Она надменно вздернула подбородок и смерила его строгим взглядом заправской няни.
— Я еще не решила. Возможно, тебе придется отвезти меня домой и дать мне некоторое время подумать.
Эрик вздохнул и с сожалением покачал головой:
— Прости, что приходится это делать, дорогая, но ты не оставляешь мне выбора. — Он обернулся к Доналлу: — Я говорил тебе, что она поведет себя неразумно.
— Говорил, сынок, говорил.
Элли переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь угадать, какую еще каверзу Эрик задумал. У него появился в глазах тот самый озорной блеск, который предвещал очередную хитроумную затею.
— Что ты собираешься со мной сделать?
Он наклонился к ней ближе, коснувшись губами ее уха. Элли задрожала, ее охватил жар.
— Я намерен отвезти тебя домой и уговорить тебя. Буду убеждать тебя снова и снова, пока ты мне не поверишь.
Элли ахнула, разгадав его намерения. Чувственное обещание в его голосе вызвало томительный жар предвкушения внизу ее живота.
— Значит, ты намерен овладеть мной?
— И не один раз.
— Мне это знакомо. — Она попыталась сдержать улыбку. Викинг всегда остается викингом. Но он собрался отвезти ее домой? — Не думаю, что мой отец одобрит твои методы.
Он подмигнул, зная, что получил ее.
— К счастью для меня, он будет далеко от нас.
Элли лежала в объятиях Эрика, прижавшись щекой к его груди, прильнув к нему обнаженным телом. Их руки и ноги сплелись среди смятых простыней. Переполненный счастьем, Эрик боялся даже подумать, как близок был к тому, чтобы потерять ее.
Накручивая темный шелковистый локон на палец, он размышлял о том, что это, должно быть, и есть то райское блаженство, о котором мечтает каждый мужчина.
— Значит, я была права, — сказала Элли. — Это твой дом.
Эрик отвез ее снова на остров Спун, в огромный дом, принадлежавший когда-то его отцу. Король, как и обещал, возвратил ему его земли. Джон Лорн, возможно, с этим не согласился, но скоро они с ним разделаются.
— Я начал считать именно этот своим домом, хотя у меня есть несколько других.
Элли улыбнулась ему, и у него замерло сердце. Как человек, которому большую часть жизни сопутствовала удача, он до сих пор даже не осознавал, как ему на самом деле повезло.
— Из-за меня?
— Да. — Он поцеловал ее в нос. — Когда кончится война, я построю тебе самый прекрасный замок, который ты когда-либо видела.
— У меня и здесь есть все, чего я хочу. — Она помолчала. — Как долго мы сможем тут оставаться?
— Неделю, может, чуть больше.
Ему хотелось держать ее при себе как можно дольше. Как только она отправится к его матери и сестрам, он не будет знать ни минуты покоя.
— Я отвезу тебя на Айлей, прежде чем вернусь к королю. Там ты будешь в безопасности с моей матерью и сестрами.
Элли смертельно побледнела.
Эрик ощутил приступ паники, испугавшись, что она передумала.
— Ты уже жалеешь, любимая? Я знаю, ты будешь скучать по своей семье. Я попросил тебя пожертвовать столь многим.
Элли искоса взглянула на него:
— Насколько я припоминаю, ты не особенно утруждал себя просьбами.
Эрик усмехнулся и крепче прижал ее к себе.
— Я не мог рисковать, опасаясь, что ты мне откажешь. Я привык получать все, что хочу.
Элли закатила глаза.
Эрик шутливо нахмурился:
— Тебе будет полезно провести время с моими родственниками.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Элли, наморщив нос.
— Они объяснят тебе, насколько я неотразим.
— А я им понравлюсь?
Эрик довольно улыбнулся, почувствовав большее облегчение, чем хотел показать.
— Моей маме и сестрам? — Он снова поцеловал ее в нос. — Они полюбят тебя так же сильно, как и я. Хотя…
— Что такое?
Элли широко раскрыла глаза.
Эрик сделал вид, что нахмурился.
— Моя мама придерживается традиционных взглядов. Она не одобрит наших свободных отношений. А поскольку я хочу, чтобы они продолжались, боюсь, тебе придется выйти за меня замуж.
Элли снова ударила его.
— Негодник. Ты меня напугал. — Она пристально посмотрела на него. — Думаю, меня можно убедить согласиться.
Он улыбнулся и, обхватив рукой ее ягодицы, крепче прижал ее к себе самым интимным образом.
— Убедить — это хорошо.
— Ты только об этом и можешь думать?
Элли покачала головой.
Он только усмехнулся. Она закатила глаза:
— Я имела в виду несколько условий.
Ухмылка сползла с его лица.
— Каких еще условий?
— Во-первых, никаких других женщин. — И прежде чем он успел ответить, она добавила: — Никакого флирта, объятий, поцелуев и этих легких шлепков по мягкому месту с твоей стороны.
Эрик прижал руку к сердцу в притворном ужасе:
— Никаких шлепков?
— Боюсь, мне придется настаивать на этом, — ответила Элли, скривив губы.
Их взгляды встретились, и, несмотря на ее игривый тон, он ощутил уязвимость, скрытую за ее словами.
Отбросив шутки в сторону, Эрик приподнял ее лицо за подбородок и заглянул глубоко ей в глаза.
— Я не был ни с одной другой, с тех пор как встретил тебя.
Он не мог винить ее за скептический взгляд, которым она его одарила, и криво улыбнулся:
— Поверь, для меня это явилось тоже полной неожиданностью. Но спустя четыре месяца, девять дней и… — он взглянул в окно, оценивая высоту солнца, — примерно восемь часов я убедился. Я люблю тебя, Элли. Кроме тебя, мне никто не нужен.
Улыбка, озарившая ее лицо, поразила его в самое сердце.
— Правда?
— Правда. — Он ласково провел пальцами по ее щеке. — Я верный человек, Элли. Я предан тебе навсегда. — Он помолчал. — Наверное, это мне следовало бы ставить тебе условия. Ведь это не я чуть было не обвенчался с кем-то другим.
Элли недовольно скривила лицо, и Эрик был удивлен, насколько это его все еще беспокоило. Он не имел права ревновать, но, будь оно все проклято, ничего не мог с собой поделать.
— Ах, да, ты об этом. — Элли прикусила губу. — Боюсь, я умолчала об одной важной подробности относительно сегодняшней свадьбы.
— О какой еще подробности? — нахмурившись, спросил Эрик.
Уголок ее рта дернулся, словно она пыталась сдержать улыбку.
