исполнительной властью в Конгресс, был одобрен, несмотря на сильное сопротивление НДС. Эта партия считала данную инициативу демагогической, способной породить еще большую инфляцию, а новое местопребывание правительства — как изолирующее его от остальной страны. Когда работы уже шли полным ходом, Карлус Ласерда выступил во главе тех, кто требовал создать парламентскую комиссию по расследованию хода строительства с целью выявления нарушений в процессе заключения контрактов, подрядов, трудовых соглашений; этот демарш не увенчался успехом. В символическую для страны дату 21 апреля[156] 1960 г. Жуселину Кубичек торжественно открыл новую столицу.
* * *
Синдикализм при Кубичеке пережил ряд изменений, которые с большей четкостью проявились в начале 1960-х гг., в эпоху Гуларта. Лидеры профсоюзов различных направлений начали осознавать трудности управления расширявшимся движением трудящихся в тесных рамках официальных структур. Тогда и возникли организации, которые стали действовать параллельно официальным, например, созданный в Сан-Паулу в 1955 г. Пакт межпрофсоюзного единства (ПМЕ — Pacto de Unidade Intersindical, PUI) и созданный в Рио-де-Жанейро Пакт единства и действия (ПЕД — Pacto de Unidade е Ação, PUA). В отличие от ПМЕ, ПЕД действовал в госсекторе или в тех отраслях, которые контролировались государственными фирмами, выполнявшими общественные работы. Именно эта организация подготовила почву для возникновения профсоюза Всеобщее командование трудящихся (ВКТ — Comando Geral dos Trabalhadores, CGT), сыгравшего выдающуюся роль в забастовочном движении эпохи Гуларта.
Создание ПЕД усилило уже существовавшую ранее тенденцию, связанную со сферой деятельности профсоюзов. Речь шла о наращивании этой деятельности в госсекторе либо в отраслях общественного значения. В частном же секторе роль профсоюзных организаций была более значительной в традиционных отраслях, находившихся в состоянии упадка, как, например, в текстильной промышленности.
В то время синдикализму оказалось сложно проникнуть в такой ключевой сектор экономики, как автомобилестроение. Это объясняется двумя основными факторами. С одной стороны, ставшим уже традиционным укоренением профдвижения и особенно компартии на предприятиях госсектора, а с другой — растерянностью перед лицом новых трудовых отношений, насаждавшихся мультинациональными предприятиями.
Одновременно с формированием параллельных профсоюзов синдикалистские лидеры стремились политизировать профсоюзное движение. Это означало, что оно должно было поддерживать национализм и выдвижение идеи социальных (так называемых базовых) реформ, в том числе аграрной реформы.
* * *
В эпоху Кубичека не все шло гладко. Главные проблемы концентрировались в сфере внешней торговли и госбюджета. Расходы правительства на поддержку программы индустриализации и на строительство Бразилиа, серьезное ухудшение условий внешней торговли привели к растущему дефициту федерального бюджета, который вырос с уровня менее 1 % ВНП в 1954 и 1955 гг. до 2 % в 1956 г. и 4 % в 1957 г. Подобная ситуация, за исключением 1957 г., сопровождалась ростом инфляции, достигшей наивысшего за всю эпоху Кубичека показателя в 1959 г. — 39,5 %.
Причины роста инфляции были весьма различными. Среди главных можно назвать бюджетные расходы на строительство Бразилиа и на одобренное Конгрессом увеличение зарплат чиновникам; падение обменного курса и товарооборота; эмиссия бумажных денег для закупок кофе государством и поддержания снизившихся на него цен; облегченные условия для банковских кредитов частному сектору.
В июне 1958 г. министр финансов Жозе Мариа Алкмин, будучи не в состоянии решить вышеуказанные проблемы, подал в отставку. На смену ему Кубичек назначил инженера Лукаса Лописа, который в его правительстве был первым председателем Национального банка экономического развития; руководство банком перешло к Роберту Кампусу. Кампус и Лопис совместно разработали план стабилизации экономики, в котором была сделана попытка совместить борьбу с инфляцией и за сокращение бюджетного дефицита с основными целями «Программного плана».
Стабилизационный план не предусматривал крупных жертв, но и даже в таком варианте он вызвал резкое неприятие. Во-первых, ни одна социальная группа не была готова ничем поступиться ради стабильности, хотя каждая из них надеялась, что кто-то другой это сделает. Во-вторых, для многих социальных слоев инфляция была очень выгодна: по мере того, как зарплаты не успевали за ростом цен, она открывала перспективу получения небывало высоких прибылей в результате индексации цен и спекулятивных операций с товарными запасами, которые проводили некоторые промышленники и коммерсанты. Кроме того, в силу того, что внутренний и внешний долг еще не индексировался в связи с обесценением валюты, инфляция делала необыкновенно привлекательными займы, особенно те, которые банки и государственные финансовые органы выдавали по привилегированным схемам.
Что касается неприятия плана профсоюзами, то здесь имелись две основные причины. Во-первых, это были подозрения в том, что стабилизационный план якобы представляет собой «сговор с империализмом», что вызывало отторжение в БТП и в левых кругах. Во-вторых, поскольку любой план подобного рода в самом начале своего действия должен был содержать в себе дополнительные ограничения, профсоюзное руководство и находившиеся под его влиянием трудящиеся опасались, что этим новым ограничениям будут подвергнуты именно лица наемного труда, в то время как другие социальные слои не будут ими затронуты. Тем самым лица наемного труда оказались бы в наихудшем положении: перед лицом одинаковой для всех или растущей инфляции их реальные заработки были бы урезаны больше.
Попытки ограничить кредиты для промышленников вызвали протесты в Сан-Паулу, которые были поддержаны председателем Банка Бразилии. В октябре 1958 г. производители кофе организовали марш против занижения обменного курса и новых правительственных мер, ограничивавших закупки кофе государством.
Действенность стабилизационного плана, особенно в части, затрагивавшей внешнеторговый баланс Бразилии, зависела от согласования действий с Международным валютным фондом (МВФ). Бразилия проводила консультации с МВФ, в том числе и потому, что фонд предполагал предоставить ей американский кредит в 300 млн долл. Вместе с тем МВФ не стоял за этим планом, в отличие от того, что о нем говорили его противники. МВФ критиковал постепенный характер стабилизационной программы и предусмотренные ею бюджетные расходы для субсидирования импорта зерна и нефти.
Неопределенность в отношениях между Бразилией и МВФ длилась почти целый год и разрешилась в конце июня 1959 г. Приближалось окончание президентского мандата Кубичека, и он задумывался о том, кто придет ему на смену. Националисты и коммунисты выступали с нападками на президента за его стремление «выставить национальный суверенитет на продажу иностранным банкирам и МВФ». Соглашение с МВФ приветствовал только НДС, но даже если бы Кубичек и решился на заключение этого соглашения, он не мог бы рассчитывать на политическую поддержку оппозиции.
В силу этих причин и произошел разрыв отношений между правительством и МВФ. Это означало, что стабилизационный план был окончательно отвергнут. В августе 1959 г. Лукас Лопис и Роберту Кампус ушли со своих постов. Разрыв отношений с МВФ вызвал настоящий вал поддержки Кубичека. Как и следовало ожидать, данное решение приветствовала БТП. В манифестации в поддержку президента, которая прошла в садах дворца Катети, участвовали коммунисты. Среди манифестантов находился Луис Карлос
