понтового салона красоты. Ты же просто рождена, чтобы всеми верховодить, — улыбнулся Ковальчук, видимо желая меня подбодрить.
— Ну… тогда про меня вряд ли так можно было сказать. Я была полностью погружена в эти отношения. Не поверишь, но я тогда очень хотела семью и детей. И Денис… его так звали. Он всегда говорил, что семья и дети — это самое важное в нашей жизни. Поэтому в моей голове поселился стандартный набор девичьих грёз: красивое предложение руки и сердца, белое платье, свадьба, куча детишек, вместе в горе и в радости до конца своих дней… И вообще ничего не замечала, что происходит на самом деле.
Чувствую, как сердце внутри начинает болезненно сдавливать грудную клетку. Делаю глубокий вдох, борясь с подступающими слезами.
— Лер… — вздрагиваю от неожиданности, когда Ромка находит мою холодную ладонь и слегка сжимает.
— А знаешь, как всё закончились? У меня была задержка, чуть больше недели. И накануне перед тем, как сделать тест, я захотела узнать… Такой банальный вопрос глупой, влюбленной женщины: «А кого бы ты больше хотел — мальчика или девочку?». Ну и заодно рассказала, что у меня задержка… А мне в ответ проорали: «Какой на хрен мальчик, какая ещё девочка?! Мне вполне достаточно тех, которые сейчас в Москве!! Лер, хватит прикидываться большей дурой, чем ты есть на самом деле!».
Замечаю, как брови Ромы стремительно ползут вверх.
— Ещё один женатик? — сочувственно говорит мой сосед, едва заметно качая головой.
— Ещё один, — глухо отзываюсь я, прекрасно понимая, как это всё выглядит со стороны. Да, у судьбы порой очень жестокое и извращённое чувство юмора. — Причём с полным комплектом: жена, сын, дочь, собака, кошка… Но это я уже узнала потом, когда соизволила спуститься с небес на землю и собрать о человеке информацию. Когда заполнила все пробелы, все то, что он мне недоговаривал.
— Лер, не зря же есть такое выражение, что любовь ослепляет…
— О да. И прозрение мне далось довольно болезненно, — киваю я, — Знаешь, он тогда наорал на меня и ушёл, громко хлопнув дверью, а я всю ночь просидела на полу, молясь, чтобы никакого ребёнка не было. Просто безостановочно ревела и просила небеса, чтобы мне не пришлось… не пришлось избавляться… Я мечтала, чтобы поскорее настало утро, и сделать этот чёртов тест. И при этом до жути боялась узнать результат, — в лёгких становится всё меньше кислорода. Делаю отчаянный вздох, провожу языком по пересохшим губам, но упорно продолжаю вытаскивать из себя осколки прошлого, — Потому что если бы тест оказался положительным… Я просто не знала, что мне тогда делать. Я не представляла, как я смогу родить от такого человека, как он?! Человека, которому на самом деле было плевать на меня. Который никогда меня по-настоящему не любил. И максимум какие у него были планы — увести меня в Москву, окончательно закрепив за мной статус содержанки. И на этом всё.
— Это он так тебе сказал?!
— Не дословно, но общий посыл, мне кажется, я уловила верно. Когда он ушёл, мне казалось, что я умру без него. Просто не смогу дышать. Но как я могла оставить всё, как есть? Как?! Как я могла продолжать эти отношения, которые «от» и «до» были пропитаны фальшью?
Смахиваю с глаз набежавшие предательские слёзы.
— Лер…
— Ром, он тогда много чего наговорил мне при расставании. Вроде бы по факту это он козёл, но… по его словам, получалось так, что это я дура, которая всё испортила. Дэн сказал, что будь я поумнее, он бы перевёз меня в Москву. Где бы у меня было больше возможностей хорошо устроиться, вообще ни о чем не думая и не переживая. Не знаю, почему он решил, что это именно то, что я хочу — не думать… Как будто мне было нечем думать. Или как будто я стремилась найти себе богатого мужика и жить, выезжая исключительно на собственной внешности. А быть может, он просто надеялся, когда я ему надоем, сплавить меня другому богатому ублюдку. Не знаю. К счастью, беременность не подтвердилась. Правда он об этом так и не узнал… С того вечера я его больше никогда его не видела. Он сменил номер и заблокировал меня везде.
Рома чуть слышно выругался матом, а потом залпом осушил свой бокал.
— Я понимаю, что, обжёгшись на молоке, обычно дуют на воду, но… Лер, ты живёшь прошлым. Ты не даёшь себе быть счастливой. Но ты же не знала, что этот мудак женат… — Ромка вновь кладёт свою горячую ладонь на мои холодные, дрожащие пальцы, даря частичку своей поддержки и тепла.
— Я могла немного подумать мозгами, Ром! Или обратить внимание на несостыковки. Прислушаться к подругам в конце-то концов!
— Лер, ты была юной, наивной, влюблённой девочкой, доверием которой воспользовался опытный мерзавец.
— Но…
— Лер, кто с тобой был рядом в тот момент? — тихо спрашивает Рома.
— Подруги.
— А кроме подруг?
Почему он смотрит с таким сочувствием и пониманием?! Как будто моя семейная история распахнула для него свои пожелтевшие страницы, и Ковальчук своим опытным писательским взглядом пробежался по строкам и сразу сделал правильные выводы. Я ведь не говорила ему ни про родителей, ни про тётку! Откуда… Откуда он тогда знает?!
— Ни… никто, — хрипло шепчу я. — Тётя тогда уже умерла.
— Мне жаль, — Рома крепче сжимает мою ладонь, — Но это ещё раз подтверждает мои слова. Лер, пойми, в тот момент ты была очень беззащитна. И этому козлу не составило никакого труда завоевать твоё доверие. Да, для тебя это был очень жестокий урок. Я понимаю, что после такого действительно сложно верить людям. Но… Нужно идти дальше, Лер. Проработать свою боль и просто жить дальше.
— Сейчас ты мне начнешь заливать про психолога, — едва заметно морщусь я, вспоминая все бесплодные попытки Соколовой приобщить меня к психотерапии и разбору своих эмоциональных завалов.
— Не вижу в этом ничего постыдного. Меня друг пинками погнал к психологу, когда я полгода не мог прийти в себя после развода.
— Я ходила несколько раз. Мне не понравилось, — качаю головой, — Просто зря потраченное время.
— Значит, это просто был не твой специалист, — не сдаётся товарищ писатель, — Лер, пообещай, мне, что в Новом году ты обязательно попробуешь ещё раз? Я верю, что у тебя всё получится. И ты всё-таки сможешь отпустить прошлое.
Медленно киваю, сглатывая тяжёлый ком в горле.
— Знаешь, Лёля — это моя подруга, всегда говорила, что я не решаю проблему, а просто от неё прячусь. И что мои отношения с Захаровым —
