Но когда же? Они шли уже долго, Володя устал. Захотелось есть. Он обломил веточку с черной березы [16]и печально грыз ее.
Унгхыр сошла с тропы и начала разгребать землю среди высоких стеблей с узкими листьями. Вырыла какие-то коренья, похожие на чесночные головки, отделила одну-две дольки и зарыла эти зубчики обратно в землю. Так она бродила вдоль тропы, извлекая из земли все больше кореньев, но не забывала оставить по нескольку зубчиков в земле. Володя подумал было, что это какое-то безобидное жертвоприношение совершается, но вдруг догадался: да она же оставляет часть кореньев в земле, чтобы ни одного растения не пропало! Стебли и листья напоминали сарану, и Володя представил, какая тут красота в июне, когда зацветают тысячи алых цветов. То будто огоньки мелькают среди густой травы, то встретишь поляну, словно сплошь залитую алой кровью…
«Как они, эти нивхи, заботливы к тайге. Будто к своему дому. Но ведь так оно и есть — тайга их дом…» — подумал он.
Унгхыр набрала много корешков. Часть дала Володе, часть сложила в полу халата и несла, придерживая, чтобы не рассыпались. Наверное, впрок набрала? Володя ел «чесночные дольки» и думал, что смотреть на цветок этого растения или нюхать его все-таки куда приятнее, чем жевать его коренья. Но все-таки он съел их довольно много. Хотя с большим удовольствием отведал бы сейчас котлеты, а еще лучше — жареной кеты с молодой картошечкой! Про пельмени с неркой и любимый киселек лучше даже и не вспоминать! Но пришлось, вздохнув, отправить в рот последний зубчик сараны.
Унгхыр опять забеспокоилась. Озиралась, невнятно шепча… Ее тревога передалась и Володе: не сбились ли они с дороги?
Они устали и разгорячились. Володя вспотел, да и Унгхыр то и дело утирала со лба испарину.
Жарко, душно было, но постепенно духота испарялась, и вокруг воцарялась неодолимая сушь. Причем страдали от жары не только люди. Володя вдруг обратил внимание, что листья на окружающих деревьях свернулись в трубочку. Дыхание близкого огня становилось все нестерпимей…
Унгхыр замерла, принюхиваясь.
Володя не понимал, почему она это делает. Такое впечатление, что где-то неподалеку бушует лесной пожар! Однако дымом не пахнет, а ведь, как известно, нет дыма без огня. Огня без дыма, наверное, тоже?..
Унгхыр растерянно огляделась.
Неужели она не знала, куда идти? Потеряла тропу?
Но тут же Володя обнаружил, что тропы и впрямь нет под ногами. Теперь там была сухая пожелтевшая трава. И она чернела на глазах, словно обугливалась! Только слева виднелось пятно зеленой травы, которая манила своей свежестью.
— Туда! — крикнул Володя, хватая за руку Унгхыр, которая от неожиданности чуть не выронила корешки.
Они кинулись к спасительной полосе травы, однако вдруг раздалось пронзительное «Кор-р! Кор-р!» — и поперек зеленой полосы промелькнул большой серый заяц. Он бежал — а под его лапами трава вспыхивала огнем! Еще мгновение — и загорится его серая шерсть!
И снова острая жалость ударила Володю в сердце — как тогда, с чогграмом.
Заяц! Ну подумаешь, заяц! Но Володя чувствовал, что на все готов сейчас ради спасения этого зайца!
— Стой, погоди! — вцепилась в его руку Унгхыр, и Володя понял, что она пытается остановить его. Он ведь уже почти бросился спасать зайца!
— Погоди! Нам в другую сторону! Вон туда! — Унгхыр указала на другой угол поляны, где уже тлела кора на березах. Их ветви корчились, словно молили о помощи, и к запаху горящего дерева примешивался запах страха, которым было объято все вокруг в ожидании мучительной смерти в огне.
И что?! И старуха хочет, чтобы они прямиком кинулись в самое полымя?
— Поверь, нам туда! Ты же видел Хозяина Зайцев, ты слышал его голос? Он кричал «Кор-р! Кор-р!». Он преградил нам путь в самое опасное место, которое только казалось спасительным!
— Хозяина Зайцев?.. — только и мог сказать Володя, машинально поворачиваясь в ту сторону, куда тащила его Унгхыр, и с ужасом ожидая того мгновения, когда из-под тусклого пепла вырвется сноп пламени.
Но ничего подобного не произошло! Совсем наоборот — они шли не по пеплу, а по упругой траве, которая с каждым шагом становилась все ярче и зеленей. В воздухе ощутимо повеяло прохладой, легче стало дышать.
И вдруг снова раздалось:
— Кор-р! Кор-р!
Путники насторожились…
Тут зашуршали нижние ветви елей, заскрипели тугие иглы — и на тропу выскочил серый заяц.
Володя почему-то сразу понял, что это был тот самый заяц, который преградил им путь в огонь.
Нет, не заяц — зайчище! Правда что Хозяин Зайцев! Володя и представить не мог, что бывают зайцы величиной чуть ли не с овчарку, с длинной белой полоской на морде, отчего казалось, что нос у него очень длинный и белый.
Своими раскосыми глазами заяц лукаво поглядел на остолбеневшего Володю, потом на низко поклонившуюся Унгхыр — и сел на задние лапы, сложив уши. Передние лапы он прижал к светло-серому животу, и вид у него стал такой милый, домашний и добродушный, что Володина рука потянулась его погладить, но он вовремя спохватился и отдернул ее.
Унгхыр протянула зайцу полные пригоршни сараны — так вот зачем она набрала так много! — и тот быстро все схрумкал прямо с ее ладоней.
— О Хозяин Зайцев! — низко кланяясь, сказала Унгхыр. — Помоги! От смерти убегая, с пути сбились мы, весть об опасности неся в селение Куги-Рулкус. Помоги…
«Хозяин Зайцев! — подумал Володя. — Уму непостижимо! А я его чуть не погладил, будто какого-нибудь крольчишку. Но вид у него и впрямь важный…»
Хозяин Зайцев смотрел искоса то на старуху, то на мальчика, неторопливо, точно в раздумье. Вдруг он резко повернулся и, минуя колючий ельник, скакнул в темноту зарослей. Унгхыр и Володя кинулись за ним.
Володя отодвигал с пути перепутаницу подлеска, и тут откуда ни возьмись зазвучал чужой голос, словно кто-то шептал ему в ухо:
«Кор-р! Кор-р! Спешите, о люди! Ваш враг за вами идет. Это он уводит тропу из-под ваших ног. Еще немного — и попали бы вы в кипящее озеро, где гибель ждет все живое».
Володя оглянулся: сзади никого не было. Кто же это шепчет? И какой враг идет за ними? Чогграм?
«Ваш враг — шаман Чернонд, — снова зазвучал голос, словно отвечая ему. — Жаждой мести полон, преследует он вас, желая погубить. Будьте осторожны, ибо злое колдовство его сильно! Нужно вам до темноты в селение деревянных людей попасть. Ночь переждав, снова идите!»
«Откуда этот голос доносится? — недоумевал Володя. — Кто это говорит?»
Тут Хозяин Зайцев обернулся, глянул на него, и Володя понял, что каким-то неведомым образом слышит его мысли…
