- Трофей! - весело пояснил Лаур-младший. - Случайно сорвал с какого-то дикаря и прихватил себе. Вы еще живы, Драйбен? О, да, как я погляжу, вы не один?
Нардарец машинально оглянулся. И точно: чуть позади и справа за ним ехал все тот же аррант из "беркутов". Они бились в паре, и теперь Безымянный не желал покидать Драйбена, который тоже прикрывал его спину. Тем более что битва еще не закончилась.
- Не один, - согласился эрл. - А куда вы подевались?
- Закон военного искусства полуночных земель гласит: в сражении действуй сам, по своему разумению и возможностям, - прогудело из-под шлема Асверуса. Признаться, теперь жалею, что принимал эту догму буквально, ибо ходить под единым командованием гораздо проще и выгоднее. Вообразите, я внезапно оказался по уши в мергейтах, а вокруг - никого своих! И ничего, выкарабкался...
- Повезло, - хмыкнул нардарец. - Кто вас вытащил, саккаремцы?
- Ну уж точно не арранты... Смотрите! Опять атакуют! Очень надеюсь, что рано или поздно в действие вступит подготовленный шадом резерв.
Аррант, сгорбившийся в своем седле, даже не посмотрел в сторону пустыни, откуда накатывалась новая волна степняков. Их удар примет на себя конница Мельсины. Если же мергейты прорвутся, "беркутам" снова придется вступать в дело.
Центурион и десятники аррантских всадников быстро восстановили строй, Драйбен занял свое место в паре с Безымянным, а Асверус остановил свою лошадь позади. Мальчишка явно намеревался снова погеройствовать в одиночестве.
"Почему так темно? - отдышавшись, соображал Драйбен. - Если я не потерял ощущения времени, то солнце недавно ушло из зенита и начало склоняться к закату. Самый разгар дня, а мрачно, как во время сумерек на Сегванских островах. Что такое происходит?"
Над головой оглушительно бухнуло, лошади устало забеспокоились, а Драйбен с удивлением отметил, что по металлу шлема и кольчуге забили тяжеленные капли ливня. Нардарец, во время сражения и думать забывший о своих чувствах посредственного мага, призвал все свое умение и попытался проникнуть мыслью через завесу этого удивительного дождя. Когда же он понял, в чем дело, едва не вывалился из седла.
- Асверус! - Его голос с трудом прорвался сквозь шум льющих с небес струй воды, однако Лаур-младший подъехал ближе и наклонил голову. В глубине смотровых щелей его тяжелого шлема поблескивали глаза. - Асверус, нужно убираться отсюда как можно быстрее! Куда угодно! К мергейтам, в пустыню, в горы!..
- Да что случилось? - не понял младший сын кониса. - Что вы паникуете? Мне дождь, наоборот, приятен. Это все-таки лучше, чем жариться весь день на солнце.
- Аласор проснулся! - выкрикнул Драйбен. - Такого средоточия колдовской силы я вообще никогда не видел и даже не думал, что подобное возможно! За нашими спинами - мощь сотни армий! И она движется сюда!
- Но мы же не можем так просто взять и уехать! - возмущенно заорал в ответ Асверус, пытаясь перекричать рев внезапно начавшейся бури. - Вы же дворянин, эрл!
- Я не против того, чтобы меня убили в честном поединке или в сражении, однако не хочется погибать из-за причуд давно забытых колдунов! Сила Аласора не станет разбирать правых и виноватых! Она просто будет защищать свои владения...
Последние слова нардарца заглушил громовой раскат, зеленовато-синяя ветвистая молния ударила совсем рядом, шагах в сорока справа, испепелив нескольких всадников. Донесся невнятный рев мергейтов, отбросивших саккаремцев назад. Бежать не было никакой возможности.
- Смотри левее! - услышал Драйбен голос арранта, которого прозвал Безымянным, и резко повернулся, едва успев отвести узким и длинным мечом саблю степняка. Варвары все-таки сумели обойти саккаремцев. "Беркуты" и прибившиеся к ним нардарцы снова вступили в безнадежный для обеих сторон бой.
Где-то наверху, в сотнях локтей от земли, Мысль Хозяина ударилась о незримую стену незнакомого для нее могущества, откатилась, превратившись в беспорядочный клубок набухавших краснотой огоньков, а затем снова повторила атаку на неизвестное чудовище, явившееся из глубин Аласорского хребта. Небо расцветилось многоцветными полосами огня, сквозь гигантское облако мелькнули солнечные блики. Дождь и ветер слегка ослабели.
Повелитель Самоцветных гор, чей разум незримо присутствовал на месте поединка двух великих армий, растерялся. В этом новом для него мире он впервые столкнулся с силой, достойной его и способной оказать активное сопротивление. Это были не жалкие двуногие, чей разум так легко и просто подчинить. На сей раз перед Повелителем встала незнакомая ему мощь, справиться с которой походя было невозможно.
Хозяин, впитав в себя чувства тысяч смертных, дравшихся и умиравших на равнине, понял: до поры до времени, пока он тщательно не изучит природу Аласора и слабые стороны неожиданного врага, бороться с ним не следует. Рано или поздно тварь, тысячелетиями покоившаяся в скалах, отступится. Куда важнее сохранить войско Гурцата - залог дальнейшего существования и постоянный источник страха, силы, без которой Хозяин терял свой облик и смысл существования.
Хаган мергейтов, сбрасывая ладонью с лица капли воды, увидел, что Подарок вернулся. Крылатое бестелесное существо вновь беззвучно возникло над холкой белого коня.
"Уходим немедленно, - сообщил Повелитель Гурцату. - Бой выигран. Едем".
На равнине оставались еще два или три туме-на, сцепившиеся в яростной драке с саккаремца-ми, но хаган махнул рукой своим приближенным, хлестнул лошадь поводьями, и та вначале медленно, а потом все быстрее и быстрее зарысила к полуночному восходу.
По древней дороге, змеящейся между красноватыми скалами Аласора, безостановочно струился блестящий черный поток. Наконец пожирающая плоть чернота выплеснулась на пустынную пыль и, подобно разливающемуся в половодье озеру, устремилась к оазисам.
Глава пятнадцатая. Хрустальный мыс и морские звезды
Варварские удовольствия сразили изнеженную аррантку не хуже выпущенного из тяжелой катапульты булыжника. Лоллия, как откоммен-тировал поведение своей царственной подружки вельх, "не устояла перед ароматом неизведанного" кесариссу пришлось на руках перетащить в "Три дельфина", ибо медноволосая красотка никогда доселе не сталкивалась с коварством темного солодового оля. Напиток вкусный, сладковатый, пахнет и вином и квасом, но после третьей кружки непривычный человек может запросто свалиться под стол и остаться там весьма надолго.
Степенная госпожа Элиада только глаза вытаращила, когда во двор ее дома ввалился Кэрис, с плеча которого свисала пьянющая девка, в чьем облике отдаленно угадывались черты супруги божественного басилевса Тибериса. Лоллия ничего не соображала, пыталась распевать матросские песни, коим научилась в сомнительных кварталах Нижнего Арра, а невнятные куплеты перемежала болезненной икотой.
- Что ты с ней сделал? - Толстуха Эля, переваливаясь, сошла со ступеней украшавшей сад открытой беседки и недоуменно осмотрела близкую к состоянию полной бесчувственности Лоллию. Затем снова набросилась на вельха: Немедленно объясни, почему...
