской направленностью политики США». Через год «недовольство США и их внешнеполитическим курсом не только не снизилось, но, напротив, стремительно возрастало»{458}. Даже в Великобритании число тех, кто поддерживал военные действия в Ираке, уменьшилось на треть.
