— Пятой Силы наши старейшины называли артефакт величайшего могущества, поддерживавший, в случае хранения в нужном месте, равновесие мироздания. Не разобравшись, по всегдашнему своему обыкновению, но зато прочно уяснив, что артефактом мы дорожим, предводители сидских дружин сделали единственно правильный в их понимании поступок — выкрали Пяту Силы с алтаря островного храма. Признаю честно, это стало жестоким ударом по самолюбию наших старейшин. На какое-то время они лишились привычной рассудительности и мудрости… Тут-то и был нанесен удар. Расчетливый, жестокий, в разных местах одновременно. Удар не на подавление и подчинение, а на уничтожение.
Я глянул на Мак Кехту. Она сидела, не поднимая взора. Так что судить о чувствах, охвативших ее душу, не представлялось возможным. Верит, не верит?
— Но мудрецы-филиды просчитались. — Болг позволил себе даже несколько театральным жестом взмахнуть руками. — Нет, нас они, конечно, перебили, что немудрено, если учесть полное неприятие моим народом оружия и детскую доверчивость старейшин. Похищенный артефакт вызвал к жизни такие завихрения окружающего мира, что весь отряд, посланный для выполнения особо важного задания Большого Совета, погиб. Погиб на пути между Озером и Облачным кряжем. Последнему удалось добраться до холмов на отрогах гор, где он провалился в пещеру.
Единственный глаз тролля, забавно вращаясь, скользнул по нам круглым черным зрачком. Кажется, фир-болг ожидал реакции слушателей.
— Я понял. — Мне действительно не пришлось напрягаться, чтобы сложить в уме события, изложенные новым знакомцем, и памятную находку в пещере каменного леса. — Тот корень, что лежит в моей сумке, — это и есть великая Пята Силы. Так?
— Истинно так.
— И я, похоже, поняла, — медленно проговорила Мак Кехта. — Ты хочешь потребовать артефакт, принадлежащий твоему народу?
Странно, гнева в ее голосе не было. Думаю, скажи Болг, мол, да, хочу, отдавай, такая-сякая, — отдала бы не раздумывая. Значит, и сидов жизнь кое-чему учит, заставляет менять привычные суждения о бытие и о своем величии.
— Нет, высокородная, — грустно отвечал великан. — Мне она ни к чему. Долгие сотни зим и лет я бродил в окрестностях злосчастной пещеры, мечтая о чуде. Поначалу мне хотелось верить в удачу, и я пытался разыскать человека — именно человека, ведь вряд ли сид стал бы слушать меня, — согласного спуститься под землю и извлечь Пяту Силы. Редкие охотники и трапперы убегали от меня, словно от чудовища. Что ж, видно, в их глазах чудовищем я и был…
Так вот откуда пошло начало легенд о тролле, со стенаниями преследующем одиноких путников! Представив себе такую попытку Болга «пообщаться» с вечно запуганными арданами, я едва не расхохотался.
— …потом я решил просто ждать, верить и надеяться. И вот я дождался. Люди и сиды совместными усилиями, помогая друг другу, доставили бесценную реликвию на дневной свет, к лучам солнца. Это ли не чудо само по себе? И благородная ярлесса, представительница одного из старейших родов, готова своими руками вернуть народу фир-болг утраченный артефакт. Хотя какому там народу, последнему фир-болгу. Но ему он не нужен…
— Не нужен? — пораженно воскликнула Мак Кехта.
— Конечно. Зачем он мне? На шею повесить? Под елку закопать? — Обычный ироничный тон вернулся к Болгу. — Пята Силы должна лежать на алтаре, в каменном святилище посреди острова.
— Так отнеси ее туда. — Мне решение проблемы казалось очень даже простым.
Но не троллю.
— Погляди на меня. — Он расправил плечи, оскалился толстогубым ртом и выпучил единственный глаз. — Далеко я уйду дорогами южного Ард'э'Клуэна? Не говоря уже о твоей родной Империи…
Прав он. Трижды и семижды прав. Такому уроду только выйти к людским поселениям — нашпигуют железом за милую душу. Другое дело, неприметному человечку проскользнуть между заставами талунов арданских и баронов Восточной марки, проплыть под носом имперских дромонов и пиратских флотилий.
— Где там твой остров находится? — Решение пришло само собой, будто подсказанное Сущим. — Объясни получше.
— У места истока Отца Рек. Я могу нарисовать. — Он даже не удивился. Неужели заранее догадался, каким будет исход нашего разговора?
— Я тоже иду, — проговорил вдруг Сотник, почесывая шею под бородой. — А то как-то не хорошо выходит. Не привык я чужими ладонями жар загребать.
— Вот и хорошо, — подытожил тролль. — Вдвоем легче…
— Я тоже пойду!
— Кад б'ерт'? Почему вдвоем?
Гелка и Мак Кехта воскликнули в один голос. Разом. Порывистая феанни даже пристукнула кулаком о землю.
Вот уж не ожидал. То есть от Гелки ожидал. С нее станется. Ничего, пока дойдем до поселений, постараюсь отговорить от бредовой затеи. Ишь, чего выдумала! На остров какой-то переться… Уговорю. Пристрою ее на время в какую-нибудь добропорядочную семью, лучше пожилую. А там видно будет. Вернусь — проведем обряд удочерения по всем правилам, а не вернусь — самоцветов у меня изрядно с собой. Если будет с умом тратить, и до внуков дотянет.
А вот от сиды не ожидал. Ну никак! Зачем ей наши людские хлопоты? Ради чего рисковать?
— Если рука перворожденного сорвала Пяту Силы с алтаря, пусть рука перворожденного вернет ее на место, — тщательно выговаривая звуки человеческой речи, произнесла Мак Кехта. Верно, нарочно для Гелки и Сотника. Они-то старшую речь понимали с пятого на десятое. Вот и ответ. Только нам от этого самопожертвования не легче. Ежели кто и может себе представить путешествие в компании остроухой сиды через Ард'э'Клуэн, Трегетрен, Восточную марку, добрую треть Приозерной империи, то не я. Вдвоем с Сотником-Гланом мы бы как мышки проскользнули — тихо, неприметно. А с сидой? До первого разъезда петельщиков или конных егерей Экхардовых? Не можем же мы все по лесу да по лесу! Когда-то доведется и на тракт выбираться.
Горе горькое! Придется и эту отговаривать. Тут уж задача посложнее, чем с Гелкой выходит. Ладно, поживем — увидим. Может, и удастся дело решить ко всеобщему согласию…
Эпилог
После дня, проведенного в бесплодных спорах и препирательствах, трудно сразу погрузиться в сон. И, несмотря на то что глаза режет, будто в них песка кто насыпал, желанный отдых не идет, хоть тресни. Остается ворочаться под добротным кожаным плащом, в сотый раз возобновляя в памяти события, обрушившиеся на мою несчастную, не привыкшую к подобным испытаниям голову.
В глубине души, по здравому рассуждению, я был уже готов проклясть свое необдуманное решение спасать мир. Как представишь дорогу через три страны, не считая бесплодных пустошей, так дух захватывает. И заранее безвольно опускаются руки. Поневоле задумаешься: а справимся ли? Сумеем? Сдюжим? Увы, нет ответа на эти вопросы. Вернее, узнаем мы его в том случае, если попытаемся…
Вчера Болг так долго ласкал толстыми пальцами отшлифованную временем деревяшку Пяты Силы, что я было решил — нет, не отдаст, оставит на память. Как ни крути, а это реликвия его народа. Но тролль себя пересилил. Видно, вправду верил в чудодейственную силу артефакта и в спасение мира, заключенное в возвращении корешка на законное место — алтарь безымянного острова.
