Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
– Кто же вас не знает! – Мессер изобразил на лице гримасу показушного восхищения. – Ваши книги взбунтовали душу немецкой нации… Так, говорите, Лука не придет? А что с ним приключилось?
– Я вышвырнул этого ублюдка с поезда…
– Вы? Луку? – Мессер зашелестел своим неприятным смехом. – Я сейчас помру от смеха! Это невозможно, профессор! Гораздо достовернее выглядела бы обратная картина – он вас выбрасывает отсюда на ходу вместе с вашим арбалетом. – Мессер снова зашелся в смехе – будто зашептал себе что-то в пухлые ладошки. – Ну, допустим, Луку вы одолели. Что дальше?
– А дальше – вставайте!!! – взвизгнул Якобсен. – Через десять минут – Польша. Там есть кому вас встретить! Именно в Польше будут особенно рады встрече со штурмбаннфюрером СС Бруно Мессером!
Мессер снова улыбнулся и, сохраняя полное самообладание, ответил:
– Интересно, как вы намерены передавать меня полякам?! Провезете через границу под прицелом этой игрушки? – Мессер кивнул на арбалет. – Не думаю, что вас поддержат немецкие пограничники. У меня есть паспорт и вид на жительство в Германии. Я – Арнольд Рейльян, эстонский диссидент. Выслан из СССР за политическую деятельность. Архив меня интересует по той причине, что я хочу разоблачить Шевалье как великого мистификатора!
Якобсен растерянно захлопал глазами.
В эту секунду Каленин вскочил и бросился из купе.
– Надо задержать его до прихода пограничников! – крикнул он профессору. – Они убили проводника! Куприна отравили…
– С чего вы взяли про проводника?… – отозвался Мессер. – Сходите проверьте. Он, наверное, уже проснулся! По моим сведениям, он выпил совсем чуть-чуть. Эй! – Мессер брезгливо оттолкнул Куприна, который неожиданно зашевелился и попытался устроиться у него на коленях. – Сядьте-ка где сидели… в уголок. Мешаете, любезный…
Куприн привалился к стенке и мгновенно снова захрапел.
– Действует! – подмигнул Мессер профессору. – Кстати, взгляните-ка… – Мессер показал пухлым пальцем куда-то за спину Каленину.
Каленин резко обернулся и остолбенел: прямо возле него стоял, покачиваясь, Гаврилыч. Проводник держался руками за голову и причитал:
– Не надо мне было пить. Понимаешь, такое дело… Меня с рюмки сносит. Говорил же я товарищу Куприну. А он – «пей-пей!».
Гаврилыч поднял седую растрепанную голову и удивленно спросил:
– А откуда народ взялся? Я же вроде проход перекрыл, чтобы не ходили зря? Вы кто? – обратился он к Якобсену.
Якобсен неожиданно распахнул широкий плащ, в который был одет, и вытащил из-за пояса толстенную черную папку.
– Вот! Смотрите! – Он победоносно помахал ею. – Сколько до границы?
Гаврилыч неуверенно двинул рукой, добрался до часов и замахал руками.
– А ну-ка давайте, товарищи, по своим вагонам. Все уже! Время! Сейчас последняя остановка, потом через пять минут граница. И уберите вы свою игрушку! – Он ткнул в арбалет. – Я понимаю, что эта штука не настоящая, для детей, но это вы пограничникам не объясните. Нельзя такие вещи с собой в поезд брать. И махать ими не надо!.. Ну-ка расходитесь по своим местам.
Якобсен, не обращая внимания на призывы проводника, швырнул папку на стол и, зажав арбалет между коленями, стал лихорадочно рыться в ее содержимом. Наконец он нашел то, что искал.
– Вот! – завопил он. – Вот ваш портрет, Мессер! Это вы! Это – до операции. А вот вы после… Похож?
– Близко ничего похожего нет, – спокойно парировал Мессер. – Фальшивка. Я давно понял, что рисунки сорок пятого года – это подлинные изображения, а так называемые послеоперационные – подделка! То есть, к примеру, вот этот портрет, – он взял со стола рисунок, – это действительно некто Мессер – возможно, даже военный преступник. А второй портрет – фантазия на вольную тему, злая шутка покойного доктора! Не было никаких пластических операций! Не было! Ясно?! Придумал он все, ваш доктор! Он грязный шантажист! Вместе со своей женой…
Якобсен в растерянности переводил взгляд с Каленина на Мессера и обратно.
– Что за бред?! – наконец проговорил он. – А впрочем, здесь не место для выяснения всех деталей. Объяснения вы, Мессер, будете давать в другом месте. В полиции! А ну-ка встать!
Мессер даже не шевельнулся на окрик.
– А вот, кстати, и Лука, – улыбнулся он.
От этих слов Якобсен нелепо дернулся, юлой крутанулся вокруг себя и тут же непроизвольно открыл рот. Он несколько секунд пытался совладать с непослушной челюстью и наконец выдохнул:
– Как же так?! Я же явственно видел… Я наставил на него арбалет, и он спрыгнул с поезда…
Лука безмятежно пожал плечами и сказал по-русски, с заметным прибалтийским акцентом:
– Пора, Арнольд Янович! Скоро последняя остановка… Мы границу пересекать не можем. Документов на въезд в Польшу у нас нет…
– А с бумагами этими что делать будем? – Мессер кивнул на папку, лежащую на столе. – Может, оставим им? Пусть делают что хотят…
– Ну уж нет! Не для того я полгода бегаю за этими картинками, чтобы они и дальше жизнь честным людям отравляли. Бумаги я заберу!
Он шагнул в купе, и в этот момент послышался странный звук: «п-ц-ц-пах», – будто бы стакан лопнул от неловко налитого кипятка. Гигант охнул и присел, с удивлением разглядывая свою ладонь, из которой торчала металлическая арбалетная стрела.
Между тем профессор ловко загнал в арбалет вторую стрелу, перекинул рычаг, натягивающий тетиву, и буднично, так, будто ему сто раз на дню приходилось стрелять в человека, сказал, обращаясь к Мессеру:
– Следующая стрела пробьет ему колено… Третья – ваша!
На лице старца не дрогнул ни один мускул.
– Неужели и в меня выстрелите? – почти с восхищением спросил он.
– Обязательно! – огрызнулся Якобсен. – А ну – выходите из купе!!!
Он сделал шаг назад, освобождая проход, и показал своим оружием направление, куда приглашал Мессера и Луку.
Между тем Лука оправился от болевого шока. Не меняясь в лице, он одним рывком вытащил стрелу из ладони. Кровь брызнула во все стороны, но он, казалось, не обращал на это никакого внимания и, зажав рану рукавом плаща, вопросительно смотрел на Мессера. Впечатление было такое, что, если тот шевельнет бровью, Лука кинется на Якобсена и никакая стрела его уже не остановит.
В этот момент поезд стал заметно замедлять ход.
– Да что же это такое?! – раздался взволнованный голос проводника. Гаврилыч уже успел привести себя в порядок и, несмотря на помятое лицо, был полон решимости выполнить свои служебные обязанности. – Господа-товарищи! Немедленно вернитесь на свои места! У меня только два пассажира в вагоне! Всех остальных прошу выйти!
Мессер наконец поднялся и решительно двинулся прямо на профессора. Тот попятился, направляя арбалет Мессеру в живот, но что-то в его лице говорило, что выстрелить он все же не решится.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
