– Подожди. Так хочется тебя подразнить! – И Грей скользнул своим затвердевшим копьем у нее между бедер, по животу и по ложбинке между грудей. А когда Аллегра застонала, не в силах терпеть эту пытку, сжал ее груди. Его жезл оказался горячим, нежным и в то же время твердым. Влекомая волной неистового экстаза, она вцепилась было в его колени, и в ответ он еще сильнее сжал ее груди, не прекращая возбуждающей ласки. Однако Аллегре вдруг стало больно, она попыталась отвести его руки, в порыве страсти потерявшие чувство меры. Но сразу же испугалась: а вдруг Грей подумает, что она больше его не хочет. И Аллегра умоляюще зашептала:
– Хватит дразниться, Грей. Пожалуйста, скорее!
– Но тогда слишком быстро все кончится, – возразил он.
– А если ты не станешь двигаться?
– Это немного поможет.
– Тогда не двигайся, – попросила она, открываясь навстречу его безудержному порыву. Он заполнил ее всю, до конца, и Аллегра ощутила ни с чем не сравнимое блаженство. Тут же вспомнилась их первая ночь и та необычная мышца, которая обнаружилась у нее внизу живота. Аллегра попыталась сжать ее посильнее и с радостью услышала, как восторженно охнул Грей. Она проделала это снова и снова, и наконец он простонал:
– Колдунья! Неужели ты думаешь, что я так долго выдержу? – Припав к ее губам в поцелуе, он начал двигаться, доводя Аллегру до безумия, заставляя принять этот древний как мир дикий ритм. Обоих снедало жгучее пламя любви, и когда он с криком вздрогнул в момент освобождения, она испытала точно такое же наслаждение и судорожно обхватила его ногами, не желая отпускать. Тяжело дыша, Грей уткнулся носом ей в шею.
– До сих пор не привыкну к тому, что испытываю с тобой. Вот погоди, поженимся и только и будем делать, что предаваться любви. А слуги станут шептать: «Ага! Его милость снова поволок ее милость в спальню!» – Чмокнув ее в нос, Ридли предложил с ласковой улыбкой: – Если хочешь, задержимся здесь на день-другой. Я уже договорился с приходским священником в Ладлоу о нашей свадьбе. Домой можно добраться в почтовой карете.
– В Шропшир?
– Ну, сначала придется остановиться в Лондоне. Стоит посмотреть, чего добился мистер Бриггс.
– А разве он в Лондоне?
Грей расхохотался, как ей показалось, весьма ехидно.
– Он возит Долли по всему городу. Согласно моим приказам. Может быть, хоть теперь ему хватит храбрости поцеловать ей ручку – о большем я уж и не мечтаю.
– И ты нарочно их свел? – рассердилась Аллегра. – Зная о щепетильности мистера Бриггса? Ох, Грей, и как тебе только в голову пришло? – Она хотела было вскочить, но тут же рухнула на колени от необычной слабости. – Как… как это странно, – пробормотала Аллегра, растерянно мигая. – Мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание. – И она взглянула на Грея округлившимися от испуга глазами: – Не дай Бог, подцеплю лихорадку!
Грей радостно рассмеялся.
– Черт побери! – завопил он, так и сияя от счастья.
– Что это значит? – Аллегра рассердилась не на шутку. Ну что тут смешного? А вдруг она больна?
– Не злись. – Он уже привлек ее к себе. – Скажи, когда я сжал тебе груди, а ты оттолкнула меня, тебе было больно?
– Д-да, – растерянно пробормотала она. – Они вообще казались какими-то тяжелыми в последнюю неделю. Непонятно почему.
– А твои недомогания? Они начались, как обычно?
– Нет. – Несмотря на близкие отношения, ей все еще было неловко обсуждать с ним столь интимные детали. – Их пока не было. Наверняка это все из-за последних приключений… на корабле, и в море, и потом у контрабандистов в плену… – Аллегра недоуменно пожала плечами.
– Ох, святые угодники, – простонал Грей, прижимая ее еще крепче. – Неужели Господь ниспослал мне такое счастье?!
– Счастье?! – охнула она, только теперь начиная что-то понимать. Действительно, ну и дура! – Грей, неужто я беременна?
– Наше дитя, – прошептал Грей, чуть не плача. – Да. Так оно и должно быть. Я помню, как у Руфи… – Он смущенно прокашлялся и встал, стараясь скрыть от Аллегры охватившую его бурю чувств. – Мы обвенчаемся завтра же. В Витби. – Помогая ей подняться, он поцеловал Аллегру так нежно, что сердце у нее запело от любви и гордости нести это почетное бремя. Она родит Грею ребенка, чтобы навсегда заполнить пустоту в душе. Она заставит его забыть о былых утратах и вернет ему счастье.
А Грей усадил ее перед камином, отыскал в сундуке свежую рубашку и заботливо укутал, не позволяя встать, пока он сам не отнесет в спальню угли, чтобы согреть постель. Аллегра не помнила, когда в последний раз над ней так хлопотали. И когда Грей на руках отнес ее в постель и заснул, не выпуская из объятий, она подумала, что невзгоды кончились и отныне ничто не омрачит ей радости жизни.
Грей с сомнением посмотрел на высокую крутую лестницу, что вела от деревни Витби к древней церкви Святой Марии, построенной еще норманнами, – квадратной, с оборонительными башнями по углам.
– Может, все-таки возьмем карету и проедем по дороге?
– Милый Грей, – Аллегра погладила его нахмуренные брови, – вот уже месяц я поднимаюсь по этой лестнице всякий раз, когда хожу за покупками. Я всего лишь беременная женщина. А не беспомощная калека.
– Но здесь не меньше двух сотен ступеней, – возразил он. – Позволь хотя бы понести тебя!
Аллегра хихикнула. В такие моменты он был ей особенно дорог – когда вел себя как влюбленный школьник.
– Будет слишком тяжело. – И она шутливо взмахнула корзинкой с целым ворохом лент, кружев и парой чудесных туфель. – Не надо было покупать в деревне столько всего.
– Вот приедем домой, и я скуплю для тебя все магазины. Наряды, драгоценности, и… – Он грозно уставился на двоих крестьян, которые пихали друг друга локтями и хмыкали, глядя на эту пару. – Черт побери! Почему они все так на нас пялятся?
– Надо же им как-то развлекаться. А как только ты договорился с настоятелем прихода о венчании, мы превратились в настоящий балаган. В такой маленькой деревушке сплетни разносятся быстрее лесного пожара. – И Аллегра показала на развалины аббатства, находившиеся в некотором отдалении от церкви. За ними был виден массивный особняк из грубого камня. – Я говорила, что вон там жили некие Холмли. Больше здесь никто не мог похвастаться дворянским званием. Но теперь хозяева особняка перебрались в Лондон, и ты, любовь моя, стал единственным аристократом в этой глуши. Да к тому же настоящим виконтом! Вряд ли местные крестьяне хоть раз в жизни видели виконта! – добавила она с лукавой улыбкой. Однако Грей почти не слушал, что она говорит. Он жадно смотрел на ее милое живое лицо и не мог налюбоваться.
– Знаешь, какая ты красивая, когда улыбаешься? Так и хочется схватить тебя и целовать, пока хватит сил. Прямо тут, на улице!
– Погоди хотя бы до венчания, – покраснела она.
